– Хватит врать! – прорычал демон. – Свинья назвал меня крадуном мэрских дочек! Зачем бы они тогда вернулись, если их не твой папочка послал по твоей просьбе!
Но жена, казалась, его не слышала, она натурально билась в истерике:
– Не было письма, не было письма, не было! На тебе грех будет, на тебе, безвинно любовь свою убьешь, безвинно, на тебе грех! Не было письма, не было письма!!!
– Хватить врать! – не то обвиняя, не то умоляя, кричал Желтый плащ, сам находясь в шаге от истерики. – Зачем ты врешь, дура? Один из этих монахов у меня в плену, я ведь могу просто у него спросить! А?! Что ты на это скажешь?!
– Не было письма, не было письма, не было, Христом-богом, не было письма, не было письма, не было…
Атаман зарычал, не в силах больше терпеть, поскольку страсти рвали его нутро как стая голодных собак – выброшенную мясником требуху. Он страстно желал поверить этой единственной в мире дуре – и не мог этого сделать! Рыча, он схватил жену за волосы, и, намотав их на кулак, потянул ее в сторону камеры пыток. А та, подвывая от боли и непрестанно бормоча: «Не было письма», бежала рядом, едва успевая перебирать ногами в тесной юбке, чтобы удержать равновесие и не рухнуть, повиснув на собственных волосах.
В пыточной два демона охаживали кнутами висящего на дыбе Тота. Внезапно дверь открылась, и в пыточную влетела жена атамана – вся в слезах и с всклокоченной прической. Не удержав равновесия, она рухнула на грязный пол и забилась в рыданиях.
Следом вошел Желтый плащ, безумными глазами посмотрел на палачей и проронил всего два слова:
– Вон. Оба!
Не прошло и секунды, а палачи уже неведомым образом исчезли – настолько страшен был атаман.
– Только один вопрос, монах, – сказал демон, и от тона, которым это было сказано, захотелось немедленно застрелиться самому, чтобы дешево отделаться. – Только один вопрос ценой в твою жизнь. Куда вы дели письмо этой дуры?
Тот висел на дыбе, и чувствовал, как, потрескивая, медленно выворачиваются суставы. Он уже открыл было рот, чтобы ответить, но лежащая на полу женщина посмотрела ему в лицо. В ее глазах все читалось, как в открытой книге.
«Все равно подыхать, – вдруг подумал бывший сом. – А эта дура Четвертого спасла».
Демон-монах сплюнул красной клейкой слюной, и сказал:
– Не было никакого письма, дурень. Потому что и не надо было никакого письма. В Чите мэр спросил Босса, как мы через твои земли прорвались. Босс честно ответил, что его отпустила твоя жена, потому что Босс всегда говорит правду, ему за вранье «Святость» режут. Мэр стал расспрашивать, что за жена, да как выглядит. Потом рассказал, что у него 13 лет назад дочка пропала. А потом уже не надо ничего было рассказывать, потому что они оба про родинку в правом уголке рта вспомнили. Потому что уже даже лошади все поняли. Ну мэр нас и подрядил дочку домой вернуть. Все.
– А письма не было?! – оторопело переспросил хозяин.
– А письма не было, – бесстрастно подтвердил Тот. – Зачем письмо, если Босс ее живьем видел?
Желтый плащ бросился к лежащей жене, сгреб ее в объятия и принялся покрыть лицо поцелуями:
– Прости меня, любимая… – шептал он. – Я идиот. Нет, я кретин! Прости, родная, ради бога прости…
Женщина беззвучно плакала, не в силах поверить, что смертный ужас закончился. Потом собралась, вытерла слезы и встала.
– Пойдем отсюда, – сказала она. – Здесь сырым мясом воняет.
– Пойдем, маленькая, – обрадовался муж. – Конечно пойдем! Нечего тебе здесь делать!
– Одна просьба, – вдруг сказала женщина. – Можешь этого с дыбы снять? Он ведь мог наврать – чисто из вредности, чтобы побольше народу с собой на тот свет прихватить. Но он сказал правду. Если бы не он – ты бы точно натворил непоправимое, сломал бы и мою, и свою жизнь.
Желтый плащ посмотрел на жену тяжелым взглядом, и наконец сказал:
– Только не проси его отпустить. Хватит, наотпускались уже.
Потом подошел к двери в пыточную, открыл ее и крикнул:
– Эй, вы! Оба сюда. Этого с дыбы снять, кандалы сбить, и в камеру. Только какую-нибудь посуше выберите, да соломы охапку ему туда бросьте, чтобы не на камнях валяться. Ну и кормите его, чтобы не сдох ненароком. Пусть посидит пока, потом подумаю, что с ним делать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«А жизнь-то начинает налаживаться, – подумал Тот, когда его суставы вернулись на свои законные места. – Все-таки делать добрые дела не только приятно, но и полезно».
* * *
В спальне супруги любили друг друга бешено и страстно, с уже забытым пылом, как будто в первый раз.
Когда все закончилось, они лежали рядом, опустошенные, как два воздушных шарика, из которых выпустили воздух.
– Дорогая, я, наверное, исчезну на несколько дней. – вдруг сказал Желтый плащ.
– И куда же ты собрался? – спросила жена.
– Родственников навестить хочу. – не стал скрывать демон. – Думаю, пора мне с тестем познакомиться.
Жена тяжело молчала несколько секунд, а потом все-таки сказала.
– Решать тебе, но, если можно – не убивай. Все-таки это мои родители.
– Да при чем здесь твой отец?! – возмутился демон. – Он как раз все правильно сделал. Я сам бы так поступил, если бы кто-то украл мою дочь. Тесть здесь не при чем. Я с монахом-стукачом рассчитаться хочу.
– Ну слава богу! – облегченно вздохнула супруга. – Того смазливого пацаненка хоть живьем сожри, мне на него наплевать. Только если ты в Чите в таком виде появишься, тебя в мэрию не пустят. Тебе на прием к отцу по колено в крови идти придется.
– Да что ты меня – за дурака принимаешь, что ли? – опять оскорбился Желтый плащ. – Что я тебе – облик менять разучился?
В обычном своем состоянии демон был редкостной образиной с огненными усами и бородой, и кроваво-красными волосами:
Разверзта пасть. Синеет темный лик, И отвратительный белеет клык, А цвет волос взлохмаченных багрян, Как будто кто-то вылил в них румян. И загнут нос, как попугая клюв. Звездоподобен взор его, блеснув, А ноги скрученные сплетены, Как корни, что сползают с вышины.
Но тут он щелкнул пальцами, и вот уже перед нами стоял стильно одетый красавчик с ухоженной прической, приятным голосом и хорошими манерами.
– Ну как? – поинтересовался денди. – Такого зятя твой папа с порога не выставит?
– Не знаю, как папа, – ответила женщина, и ее глаза масляно заблестели. – А я такого красавчика никуда не выставлю, пока не получу от него желаемого!
И она, схватив мужа за руку, уронила его на кровать.
г. Чита,
центр Забайкальской локации.
52°02′ с. ш. 113°30′ в. д.
– Господин мэр! Господин мэр! – такими словами охранник нарушил беседу гостей званого пира, который и не думал заканчиваться после отбытия Жира и Тота.
– Чего тебе? – недовольно крикнул мэр, ведущий неспешный разговор с Четвертым.
– Господин мэр, там пришел человек, просится на прием. Говорит, что он ваш зять. Вроде приличный, не бухарик какой-нибудь.
– Зять? – саркастически изогнул бровь градоначальник. – Ну зови, посмотрим, что там за зять.
Через несколько минут красивый молодой человек уже кланялся хозяину дома.
– Рад знакомству с вами, почтенный тесть! Меня зовут Желтый плащ, я маг, живущий в лесах близь Шилки, возможно, вы слышали обо мне. Я ваш зять, так как вот уже 13 лет я являюсь мужем вашей младшей дочери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Хм… Зять, говоришь? Ну допустим. Что же ты тогда не торопился со знакомством, раз ты ему так рад?
– Ответ прост, ваше сиятельство, – улыбнулся Желтый плащ неотразимой улыбкой. – О нашем родстве я узнал минут двадцать назад. Да, да, именно так. Причем узнал не от жены, а от тех двух монахов – Жира и Тота, – что пару часов назад прибыли биться со мной, а ныне отдыхают у меня в гостях. Жена же все эти годы говорила, что она из самой простой семьи, и у меня не было оснований ей не верить. И только когда монахи сказали, что их послали вы, она расплакалась и во всем призналась.
