— Проклятые горные бесы! — воскликнул бретонец с досадой. — Вы что же это, решили посмеяться надо мной? Вам это даром не пройдёт!
Он снова приложил рог к губам и трубил так долго и громко, что у меня заболели уши, а в горах произошёл обвал, похоже, без участия лангобардов.
Вокруг Роланда собрались его вассалы. Каждый из них готовился броситься в бой по первому слову своего сеньора.
— Братья, как вы относитесь к театру? — спросил их Роланд. Они удивлённо переглянулись, он продолжал:
— Сейчас мы разыграем маленький театр во славу Божию. Пьесу написал наш король, а актёрами будем мы и вон те нечестивцы, что спрятались наверху. Они столь дурно воспитаны, что кидаются камнями в достойных людей. В пьесе им дана роль обманутых простачков, надеюсь, они справятся.
— Какова наша задача, господин? — Виллибад не разделял куража своего сеньора.
— Нам нужно сделать вид, что мы отбиваем эту горку. Да и если возьмём её на самом деле — думаю, хуже не будет. Вперёд, да поможет нам святая Женевьева!
Они ту же спешились, отдав коней слугам, и полезли вверх по крутым, еле заметным тропинкам. Я смотрел на них с ужасом. Какой удобной мишенью они становились для лангобардов. Те не заставили себя ждать. Сверху навстречу смельчакам покатился огромный валун, но на полпути остановился, зацепившись за торчащий обломок скалы. Возможно, лангобарды стреляли из луков, со своего места я бы не смог разглядеть стрел. По склону покатилось ещё несколько камней. К этому моменту дружина Роланда уже исчезла в зарослях кустарника, и было непонятно, попали в них камни или нет.
Неожиданно грохот раздался с противоположного от них склона. В проход между горами обрушилась целая лавина камней. Образовавшийся завал выглядел совершенно непроходимым, так, что самым разумным казалось — повернуть обратно в поисках другого пути через горы.
Оглянувшись, я увидел, что в войске происходит непонятное движение. Некоторые воины уходили назад, другие, наоборот, подвигались ближе к закрытому перевалу. Слуги с лошадьми дружинников Роланда оставались на своих местах. Моя Тропинка топталась неподалёку.
Я спохватился, что опять упустил короля из виду. Ведь моя задача — всегда быть рядом с ним, чтобы верно описывать его действия для анналов. С другой стороны, сейчас план короля воплощает дружина Роланда, это тоже весьма важно. Правда, уже давно не видно, где они и что с ними происходит.
Уйдя в размышления, я чуть не оказался растоптанным новым отрядом, во весь опор бегущим к горе, король всё же решил взять эту высоту? Или они спешат на помощь воинам Роланда?
Тут передо мной показался Виллибад, со шлемом в руке. На лице его красовались многочисленные царапины.
— Проклятые кусты! — прошипел он, влезая на коня.
— А Роланд? — хотел спросить я и услышал голос бретонца, весело распевавшего песню о прекрасной Женевьеве. Скоро из кустов выкарабкался и он сам, собственной персоной.
— Ну что, летописец? — он подмигнул мне. — Пойдём, посмотрим продолжение пиески?
Вскочив на коня, он пришпорил его и помчался в направлении арьергарда. Мне ничего не оставалось, как поскакать за ним. Обернувшись, я увидел, что гору продолжают «штурмовать».
— Дорогой Роланд, вот тебе и представилась возможность пролезть в игольное ушко во славу Божию, — сказал король. — Спешиваемся, братья! — обратился он к своей скарре.
Роланд, однако, не спешил покидать седло:
Ваше Величество! Как там насчёт размеров ушка? Может, мой Вельянтиф тоже пролезет? В Писании говорится о том, что в игольное ушко пролез даже верблюд!
— А мы вот сейчас спросим нашего обладателя чудесной памяти, что потом сталось с этим верблюдом. Афонсо! Ты помнишь, что в Писании сказано про верблюда?
— Конечно, Ваше Величество! Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в Царствие Небесное.
Роланд погрозил мне кулаком:
— Несносный писарь! Не мог вспомнить чего-нибудь получше! С другой стороны, там ведь и нет никаких доказательств, что он не пролез... Ладно. Вернусь в Бретань — раздам милостыню всем бездельникам, что сидят у церкви. А Вельянтиф поделится своим овсом со всеми деревенскими клячами. Авось тогда пролезем!
Кряхтя словно древний старик, он начал слезать с коня, всем своим видом показывая, насколько неприятное действие его заставили совершить. Остальные спешились без возражений. Бросили жребий, кому остаться с лошадьми.
Явился проводник. Мне он показался подозрительным, возможно, из-за отсутствия одного глаза. Уцелевший глаз, пронзительно-синий, смотрел с таким шальным выражением, что по спине пробегали холодные мурашки. Карла внешность проводника не впечатлила, или он просто не подал виду. Впрочем, рядом с ним часто появлялись сомнительные личности, даже я сам тому примером.
Королевский отряд углубился в лес. Это немного удлиняло путь, но надёжно скрывало наше передвижение от глаз лангобардов. Под прикрытием деревьев мы перешли глубокий овраг и начали подниматься по крутому склону. Лес закончился. Мы ступили на лужайку с удивительно зелёной травой. Раньше я думал, что авторы в книгах преувеличивают, называя траву изумрудной, но как же ещё назвать такой оттенок? На краю лужайки отражало небо неподвижное озерцо. Так хотелось отдохнуть здесь в царстве красоты и покоя, но мы уже спешили дальше к серым каменистым склонам, на которых почти ничего не росло.
Силы заканчивались. Нелегко всё время идти вверх. Да ещё и солнце палило нещадно. Глядя на воинов в тяжёлом снаряжении, мне становилось страшно. Сам я не смог бы, наверное, пройти ни шагу с таким количеством железа на себе. Помнится, чуть не задохнулся, когда мне дали поносить знаменитый франкский шлем.
Наш одноглазый остановился и начал объяснять что-то, беспорядочно жестикулируя.
«Отдых!» — мысленно взмолился я, но нас ожидал не привал, а самая опасная часть пути. Нам предстояло проползти по узкому карнизу над пропастью. Проводник надоедливо объяснял каждому, что во время проползания нужно смотреть вправо и вверх на склон, и нельзя смотреть влево и вниз. Это меня раздосадовало. Разве мы — стадо баранов, и не понимаем? Да и сам карниз показался мне достаточно широким, чтобы пройти обычным способом, не вставая на четвереньки. Я попытался ступить на него, но тут же услышал визгливый окрик одноглазого. Ладно, незачем нарываться на неприятности.
Все поползли вслед за проводником. Карниз уже не выглядел таким же широким, как при взгляде на него с безопасного места. Я честно смотрел на склон, но левая сторона будто притягивала. Не буду смотреть, только взгляну...
Вмиг моё тело будто оцепенело, не желая двигаться дальше. Левый бок налился свинцовой тяжестью и неуклонно тянул вниз. Ползший сразу за мной Виллибад, видимо, понял, что случилось, и взревел:
— Афонсо, вперёд, или я столкну тебя!
Угроза возымела действие. Страх перед Виллибадом, известным своей жёсткостью, вытеснил страх высоты, и я пополз дальше. Но вот карниз достаточно расширился, чтобы не бояться, а потом мы и вовсе выползли на большую площадку. Сразу за ней начинался удобный спуск.
Мы шли без отдыха ещё довольно долго. Пересекли долину, поднялись на каменистый уступ. После него нам встретился ещё один опасный карниз, правда, не такой длинный. Памятуя о своей оплошности, я теперь не отрывал взгляда от пятки впереди ползущего. После второго карниза подъёмов больше не попадалось. К заходу солнца мы оказались возле самого лагеря лангобардов. Обогнули скалу и увидели палатки и шест, с водружённым на нём знаменем Дезидерия.
— Назад! — приказал король. — Прячемся среди камней. Нужно молить Бога, чтобы они заметили нас как можно позже.
Королевский отряд надёжно скрылся в глубоких расселинах. Одноглазый беспокойно крутился подле короля, но тот, погруженный в думы, не замечал его. Наконец проводник осмелился обратиться:
— Господин! Это ведь то место, куда вы хотели попасть?
— Хорошее место. — Король продолжал пребывать в своих мыслях.
— Нужно ли мне вести вас дальше или я могу возвратиться к своим делам?
— Можешь...
Тот не уходил. Карл, пристально посмотрев на него, рассмеялся:
— Впрочем, нет, не можешь! Ты прав. Виллибад, дай нашему проводнику обещанную награду.
— Долго ли пребудем здесь, Ваше Величество? — спросил Роланд.
— Недолго. Нужно немного восстановить силы перед решительным броском.
— Решительный бросок... — мечтательно произнёс бретонец. — О, как это прекрасно! Мой Дюрандаль уже давно...
Карл прервал его:
— Пусть все попьют... Совсем немного. И не едят пока. Нам нужна лёгкость и быстрота. Иди, проследи.
— Резонно. А ну, как роптать будут?
Король пожал плечами:
