Спустя год она родила троих сыновей, тоже близнецов. Как медик, она знала, что было время, когда такое могло свидетельствовать о нешуточных проблемах в человеческом генофонде, но теперь, под защитой мощнейшей российской медслужбы, будучи сама медиком службы медицины катастроф, она была уверена — время, когда это рождение близнецов означало крупные проблемы, прошло. Оно могло вернуться, но только при определённых условиях, которых она, как врач, не собиралась допускать к жизни ни при каких обстоятельствах.
И вот теперь обе девочки уже перешагнули шестилетний период жизни, а их братья отметили свое пятилетие. Когда дочерям исполнилось четыре года, они, а немного позже — и мальчики — переселились на большую часть года жить в расположение одного из периферийных военных городков, в тот самый полк, которым командовал капитан Орлов. Здесь они начали постигать нелёгкую науку настоящей элиты российского общества, элиты, способной выживать и действовать в поистине адских условиях и прошедшую с малых лет труднейшую и жесточайшую подготовку.
Виктория Станиславовна вспомнила, как её обе дочери в пять лет с гордостью примерили форму спецназа России, как они были торжественно приняты в ряды молодёжного объединения, существовавшего в Российской армии ещё до эпохи борьбы с ВОЦ и призванного давать сыновьям и дочерям элиты ту самую подготовку, которая позволяла впоследствии решать любые задачи в нечеловеческих условиях. Через год девочки получили звания вице-сержантов и стали свидетелями приёма в ряды организации своих братьев. Пребывание почти круглосуточно среди армейцев не делало их солдафонами, чуждыми высот искусства и науки. Девочки и мальчики отлично учились, тренировались в десятке секций спортивного общества «Сокол», играли на пяти музыкальных инструментах — от рояля до свирели, рисовали и лепили, общались со множеством сверстников в свободное от обучения и тренировок время.
Андриан Николаевич быстро определил, да и сама Виктория Станиславовна это отлично видела, что одна из дочерей уже не мыслит иной будущей своей жизни, кроме армейской, а другая становится стопроцентно успешным кандидатом в научные работники. Среди сыновей быстро выделились технарь и гуманитарий, а третий сын отдал также предпочтение армии. Едва были пройдены необходимые внешние тесты и проверки, подтвердившие фундаментальность направленности, программы воспитания и обучения были скорректированы. Несмотря на изменения, все пятеро остались жить в военном городке, благо инфраструктура и обеспеченность позволяли без проблем ездить куда угодно и когда угодно.
— Володя, уберите, пожалуйста, президентский флаг с капота. Мы едем к себе домой, — тихо проговорила Знаменская в ларингофон, прижатый к шее, стараясь не разбудить чутко спавших офицеров конвоя.
— Хорошо, президент. — тотчас откликнулся водитель и лимузин потерял остатки свидетельств своей официальности. Обычные российские номера, неприметная белая притушенная расцветка не выделяли машину в ряду других, следующих по восьмиполосному шоссе.
Знаменская убедилась в исчезновении штандарта с капота и довольно улыбнулась. Когда-то очень давно можно было легко и незаметно приблизиться к городкам вооружённых сил России. Теперь это превращалось в поистине адскую по сложности проблему.
— Полковник Орлов на пульте в Дмитрове, госпожа президент. — сказал, очнувшись, один из офицеров спецназа. — Ваши дети на месте, в безопасности. По последним данным у них — без особых проблем. Остальные — решаются.
— Благодарю, Рогволд. — Знаменская кивнула, вызывая дополнительные экраны. — Володя, сколько до въезда в Озёрное?
— Четверть часа, Виктория Станиславовна. — откликнулся водитель. — я снижаю скорость, пойдём по второй полосе.
— Ладно.
Впереди уже виднелся поворот на неприметную боковую дорогу, уходившую в чащу деревьев, окружавших небольшой военный городок. Знаменская вспомнила, сколько сил и времени потребовалось для полного восстановления этих лесных массивов, ставших не гостями, а хозяевами даже в крупнейших мегаполисах. Мягко качнувшись, лимузин сошёл на боковую дорогу и помчался вглубь леса. У синих ворот со знаком вооружённых сил России стоял капитан-общевойсковик. Он заметил машину, кивнул выглянувшему из пристройки дежурному и ворота плавно открылись.
— Здравия желаю, госпожа президент. — офицер наклонился к приоткрывшемуся окну боковой дверцы главного салона.
— Здравствуйте. — Знаменская вышла из машины, кивнула в ответ на воинское приветствие. — Как обстановка?
— Всё — в пределах допустимого, госпожа президент. — ответил капитан. Знаменская боковым зрением сразу «схватила» всю «картинку» и убедилась, что действительно, явных и даже скрытых признаков неблагополучия здесь не было и не планировалось. — Прикажете известить полковника Орлова о вашем прибытии?
— Не надо. Господин полковник сам знает, когда и где я появлюсь. — улыбнулась президент. — Мой номер в гостинице для офицеров ещё цел?
— В полном порядке.
— Тогда я прогуляюсь туда пешочком, а вы разместите моих людей и машину. Благодарю, капитан.
— Служу России, госпожа президент. — ответил офицер, подзывая жестом дежурного по КПП. — Размести гостей как лучше, поручи это дежурному по жилому городку и подключи наш гараж.
— Э, нет, господин капитан. — водитель слышал весь разговор и подошёл как раз вовремя. — Покажите, где бокс, об остальном позабочусь я. И забудьте о том, чтобы прикасаться или подходить к машине. Я всё сам сделаю.
— Как скажете, господин капитан. — кивнул представитель хозяев. — Слышал? — обратился он к дежурному по КПП. — Тогда — рысью.
— Слушаюсь, господин капитан. — солдат козырнул и умчался.
Знаменская все это время придирчиво оглядывала городок, направляясь к гостинице для офицеров. Шедшие ей навстречу солдаты и офицеры сразу переходили на строевой шаг и козыряли, на что президент реагировала учтивыми кивками головы. Войдя в вестибюль гостиницы, она кивнула вскочившему из за пультового полукруга рослому сержанту и прошла в правое крыло, к хорошо знакомому ей номеру. Открыв неприметную дверь, Знаменская прошлась по комнатам и села на мягкий пуфик, стоявший в углу спальни.
Чуть слышно щёлкнула задвижка входной двери и в спальню вошёл Андриан Орлов. Виктория открыла глаза, но не успела ничего сказать, как оказалась на руках мужа, закружившего её по комнате.
— Андрин, отпусти… — шутливо просила Знаменская, обнимая главного друга за шею.
— Ни за что, Викта. Ни за что.
— А войдёт кто? Стыда будет…
— Какого такого стыда? Ты же такую волну устроила в Поволжье — мне мои коллеги не успевают докладывать о разительных изменениях в стольких областях… Устала? — он крепче обнял подругу.
— Если честно — да, Андрин. Немного вымоталась. Но это поправимо. А вот твоя весёлость, вижу, немного показная. Что случилось?
— М-м-м. Проблемы.
— Мне угадывать или сам скажешь?
— От твоих угадываний мороз по коже — сразу в точку попадаешь. — Андриан Николаевич сел на кровать, не выпуская жену из рук. — Проблемы в нашей молодежной организации дивизии. Избиение.
— Кто кого?
— Один из пацанов-первогодков избил нашу дочь Всеславу.
— Та-а-к. И каков же результат?
— Нам еле удалось остановить Петра и Константина. Они уже весьма помяли обидчика. Ещё немного — и он бы отправился к праотцам. Борис в разборках почти что не участвовал — братцы его просто оттащили, иначе у нас был бы труп. А ведь он между тем наш, спецназовец.
— Понимаю. Борис умеет делать врагов покойниками. Но и Петра и Константина следует похвалить за то, что вступились за сестру. А Ульяна?
— Она также попыталась помять… И весьма успешно. Но братцы оттащили её в сторону слишком быстро и сами продолжили наказание. Пока мы не прекратили это возмездие. Скажу прямо, их обоих остановить было сложновато.
— Где обидчик сейчас?
— На гауптвахте, где же ещё. В ПКТ.
— Законно. Твоё решение?
— Майор Кутузов, как командир местной организации настаивает на суде и дисквалификации.
— А молодые спецназовцы?
— Они пять раз пытались взять штурмом гауптвахту. Весьма профессионально. Сама понимаешь, не для того, чтобы освободить и оправдать.
— Понимаю. Как Всеслава?
— Оправилась. Я распорядился пока подержать её в медсанчасти в отдельной палате, но разрешил приходить туда друзьям и подругам. Врачи не возражают. Она достаточно быстро восстанавливается и особых проблем у неё нет. Лечение проходит успешно. Да и она не доставляет особых хлопот. У нас всё же весьма дисциплинированные девчата.
— И почему не сообщил раньше?
— Викта, ну ты же знаешь…
— И всё же.
— Мы уже сами разобрались.
