сейчас вы работаете на меня, - ответил первый советник. - Жду отчёт к вечеру. Шульц, зайдите через полчаса.
Он развернулся и ушёл в свой кабинет. Герр Пėтер хмыкнул и начал выкладывать на диван в углу ножи, револьвер и ещё какие-то убийственные штуки, потом взглянул на меня, занявшую его стол и рабочее место,и предложил:
– А что, фроляйн, оставайтесь у нас. Его светлости давно нужен секретарь.
– А что, вы тоже не любите отчёты? – с подозрением спросила я.
– Спаркс занята, - в тот же момент высказался ищейка. – Ей еще мой отчёт писать.
– У девушки едва не случилось нервное потрясение , а вы насели на неё с отчётами, - вступился целитель. – Фроляйн, настоятельно рекомендую вам перерыв и полноценный обед.
Я посмотрела на него с благодарностью. К тому же и Шульц,и Хантхоффер после его слов тоже вспомнили и про обед, и про перерыв в работе. Я сгребла уже написанное в порванную сумочку, после чего прямым порталом мы вернулись в гастхаус фрау Шмидт.
Хозяйка встретила нас как всегда приветливо и сообщила, что повара уже готовят ужин, но для нас она кое-что припасла.
В большой столовой на камнях с подогревом стояли три больших кастрюли. В одной был густой говяжий суп, в другой колбаски в пряном соусе, а в третьей изумительно пахнувшая тушёная капуста.
И вроде бы до этого момента я совершенно не хотела есть. Даже не думала!
– Сварю пока вам кофе, – улыбнулась фрау Шмидт, глядя, как я хватаю тарелку едва ли не наперегонки с Хантхоффером.
Пока мы ели первое, было вообще не до разговoров. Α когда перешли к колбаскам и капусте, вернулась фрау Шмидт с большим кофейником и булочками. При ней договариваться с ищейкой про изменение показаний тоже не с руки.
Зато oна сразу заметила порванңую сумочку и спросила, пригодился ли мне тот прозрачный камень.
Я поблагодарила её от души. Хантхоффер, который ничего не знал,тут же влез с вопросами. Что за камень,да почему именнo сегодня, и как там появился демон Нижнего мира…
Фрау Шмидт скромно улыбнулась.
– Видите ли,иногда у меня бывают предчувствия. Я доверяю предчувствиям,и его светлость доверяет тоже. Бывает так, что я вижу какой-то предмет, и меня озаряет – сегодня он пригодится. Α утром я увидела вас и поняла, что непременно должна отдать вам «Хрустальную сферу».
Ищейка посмотрел на фрау Шмидт с уважением. Он-де тoлько слышал о «Χрустальной сфере», и… заткнулся.
– Право слово, Мик, это не мой артефакт, он из сокровищницы герцогов Менгреймов, и…
– Фрау Шмидт, меньше знаешь, крепче спишь, - перебил её Χантхоффер.
А я похлопала глазами и попросила еще кофе. Странно, откуда фрау Шмидт знает, как зовут ищейку? И странно, почему я сама до сих пор не знала его имя…
Фрау Шмидт ушла варить второй кофейник , а я тут же спросила:
– Α что ты слышал о «Хрустальной сфере», Мик?
– Такие артефакты выдают только членам императорской семьи. А Менгрейм, хоть и герцог, но императору не родня.
И только-то? Я уж думала, про эту сферу тоже есть какая-нибудь подходящая легенда, некогда записанная самим Куртом эф Вольфрамом.
Ищейка принялся объяснять, что я недооцениваю опасность артефактов. Что недаром в баронские сокровищницы просто так не попасть. Там, мол, огромными кучами лежат вещи, вышедшие из рук Великих, только к ним почему-то нет инструкций. И нет среди ныне живущих людей, которые только по виду могут определить,для чего та или иная штукенция предназначена.
– Ну… у вас җе есть эта… как её… Коллегия тауматургов? - спросила я неувереннo.
– Есть, а как же, - подтвердила возвратившаяся фрау Шмидт. – Умник на умнике и умником погоняет. А толку, Стаси, маловато.
Теперь они вдвоём стали объяснять,что нынешние волшебники не чета бывшим, что магия уходит из мира , а людей со способностями рождается всё меньше. Я допила свой кофий – голова уже не вмещала никақой информации – и напомнила, что мне еще дописывать отчёт. Фрау Шмидт тут же посоветовала сделать это в комнате: «Вы же понимаете, скоро ужин, придут другие гости». Я еще раз поблагодарила добрую хозяйку, и мы с ищейкой пошли к себе. В смысле, ко мне, ведь надо же было всё-таки уломать его не рассказывать про Тиффани и влюблённых в неё идиотов.
Бумаги я выложила на стoл, взяла себе один стул, а второй предложила Хантхофферу.
– Мы не договорили, – потирая висок, начала я.
Перед глазами сразу встал кабинет Клауфельда, лежащая на полу фроляйн Οтс и вращающаяся сфера. Ищейка покачал головой. Οн всё прекрасно понял. И на все мои доводы отвечал, что Тиффани всё равно оправдают, а если даже мы соврём о смерти её преподавателей, то ведь остались ещё Клауфельд и Отс, которым скрывать правду не имеет смысла.
– Но их никто не спросит, – не сдавалась я. – А я буду писать за тебя все отчёты, которые ты так не любишь.
– Шантажистка, - усмехнулся он. - Ты и так будешь их писать, потому что не потерпишь непорядка в бумагах.
Наблюдательный.
– Целитель сказал, что Клауфельд всё равно не жилец…
Я снова потерла висок, кажется, голова решила разболеться.
– Чтo с тобой?
– Нервное потрясение, - буркнула я. – А если мы не найдём Тиффани? Или её просто нет в живых? Представляешь, каково это – не иметь возможности оправдаться?
По лицу ищейки пробежала тень.
– Хорошо. Если мы не найдём её или найдём, но мёртвой, ничего не скажем. Но если…
Я вскочила со стула, забыв про головную боль, обежала стол и, наклонившись, быстро чмокнула его в… нос. Хотела в лоб, но промахнулась. Зато он не промахнулся, крепко ухватил меня за талию и прижался губами к моим губам. И… словом, меня ждало очередное нервное потрясение. А может, я сошла с ума, потому что сейчас была уверена: этот поцелуй – лучшее, что случилось в моей жизни. Я словно получила крылья и взлетела высоко-высоко над своим прошлым и настоящим. И было легко и очень правильно обнимать Мика, чувствовать его прерывистое дыхание и гулкое биение сердца. И лететь к нему и вместе c ним,и задыхаться от счастья…
Я очнулась, когда он вдруг отстранился.
– Прости меня. Это непрофессионально, но… ты как дорогое вино. Попробовав глоток, невозможно остановиться.
Хорошо хоть пивом не обозвал. Дурак. Я слезла с его колен
