Статьи 308–315, 318 и 319 УК Грузии описывают следующие составы:
статья 308 – нарушение территориальной неприкосновенности Грузии;
статья 309 – заключение антиконституционных договоров или ведение антиконституционных переговоров;
статья 310 – посягательство на внешнюю безопасность Грузии;
статья 311 – поступление на службу в иностранной разведке;
статья 312 – посягательство на обороноспособность Грузии;
статья 313 – выдача государственной тайны;
статья 314 – шпионаж;
статья 315 – заговор или мятеж в целях насильственного изменения конституционного строя Грузии[133];
статья 318 – саботаж;
статья 319 – оказание иностранному государству, иностранной организации или организации, подконтрольной иностранному государству, помощи в проведении враждебной деятельности[134].
Тексты всех перечисленных статей помещены в Приложении.
В статье 322 УК Грузии излагается норма о деятельном раскаянии в совершении преступлений против государства[135]. Ее текст также воспроизводится в Приложении. Статья 323 предусматривает уголовную ответственность за террористический акт, статья 324 – за технологический терроризм, статья 325 – за нападение на политическое должностное лицо Грузии и статья 329 – за захват заложника в террористических целях.
В предисловии к российскому изданию УК Грузии кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист РФ В. И. Михайов пишет: «Отличается своеобразием и новизной раздел о преступлениях против государства. В новом УК Грузии этот вопрос по сравнению с УК Грузии 1960 г. отражен гораздо полнее. В ст. 307 гл. XXXVII “Преступления против конституционного строя и безопасности Грузии” дан исчерпывающий перечень предусмотренных Уголовным кодексом деяний, совершение которых гражданами Грузии или постоянно проживающими в Грузии лицами без гражданства образует государственную измену. В числе таких преступлений законодатель называет нарушение территориальной неприкосновенности Грузии (ст. 308), заключение антиконституционных договоров или ведение антиконституционных переговоров (ст. 309), посягательство на внешнюю безопасность Грузии (ст. 310), поступление на службу в иностранной разведке (ст. 311), посягательство на обороноспособность Грузии (ст. 312), выдача государственной тайны (ст. 313), шпионаж (ст. 314), заговор или мятеж в целях насильственного изменения конституционного строя Грузии (ст. 315), саботаж (ст. 318), оказание помощи в проведении враждебной деятельности иностранному государству, иностранной организации или организации, подконтрольной иностранному государству (ст. 319). Из числа преступлений против конституционного строя и основ безопасности Грузии в этот перечень не включены разглашение государственной тайны (ст. 320) и нарушение порядка соблюдения государственной тайны (ст. 321). В числе новелл, относящихся к этой главе, следует назвать, в частности, отсутствие в статье, предусматривающей ответственность за шпионаж (ст. 314), указания на специальный субъект, каким выступает иностранец или лицо без гражданства.
В то же время УК Грузии декриминализировал пропаганду войны, призывы к изменению государственного строя и некоторые другие деяния»[136].
Однако создается впечатление, что В. И. Михайлов недостаточно внимательно ознакомился с текстом нового УК Грузии. Дело в том, что за все преступления, предусмотренные главой XXXVII УК Грузии, наступает равная ответственность независимо от гражданства субъекта. Так что специальный субъект не указывается не только в статье 314 УК Грузии, но и в остальных статьях, включенных в эту главу. Кроме того, не соответствует действительности утверждение автора предисловия, что законодатель в УК Грузии отказался от уголовной ответственности за пропаганду войны и призывы к изменению государственного строя. На самом деле в УК Грузии имеются статья 317 «Призывы к насильственному изменению конституционного строя или свержению государственной власти Грузии» и статья 405 «Призывы к развязыванию агрессивной войны».
Отметим некоторые особенности уголовной ответственности за государственную измену и шпионаж по УК Грузии.
1. Представляется, что законодатель Грузии ближе подошел к выполнению требований международно-правовых документов при формулировании составов этих преступлений, чем это сделано в России или в других странах СНГ, так как в УК Грузии предусматривается за них одинаковая уголовная ответственность независимо от гражданства субъекта.
2. Субъектами государственной измены наряду с гражданами Грузии признаются лица без гражданства, постоянно проживающие на грузинской территории. Такой подход достаточно логичен, хотя и не бесспорен.
3. Под государственной изменой грузинский законодатель понимает посягательства как на внешнюю, так и на внутреннюю безопасность страны. По-видимому, такой подход вполне допустим, хотя и не соответствует традиционному пониманию измены в российском уголовном праве, где ее принято рассматривать, прежде всего, как деяние, совершаемое в ущерб внешней безопасности государства.
4. Положительной стороной УК Грузии является достаточно подробное описание объективной стороны различных изменнических деяний. Приводимые в статьях рассматриваемой главы УК Грузии формулировки могут быть использованы при решении вопроса о том, какие действия следует относить к государственной измене в форме иного оказания помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям согласно статье 275 УК РФ. Разумеется, в соответствии со статьей 275 УК РФ такие действия образуют государственную измену лишь в том случае, если совершаются в ущерб внешней безопасности России.
5. Положительной оценки заслуживает конструирование статей анализируемой главы УК Грузии, поскольку большинство из них включает не только основные составы, но и квалифицированные, а некоторые – и особо квалифицированные. Это позволяет лучше индивидуализировать наказание в соответствии с содеянным. Думается, что статьи 275 и 276 УК РФ только выиграли бы, если бы были построены таким же образом.
6. Статья 313 УК Грузии отвечает на вопрос о том, чем выдача государственной тайны отличается от шпионажа (статья 314). Грузинский законодатель считает, что разграничение должно проводиться по признакам субъекта: за выдачу государственной тайны должен отвечать тот, кому «эта тайна была известна в силу служебного положения или была доверена в связи с исключительными обстоятельствами». Представляется, что и в УК РФ аналогичная форма государственной измены могла бы быть сохранена в случае законодательного толкования данного обстоятельства. Кроме того, было бы логично, если бы при этом за государственную измену в форме выдачи государственной тайны по УК РФ предусматривалось более суровое наказание. Полагаем, что подобный специальный субъект, нарушая свои обязательства перед государством о сохранении тайны, представляет большую общественную опасность, чем все другие лица, которые совершают посягательства на сохранность тайны.
7. Заслуживает серьезного внимания указание, содержащееся в статье 313 УК Грузии, о том, что публичное разглашение государственной тайны в ущерб государственным интересам Грузии должно приравниваться к выдаче государственной тайны иностранному государству, иностранной организации или их представителям. Автор уже неоднократно высказывал такую же точку зрения.
Казахстан
Несколько иной подход к проблеме уголовной ответственности за измену и шпионаж продемонстрировал законодатель Республики Казахстан. Уголовный кодекс Республики Казахстан (УК РК) был подписан Президентом 16 июля 1997 года. Он вступил в действие с 1 января 1998 года. В Уголовном кодексе этой Республики помимо статей, устанавливающих ответственность за государственную измену (статья 165) и шпионаж (статья 166), имеется еще статья 338 «Оказание содействия политическим партиям и профессиональным союзам иностранных государств». При этом статьи 165 и 166 (в редакции Закона РК от 5 мая 2000 года) включены в главу 5 УК «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства»[137], а статья 338 – в главу 14 «Преступления против порядка управления»[138]. Тексты перечисленных статей содержатся в Приложении. Там же дается содержание статей 165 и 166 УК Казахстана в прежней редакции.
Полагаем, что достаточно обоснованным является выделение такой формы государственной измены, как переход на сторону врага во время войны или вооруженного конфликта. В то же время вызывает сомнение целесообразность включения в УК РК такой нормы, как изложенная в статье 338 УК РК. Думается, что ее имело бы смысл принимать лишь при условии указания в ней, что ответственность по данной статье наступает в том случае, если в действиях виновного нет признаков государственной измены.
