Когда корабль направлялся в Египет, первый помощник капитана сообщил им о костюмированной вечеринке, которая состоится накануне захода в Саутгемптон и будет подобающим завершением путешествия. Капитан хотел, чтобы у них хватило времени на подготовку костюмов. Джой про себя подумала, что, наверное, он хочет отвлечь их от путешествия по Египту, но ничего не сказала, поскольку все пришли в волнение и начали готовить костюмы.
– Хочу быть Кармен Мирандой[6], но боюсь, фруктов мне не достанут, – сказала Стелла по дороге из столовой.
В тот вечер Петера за ужином не было, отчего Стелла пребывала в скверном настроении, поэтому Джой не стала озвучивать свою мысль: наряд Кармен Миранды чересчур откровенен для замужней женщины и не останется незамеченным.
– Или, может быть, изобразить Мэрилин Монро из фильма «Как выйти замуж за миллионера»? Отделать бы по-новому мое розовое платье. – Стелла посмотрела на свое отражение в окне. – Как думаешь, стоит мне немного осветлить волосы? Я уже давно об этом подумываю.
– А что на это скажет Дик? – спросила Джой и сразу же поняла, что напрасно это сделала.
– О, Дик примет меня такой, какая я есть, – небрежно произнесла Стелла. – В конце концов, ему повезло, что он на мне женился.
Это ей сказал Петер, смущенно подумала Джой. Прежняя Стелла никогда бы такого не сказала. А теперь трудно даже предугадать, что эта новая Стелла собирается сказать и что можно без опаски сказать ей. Многие годы Джой поверяла подруге самые заветные тайны, а теперь получалось, что откровенничать со Стеллой – то же самое, что ходить по зыбучим пескам. Ступать надо очень осторожно, но даже и тогда не знаешь, где споткнешься и утонешь.
– Ну, если ты считаешь, Дику это понравится… Не сомневаюсь, ты будешь смотреться потрясающе. Но разве тебе не хочется выглядеть так же, как во время расставания, чтобы ему было комфортно?
– Ах, Дик, Дик, Дик! – сердито произнесла Стелла. – Говорю тебе, Дик обрадуется, когда меня увидит, если даже я буду похожа на азиатку. Ну хватит занудствовать! В конце концов, это всего лишь маскарадный костюм.
Обидевшись, Джой не произнесла ни слова по пути в каюту. После чего, как можно было ожидать, Стелла заявила, что не намерена слушать храп этих детей и собирается прогуляться по палубам. В одиночестве.
Наутро ее настроение улучшилось, и в течение следующих дней она стала похожа на прежнюю Стеллу, увлекшись поиском нужных тканей для костюма. Когда они вошли в Порт-Саид, на борт была допущена пара торговцев с безделушками и бусами в огромных деревянных коробах. Даже женщины вроде миссис Фервезер, которые обычно считали общение с египтянами ниже своего достоинства, суетились и ругались из-за отделки и перьев, как сказала Джорджина Липском, совершенно неподобающим образом.
Джой старалась отвлечься на мысли о костюме и маскараде, но, когда они вошли в более спокойные воды Средиземного моря, она была в состоянии думать лишь о том, что через несколько дней увидит Эдварда. Иногда она воображала себе, что уже физически чувствует его приближение. Без сомнения, Стелла в ответ на это тоже фыркнула бы.
В ночь маскарада они должны были пересечь последний протяженный отрезок пути и войти в Ла-Манш. Бискайский залив, как предупреждали старые морские волки, знаменит своими неспокойными водами, и поэтому девушкам следует крепко держать бокалы.
– А если не можете держаться за бокалы, держитесь за меня, – чересчур громко произнес Петер, и стоящие рядом с ним женщины осторожно отошли в сторону с застывшими на лицах улыбками.
Однако на всех подействовало ожидание вечеринки и скорое прибытие домой, так что в последний вечер, несмотря на холодные брызги с Атлантики, на палубах слышались несдержанные вопли, а из каюты в каюту сновали пассажиры в экзотических костюмах.
Мистер и миссис Фервезер оделись в костюмы индийского раджи и его супруги. Эти подлинные наряды они приобрели во время краткой и довольно суровой командировки в Дели и возили с собой в морские путешествия на случай подобных мероприятий. Миссис Фервезер протерла лицо и руки холодным чаем, чтобы получить нужный оттенок кожи, как у индианки. Стелла отказалась от Мэрилин, узнав, чтó сделает с ее волосами корабельное отбеливающее средство, и преобразилась в Риту Хейворт из «Саломеи». Стелла щеголяла в наряде, в котором не хватало по крайней мере двух покрывал из семи. Она с досадой обнаружила, что Джорджина Липском если и не затмила ее, то сравнялась с ней. Эта женщина уговорила одного из офицеров одолжить ей свою белую форму и выглядела просто шикарно с темными волосами, выбивающимися из-под фуражки. Джой, не испытывая большого вдохновения, оставила все на потом, и Стелла соорудила ей корону из фольги, приказав изображать королеву.
– Можем отделать мое фиолетовое платье ватой, как будто это горностай. И она почти не пользуется косметикой, так что тебе это подойдет, – сказала Стелла.
Несмотря на прошлогоднюю страсть, Елизавета Стеллу больше не интересовала. Ненадолго очаровавшись принцессой Маргарет – «у нее гораздо больше вкуса в одежде», – Стелла переключилась на Голливуд.
В роли королевы Елизаветы Джой чувствовала себя довольно глупо. То ли ее смущала бесцеремонность выбора, то ли детскость наряда. Когда же они наконец пришли в обеденный зал и Джой увидела некоторые другие костюмы, настроение ее улучшилось.
Петер оделся египетским торговцем, голый торс его был обмазан чем-то вроде сапожной ваксы, отчего мышцы блестели при приглушенном освещении. Светлые волосы были прикрыты черной шерстяной шапочкой, связанной крючком пожилой миссис Тенант. Он нес корзину с бусами и деревянными резными фигурками. Уже достаточно возбужденный, он то и дело бросался к одной из женщин, и та, театрально визжа, со смехом отмахивалась от него. Но Петер никогда не бросался к Джой.
– Я не стала пятнистой? – спросила миссис Фервезер у Джой, сидевшей за столом. – Думаю, из-за брызг у меня появились пятна.
Джой осмотрела ее закрашенное чаем лицо.
– Мне кажется, все хорошо, – ответила она, – но, если хотите, могу подправить. Можно попросить официанта принести холодного чая.
Миссис Фервезер вынула из сумки пудреницу и стала поправлять жемчужины на головном уборе.
– О, не стоит их беспокоить. Они сегодня ужасно заняты. Мне сказали, ужин будет какой-то особенный.
– Привет, Джой! Или надо говорить «ваше величество»? – Это был Луис, который низко склонился перед ней, потом поцеловал руку, отчего Джой покраснела. – Должен сказать, у вас вид настоящей королевы, не так ли, миссис Фервезер?
На нем была неряшливая твидовая юбка, на голове шарф, губы накрашены довольно яркой помадой.
– Да, определенно, – ответила миссис Фервезер. – У нее прямо царственный вид.
– Ах, пожалуйста, не надо! – со смехом сказала Джой. Луис сел рядом с ней. – Я могу возгордиться. Можно узнать, кого вы изображаете?
– Вы не знаете? – Луис был озадачен. – Не могу поверить, что не знаете.
Джой взглянула на миссис Фервезер, потом снова на него.
– Извините, – пробормотала она.
– Я дружинница «Земледельческой армии», – сказал он, поднимая вилы. – Посмотрите! Спорю, вы не поверите, что я это достал!
– Теперь вижу! – рассмеялась миссис Фервезер. – Видишь, Филипп? Мистер Бакстер изображает дружинницу. Смотри, у него есть даже мешок картошки.
– Кто такая дружинница? – неуверенно спросила Джой.
– Где вы были? В Тимбукту?
Джой огляделась по сторонам – есть ли еще такие невежды? Но Стелла визжала на Петера, Джорджина Липском разговаривала с первым помощником капитана, и единственный свидетель – балетный танцовщик с подозрительно волосатыми ногами – не слушал.
– Когда в последний раз вы были в Англии? – спросил Луис.
– О господи! Наверное, в детстве, – ответила Джой. – Когда Гонконг захватили, нас всех отправили в Австралию.
– Только подумай, Филипп: Джой не знает, что такое дружинница. – Миссис Фервезер толкнула в бок мужа, который из-под тюрбана нежно смотрел на свой джин с тоником.
– Забавно, – тихо отозвался он.
– Вы действительно никогда их не видели?
Джой почувствовала себя неловко. Она замечала, что в подобных сборищах всегда есть нечто такое, отчего ощущаешь себя невежественной или глупой. Вот почему она любила Эдварда: в его присутствии она никогда не чувствовала себя так.
– Не вижу причин, по которым Джой непременно надо это знать, – отрывисто произнес Луис. – Уверен, есть много такого в Гонконге, чего я никогда не пойму. Вам заказать что-нибудь, Джой? Миссис Фервезер?
Джой улыбнулась ему в знак благодарности за поддержку.
Пока они ели основное блюдо, на море поднялось волнение, и официантам приходилось хвататься за мебель, чтобы не уронить тарелки. Вино в бокале Джой едва не пролилось.
