«— Помоги, прошу», — вспомнил он ее голос и неожиданно осознал, что ее голос похож на тот, что он слышал в своей палате на «Олимпе». Неужели эта миловидная девушка его ангел-хранитель? Возможно.
На смену одной странности пришла другая: если тогда беловолосая хотела спасти его от смерти в лапах векторов, то почему она появилась вновь, когда он посмотрел на инфоблок? В прошлый раз она хотя бы открыто сказала, о чем хочет предупредить. А что она хотела сказать сейчас? Что-то на предупреждение о новой угрозе не похоже, скорее, на какой-то призыв типа «лети туда-то по следу того-то, там ты найдешь ответы». Ерунда полнейшая, но… Эх, прости, Джарвис, но он уже не сопливый сержант, он сам способен принимать решения.
— Братан, — позвал он сайлокианца, все не унимавшегося со своей задумкой, — а как далеко находится эта база?
— Зейн, вы же не…
— Ты поддерживаешь меня, братишка? — просиял Сириус. — Хочешь отправиться в Сигму и навалять этим ублюдкам, по чьей вине ты чуть не склеил ласты? Молодца, уважаю.
— Зейн, — выступил вперед Тайфус, — вы готовы нарушить приказ генерала Джарвиса? Ладно, Прейтор с ним, с приказом; ваше тело еще не полностью оправилось от полученных ранений. Данная операция будет рискованной.
— Успокойтесь, Тайфус, — спокойно произнес Зейн. — Я думаю, что когда Джарвис узнает об этой операции и ее результатах, то он будет только рад. Что касается тела, то я справлюсь.
— Читаешь мои мысли, братишка, — от переполнявшего его энтузиазма Сириус даже начал пританцовывать. — Настоящему мужику и оторванные ноги не помеха. Сделаем небольшое одолжение Галактике, в результате чего она останется нам должна до конца наших дней. Вперед, вперед и чуть-чуть за горизонт, братишка! Только вперед!
Сайлокианец, продолжая совершать танцевальные телодвижения, исчез за дверями медблока.
— Винсент, — обратился к террану Тайфус, когда завываний Сириуса не стало слышно, — мне казалось, что вы адекватный терран, не то что этот Сириус, но поясните мне, пожалуйста, почему вы согласились на эту авантюру?
Перед глазами Зейна снова мелькнуло печальное лицо беловолосой девушки.
— Просто я чувствую, что так мы сможем сделать Галактику чуточку светлее, Тайфус. Вот он мой стимул.
Арктос неуверенно посмотрел на террана, после чего вздохнул, приблизился к столу, взял пустой инфоблок и выбросил его в мусорное ведро.
— Тогда я буду надеяться, что вы знаете что делаете, так как это чистой воды самоубийство, — произнес он перед тем, как Винсент покинул пределы его кабинета.
* * *
Как же хочется спать.
Эта мысль посещала ее голову не первый раз за две недели пребывания на этой проклятой базе, но, к сожалению, это простенькое желание не могло исполниться. Виной была кершанитская сыворотка, инъекции которой ей каждый день делал приходивший в камеру Хром. Каждый раз, когда он посещал ее темницу, она сначала слышала, как кершанит делал попытки расспросить ее о цели прибытия, на что она заплетающимся языком отвечала, что не может говорить. После этого она чувствовала, как игла шприца, направляемая рукой кершанита, протыкала ее кожу, и новая порция сыворотки вливалась в ее кровь, после чего кершанит уходил. Первая пара часов после введения сыворотки была самой тяжелой, ибо тупая боль от места укола распространялась по всему телу. Помимо боли она ощущала, как весь ее псионный потенциал покидал ее тело, будто испарялся, и тогда боль усиливалась. От болевого шока она даже теряла сознание и просыпалась только тогда, когда в ее камеру приходил Гарм.
Звук открывшейся двери достиг ее ушей. На секунду она обрадовалась, думая, что это Гарм смог к ней заглянуть, но прислушавшись внимательнее, она услышала шаркающие шаги Хрома, и радость тут же улетучилась. Кершанит подошел впритык — это она поняла по затихшим шагам, теперь он просто пялится на нее своими вечно бегающими фасеточными глазами.
— Уважаю стойких девушек, к какой бы расе они не принадлежали. Другая на твоем месте давно бы умерла, — услышала она его стрекочущий голос. — Ну а теперь посмотри, во что тебя превратило твое упорство, — его пальцы с острыми когтями коснулись ее щеки. — Ты на пределе. Твоя псионика почти не работает, ты почти не чувствуешь рук и ног, в твоей душе начинает расти отчаяние, а эта боль, что пока дремлет в каждой клеточке твоего тела, скоро снова даст о себе знать. Ты уже не помнишь своего имени, я прав?
К своему удивлению девушка обнаружила, что кершанит прав — имени она и в правду не могла вспомнить, сказывались страшная усталость и отсутствие сна. «Нет, он не прав, — одернула она сама себя, — он не прав, я помню, я знаю».
— Я помню… — подняла она на него взгляд своих усталых глаз. — Меня зовут… Вериг'хан. Я — Вериг'хан…
— Похвально, что ты еще не забыла свою фамилию, красавица, — с издевкой в голосе произнес Хром. — Но скажи, зачем ты так себя мучаешь? От тебя я хочу просто услышать цель твоего прибытия на нашу базу, и тогда я гарантирую, что ты будешь свободна. Вернешься домой, заживешь обычной жизнью. Разве твоя цель стоит твоих мучений?
— Я не стану тебе ничего говорить.
Кершанит медленно перевел взгляд с ее лица на грудь, поверх которой на тоненькой цепочке висел маленький кулон.
— Красивая побрякушка, хочу сказать, — произнес он, подцепив кулон когтем. — Чей-то подарок, да? Наверно, он много для тебя значит, раз ты не расстаешься с ним. Будет очень жаль, если я его испорчу на твоих глазах…
Кершанит резко отдернул руку от кулона, который внезапно ударил его электрическим разрядом. Подняв взгляд на обладательницу украшения, он увидел улыбку на ее лице.
— Сопливая сучка! — он с рыком выбросил руку с когтями вперед, но вовремя себя остановил. Ни один мускул не дрогнул на лице девушки. — Жаль, что Маска сказал не применять против тебя силу, а то бы я не посмотрел на то, что ты сейчас абсолютно беззащитна, — она услышала, как кершанит полез в карман, а в следующий миг она ощутила неприятную боль от иглы шприца в ее руке. — Скоро ты забудешь, что такое псионика, тварь.
— К вашему сведению, я и так не сильно ее знала, — слабым голоском огрызнулась девушка.
— Можешь не храбриться, твой друг-дейнос ничем тебе не поможет. Когда Маска поймет, что ты бесполезна, я лично приду к тебе в камеру и убью тебя, но не сразу… Нет, не я стану твоим палачом, а эта тупая ящерица. И не думай, что он сжалится — ради своей семьи он все сделает так, как ему прикажут. А пока наслаждайся болью в твоем сладком теле и страхом в душе. До встречи, Вериг'хан.
Двери снова открылись и захлопнулись, и она поняла, что снова осталась она. Теперь, когда ее никто не видел, она могла дать волю чувствам. Слезы потекли по ее щекам, а из груди стали вырываться всхлипы. Но нет, она плакала не из-за вновь ожившей в ее клетках боли, — она плакала от безысходности, из-за никчемности своей псионики и из-за неприятностей, которые она причинит Гарму. За все время ее заточения он сильно привязался к ней и вряд ли захочет убивать ее — он скорее попробует убить Рагота, Хрома или Маску, если последний почтит своим присутствием базу работорговцев в ближайшие три месяца. Он не справится и тогда погибнет сам, а потом погибнет и его семья. Т'хала, ну почему она не разбилась на этом проклятом корабле, как вся его команда? Из-за нее у всех сплошные неприятности.
Она услышала, как от очередного всхлипа кулончик на ее груди негромко звякнул цепочкой. Немного успокоившись, она посмотрела на него и слабо улыбнулась. «У тебя есть задание, и ты должна его выполнить. Справишься, и тогда ты спасешь и Гарма, и его семью», — напомнила она себе. Собрав остаток сил внутри, она начала процедуру исцеления тела. Это продолжится только до тех пор, пока сил не останется совсем и она не отключится, а пока нужно постараться снова связаться со своими и попросить о помощи. Слишком сложно, сыворотка уже начала работать.
Помогите, прошу… Как же хочется спать.
* * *
Время на таймере обратного отсчета до выхода из пространственного прыжка быстро подходило к концу — это было понятно по третьему звуковому сигналу машины.
— Третий день, — негромко произнес Николай, и, для надежности сверившись с показаниями своего хендкома, добавил. — Осталось восемь минут.
— Ты всегда разговариваешь сам с собой, когда рядом никого нет? — задала вопрос появившаяся из голопроектора фигурка Виты.
— Ну, я же знаю, что ты где-то рядом, поэтому не сам с собой, а, можно сказать, с тобой, — просто отозвался первый пилот, начиная щелкать разными тумблерами на панели, чтобы замедлить полет корабля и стабилизировать работу реактора.
— Ясненько, — кивнула головкой Вита. Голограмма на пару секунд повернулась в сторону двери, и, коротко улыбнувшись, вернулась в исходное положение и негромко произнесла. — Готовьтесь принять гостя, господин первый пилот.
