– Спасибо, Виктор, – прошептала Мулан. – Не знаю, что бы я делала без вас…
Я аккуратно высвободил свою руку и обхватил ее тонкую, точеную талию. Китаянка сперва слабо подалась в сторону, но я притянул ее к себе, и она покорилась, плотно прижавшись ко мне.
– О, дьявол! – у меня аж перехватило дыхание. Навстречу нам через церковные ворота важно шествовал Рональд Блейк в сопровождении сэра Гуго. Они шли в церковь не в обычный для них день, и лишь по счастливому стечению обстоятельств я не столкнулся с ними нос к носу. Стиснув зубы, я ловко провел Мулан мимо и, резко повернув направо, ускорил темп шагов. К счастью, увлеченные разговором, они не заметили меня, а Элизабет, идущая на некотором расстоянии позади них с двумя пожилыми дамами, попросту не узнала. Чуть ли не бегом зашагал я вниз по мостовой – на счастье, Мулан вполне успевала за мной, и приостановился, лишь когда церковь скрылась за деревьями. Ноги у меня подкашивались, и по спине все еще бегали морозные мурашки, но я заставил себя с улыбкой обратиться к танцовщице.
– Ну мы и припустили, как будто за нами злые духи погнались, – сказал я со смехом.
– Правда… – на этот раз засмеялась и Мулан и уже сама обхватила меня за талию. Возле кладбищенских ворот я, несмотря на ее горячие возражения, купил целый букет белоснежных роз, который она возложила на свежую могилу Дженни – мы были единственными, кто пришел ее помянуть за все четыре дня, прошедшие с момента её смерти. И пока Мулан неподвижно стояла возле ее простого надгробия, я, отойдя в сторону, курил трубку, изредка бросая в ее сторону взгляды. Девчонка, без сомнения, была уже морально готова, и сейчас надо было действовать решительно, но очень осторожно, дабы не вспугнуть ее.
Домой мы около мили шли пешком – я развлекал ее всякими небылицами, якобы случившимися со мной, и в итоге последняя грань недоверия стерлась между нами.
У порога ее комнаты я вновь сделал попытку поцеловать ее в шею, но она проворно втянула голову и, отпрянув, погрозила мне пальцем:
– Виктор…
– Мулан… – с умоляющей обидой, но шутливым тоном произнес я, протягивая к ней руки.
– Это мой маленький каприз, – сказала она и, засмеявшись, закрыла дверь.
Я спустился вниз и подошел к стойке. Галлахер, облокотившись обеими руками на стойку, сжимал в зубах трубку и с удивлением смотрел на меня – он видел, как мы пришли.
– Да, – сказал он после секундного молчания. – Чувствую, что приятно разочаровался в тебе!
С этими словами он протянул мне целый графин рома:
– Пей, черт бы тебя подрал! Клянусь щупальцами самого Кракена, ты заслужил это! Я смотрю в оба!
– Не забудь свои глаза сегодня, – сказал я. – Кстати, мои будущие должники не забудут сегодня явиться?
– Будь спокоен, как риф, – ответил Галлахер. – Додсон заявится как раз к началу ее танца – сегодня его очередь пополнять мой карман. Он и увидит все что нужно.
На выступление я не пошел, а тайно наблюдал из-за стойки: за время танца Мулан явно искала меня и была очень взволнована моим отсутствием. Затаив дыхание, все смотрели на ее номер, и, когда она закончила, вся таверна взорвалась ревом неимоверного восторга и громом аплодисментов. Невозмутимая и холодная, она молча поклонилась и быстро покинула сцену… Весь следующий день я так же не попадался ей на глаза. Но уже на следующее утро стоял на лестнице, держа в руках большое зеленое и чрезвычайно ароматное яблоко, прихваченное со стойки. Ага, вот и она. Подобрав юбки, Мулан, глядя под ноги, поднималась по крутой лестнице.
– Виктор, – сказала она с удивлением. – Что вы тут делаете?
– Я раздобыл кое-что, – сказал я, воровато оглядываясь по сторонам. – Смотри! Это волшебное яблоко – и если его съесть, то оно исполнит твое самое сокровенное желание. Честное слово – сегодня я встретил на базаре одного чудного старика-араба, и тот продал мне его.
Мулан так и прыснула, замотала головой и даже немного склонилась вперед, опершись руками о колени.
– О, Виктор! – сказал она, продолжая смеяться. – Право, вы шутник… Ой, не могу…
– А ты попробуй его, – сказал я, протягивая плод. – И ты сама все увидишь.
– Какой сладкий, необычный вкус, – сказала она. – Право, это чудесное яблоко. Я еще никогда не пробовала такое. Даже на родине. И такое ароматное…
– Да ну?
Тут она попалась на мой прием – самый простой из всех, которые я только знал. Наклонил голову к ней, якобы самому понюхать плод, и внезапно впился в ее губы страстным и сильным поцелуем. Сначала она отшатнулась и сделала попытку оттолкнуть меня, но потом робко ответила, после – смелее, а потом сама с силой обхватила меня обеими руками. Надкушенное яблоко со стуком упало и покатилось по полу…
Развязка
Через минуту мы расцепили объятья. По-видимому, девчонке еще никогда не приходилось быть в подобных переделках. Тяжело дыша, она прислонилась к стене, видимо, все еще не осознав происходящего, но через пару секунд лицо ее стало красным, как обожженная глина, узкие глаза потемнели и метнули молнии.
– Мерзавец! – Она влепила мне хлесткую пощечину справа. – Негодяй! Как ты посмел сделать это?! Вот для чего ты затеял всю эту игру – в постель затащить меня хочешь?! Так не выйдет! Ты знаешь, кто я такая?! Ты знаешь, что тебя ждет после этого?!
Пощечина слева вновь ослепила меня – била она очень жестко, и я успел поразиться, сколько силы было в ее тонком торсе, который, казалось бы, ничего не весил…
– Знаю! – крикнул я на весь коридор. – И я сниму с вас ваше проклятье, ваше величество! И пусть это будет последним, что я сделаю в этой жизни! Я знаю все! Потому что я люблю тебя, и чистая любовь снимет всякое колдовство! Ты будешь моей – это было твое желание, и оно исполнилось!
Последние слова я выкрикнул чисто ради эффекта, и этот самый эффект внезапно превзошел все мои ожидания. Она внезапно побледнела, и я едва успел подхватить ее, чтобы она не упала на пол…
Я принес китаянку к ней в комнату и, уложив на кровать, начал было расстегивать ее платье, но она быстро пришла в себя и, отстранив мои руки, села, с каким-то благоговейным ужасом посмотрев на меня.
– Значит, ваше яблоко и в самом деле волшебное, – сказала она шепотом. – Простите меня, но я в самом деле полюбила вас – и очень испугалась за вас… Однако неужели вы согласны жениться на мне – нелепой азиатской девчонке, без денег, без связей и к тому же с таким зловещим приданым? Зачем вам это нужно, что вам это даст в жизни?
– То, что дают вам ваши танцы, – ответил я. – Это для вас не средство для заработка. Это ваша душа, это ваша жизнь. Что бы вы были без танцев, что я был бы без моего внезапного чувства? Волей судьбы мы оказались в схожей жизненной ситуации: меня злобные люди вышвырнули без пенса в кармане из отчего дома в Новом Свете, повесив на меня кучу долгов. И если бы не твое вмешательство, то меня бы убили тогда. Я проигрался в карты и не имел силы сказать вам этого! Я ирландец, и зовут меня на самом деле не Виктор Стоун, а Ричард О’Нилл – я сделал роковую ошибку, увлекшись азартными играми! Судьба сначала страшно наказала меня, но потом осчастливила, послав вас. И я так боялся, что, узнав об этом, вы оттолкнете меня! Но я ошибся! О, как я ошибся в вашем благородном сердце! Вас выгнали с собственной родины без всякой надежды на будущее. Этим наши судьбы схожи, и провидение не случайно свело нас. Мы поможем друг другу вырваться из этой ямы, куда нас выбросили как ненужный мусор, и мы объединимся для этого. Пускай ты дворянского происхождения, а я простой торговец, дела которого сейчас находятся в плачевном состоянии, это не имеет никакого значения…
