— Я постараюсь, — прошептал Он.
— Не постараешься, а сделаешь! — прикрикнула Она.
— Да… сделаю!
Он затаил дыхание и принялся лепить новое тело. Прямо за спиной сидящего на корточках у разгорающегося костра лейтенанта.
Торопясь, пока тот не разогнулся, Он собирал воздух. Сгущая, уплотняя его до состояния видимости. Вот уже готов полупрозрачный, мягкий пока фантом. Теперь — насытить, утрамбовать воздух внутри него до плотности тела. Его тела. И свернуть новыми, сильными руками шею врагу. Тому, кто в него стрелял.
Новое тело уже почти готово. Он приготовился перебросить в него сознание. Пора…
29 сентября, 22.20,
Ноябрьский район
Я поднялся на ноги и с наслаждением потянулся, от долгого стояния на коленях ноги затекли совершенно. Кровь, возвращаясь в освобожденные конечности, принялась колоть их сотнями маленьких иголок. Я поморщился и посмотрел на часы.
Когда же прилетит вертолет? Пока мне удалось худо-бедно стабилизировать состояние Антона Иваныча, по крайней мере, асфиксия ему не угрожает. Но что случится через пять минут, через десять — неведомо. И что я смогу сделать тут, посреди степи, да с голыми руками? Пусть даже вооруженными сапожным ножом.
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я посмотрел на лейтенанта. Тот сидел поодаль от дороги на корточках над разгоревшимся костром. Огонь весело плясал, озаряя оранжевыми сполохами Семена и кусок ночи вокруг него.
Темнота позади участкового вдруг зашевелилась и стала меняться. Я протер глаза и всмотрелся: за спиной лейтенанта прямо из воздуха проявлялся невнятный, полупрозрачный силуэт. Будто изображение на фотобумаге, помещенной в ванночку с проявителем. И с каждой секундой фантом приобретал все более четкие очертания!
Прозрачные руки потянулись к голове лейтенанта…
— Семен! Семен, сзади! — не помня себя от ужаса, заорал я. И рванул к нему.
Надо отдать должное реакции участкового: не оглядываясь, прямо с места он головой вперед прыгнул через костер, перекатился в кувырке с другой его стороны и вскочил на ноги уже с пистолетом в руке. И оказался лицом к лицу с призраком.
— Стреляй! — Мне до них оставалось бежать еще метров десять.
Но лейтенант замер. Он смотрел в прозрачное лицо фантома и медлил. Какую-то секунду…
Неведомой твари этого хватило. Глухо хохотнув, она пинком длинной ноги выбила пистолет из руки оцепеневшего Семена. Оружие улетело далеко в темноту.
Существо медленно пошло вокруг костра. Лейтенант — тоже, но в другую сторону. Они закружили вокруг высокого пламени.
Я подлетел к твари как раз в тот момент, когда широкая полупрозрачная спина оказалась прямо передо мной, искажая, преломляя багровый свет костра. Недолго думая, я с размаху всадил в нее сапожный нож. Тот самый.
Рука вошла в странную упругую субстанцию почти по локоть. Существо взвыло басом на всю степь. И, молниеносно обернувшись, с разворота ударило меня прозрачной ручищей в грудь.
Ощущение было таким, будто в меня на полном ходу въехал облепленный подушками танк. Моментально забыв, как дышать, я улетел далеко назад, во мрак. И весьма болезненно там приземлился. К счастью, не потеряв сознания от чудовищного удара. От дороги донесся истошный визг Оксаны.
Лейтенант, молодчина, не растерялся. Воспользовавшись тем, что внимание твари отвлеклось на мою скромную персону, он пнул ногой костер. Горящий хворост, разбрасывая тучи искр, взметнулся в воздух и обрушился на голову фантома. Тварь тут же охватило пламя.
Жуткий, непередаваемый вой огласил степь. Прозрачное нечто кружилось в центре новообразованного костра, завывая и пытаясь стряхнуть с себя пламя, которое упорно не сбивалось.
И вдруг все стихло. В какое-то мгновение тварь просто растворилась в воздухе. Головешки, прилипшие к ее голове и плечам, потеряв опору, упали на землю. Разоренный костер неторопливо принялся затухать.
Наступившая тишина была осязаемой: будто ваты в уши натолкали. Первым ее нарушил Семен:
— … … … …ь! Док, ты живой? Что это было?
— А я знаю? — кряхтя, я с трудом поднялся с земли.
— Это он же? Ну которого я подстрелил?
— Похоже на то! По крайней мере, по размерам подходит. И по повадкам. Только этот прозрачный был, а тот — нет.
— Палыч, а ты знаешь, эта тварь мне кого-то напомнила… я потому и замешкался с выстрелом, — задумчиво сообщил лейтенант.
— Да?! И кого же?
— Да не понял я. Лицо, понимаешь, прозрачное, черты расплываются. Но что-то знакомое, точно!
— Может, что-то из фильмов ужасов? — хмыкнул я.
Постепенно ко мне возвращалось чувство реальности.
— Да ну тебя! Я серьезно говорю: что-то знакомое, — обиделся Семен и, подхватив с земли горящую ветку, пошел в темноту. — Надо пистолет найти.
— Ладно, не злись. Все равно мы с тобой сейчас ничего путного не придумаем. Давай лучше костер обратно соберем, пока совсем не угас, — предложил я и, обернувшись к дороге, крикнул: — Оксана!
— Что?
— Как там Антон?
— Так же. Дышит спокойно, я трубочку держу!
— Молодец. Держите. Скоро уже вертолет должен прилететь!
Подтверждая мои слова, в небе послышался нарастающий рокот мотора.
Глава 2
30 сентября, 00.18,
Кобельки, участковая больница
Лейтенант допил свой чай и вздохнул:
— Веселый нынче денек вышел, верно, Палыч?
— Да уж! — согласился я мрачно. — День удался. А особенно — ночь.
Мы сидели в моем рабочем кабинете уже почти час. И чаевничали, обсуждая случившееся. Наша миссис Хадсон, она же Клавдия Петровна, едва успевала пополнять запасы кипятка и заварки. Деликатно не задавала вопросов, за что мы были премного ей благодарны.
— Знаешь, что меня интересует больше всего, Семен? — поинтересовался я.
Он уставился на меня:
— Теряюсь в догадках. Лично меня в этой истории интересует все!
— Если эта прозрачная тварь и есть наш маньяк, то почему он набросился на тебя? Почему не на Оксану? Нелогично получается как-то.
Лейтенант задумался.
— Да, нестыковочка. Хотя… допустим, он здраво рассудил, что из всех нас я представляю для него наибольшую опасность. Ну, хотя бы потому, что вооружен. Вот и решил сначала устранить меня, как досадную помеху, а уж потом спокойно, не торопясь, добраться до Оксаны. Резонно?
— Не совсем. Что ему мешало дождаться удобного момента, когда Оксана останется одна и завершить начатое? Почему он так спешил, вот что мне непонятно, — не согласился я. — Смотри, что получается: он преследует женщину, почти настигает. Тут, к счастью, появляемся мы с тобой. Ты стреляешь в маньяка и, похоже, ранишь его. По крайней мере, пули причинили ему сильную боль: вспомни, как он ревел тогда!
Семен кивнул.
— По идее, впервые получив такой отпор, он должен был затаиться на какое-то время, зализать раны. А вместо этого, буквально через несколько минут после ранения, тварь вновь нападает. И не на Оксану, а на тебя! К чему такая спешка? Почему он полез на рожон? Непонятно. Мне кажется, мы с тобой что-то упускаем из виду. Что-то важное, — закончил я свои дедуктивные выкладки.
Лейтенант пожал плечами.
— Возможно, упускаем. Даже наверняка. Мы ничего не знаем об убийце. Вернее — даже больше, чем ничего. То, что мы с тобой сегодня увидели и узнали, ничего не объясняет. Кроме отсутствия следов на месте преступления: если убивали эти фантомы, которые потом бесследно растворялись — понятно, почему мы не находили следов. Зато появляется один большой вопрос: убийца — он кто? Человек? Или нечто иное?
Теперь пришла моя очередь плечами пожимать.
— Семен, я не знаю. Как и ты. Могу лишь предположить: он — человек. Обладающий некими удивительными, необъяснимыми с научной точки зрения способностями. Человек, который может создавать себе двойников. Дублей. Ты Стругацких читал?
— Было дело, — кивнул лейтенант.
— «Понедельник начинается в субботу», помнишь? Там сотрудники НИИЧАВО себе дублей создавали. Только в книге — с мирными целями, а наш маньяк — с преступными.
— Так то ж фантастика!
— А то, что мы сегодня видели — это что?! Обычное дело для Кобельков? Пустяки, дело житейское, с кем не бывает?! — взвился я.
— Ладно, Палыч, не заводись. Может, ты и прав. Сейчас мы все равно этого не поймем: мало вводных. Давай лучше подумаем, что дальше делать будем? — примирительным тоном спросил Семен.
— А что делать? Оксану мы с мужем в Нероград отправили: туда, надеюсь, убийца не дотянется. Наверняка не дотянется, иначе убийства не ограничивались бы только здешними местами. Значит, у маньяка есть какое-то ограничение по расстоянию до цели. Уже хорошо.
