Восемь, повторил Осин. Восемь человек.
Бабка? Старуха могла уничтожить его, просто отказав от дома и денег. Издеваться, причем так долго и изощренно она бы не стала. Вряд ли и Полищук — автор его несчастий. Каждая минута великого стряпчего стоит так дорого и настолько занята делами куда более важными, чем странная месть, для которой в сущности и повода-то нет. По-настоящему с Полищуком и его семейством Виктор ни разу ни ссорился. Иногда, конечно, цапались потихоньку, но потом также потихоньку мирились. Разве что после одного случая, Полищук сердился дольше обычного. Осин тогда вздумал потолковать со старым адвокатом откровенно и вывалил на прямую: мол, бабкины капиталы — все равно мне достанутся в наследство, почему бы сейчас не получить к ним доступ. Я бы не остался в долгу и отблагодарил вас. Какой вы хотите процент? — спросил Виктор. Простите, я вас не понимаю, — ответил Полищук и, обрывая последуюшие объяснения, повторил: я вас не понимаю.
«Полищуку не за что мне мстить, — взвесив „за“ и „против“, решил Осин. — Личных отношений у нас нет. Материальных недоразумений тоже. Прочее — сущая чепуха».
Далее в списке шел Андрей Круль.
Осин вздохнул. Бывший лучший друг почти идеально подходил на роль злейшего врага. Но придумать и реализовать такую сложную многоходовку Андрей не мог в силу скудости воображения и отсутствия характера. Круль был прост, как таблица умножения.
Они познакомились во время вступительных экзаменов. Осин подсунул Крулю задачку по математике, перед физикой попросил растолковать закон Кулона, на сочинении дал проверить текст. Став студентом, в благодарность за помощь, Виктор взял шефство над молчаливым застенчивым отличником. Таскал на дискотеки, приглашал на вечеринки, водил за собой, как пуделя на веревочке. Сколько раз его спрашивали: зачем тебе Андрюха — нудный тип, серость, ноль без палочки. Вы его не знаете, — смеялся Осин. Сейчас Виктор усомнился: Возможно, он сам не знает Круля. Подлеца, предателя, завистника и, как выяснилось, растлителя малолетних. Нет, Осин упрямо покачал головой. Андрей не способен организовать травлю, сам он с таким мероприятием не справился бы. А вот вместе с Нинкой, пожалуй, потянул бы. Экс-любовница в молодости училась на юр. факе, отлично соображала и даже проходила практику в конторе Полищука.
«Неужели это Крули мне удружили? — рассуждал Виктор. — Нет, нет».
Масштабы происходящих бед и личности предполагаемых авторов были слишком несоизмеримы. Беды были большие, творчески изощренные. Авторы же проявили себя как люди жалкие и никчемные.
Галка и Роман больше подходили на роль палачей. Однако и эта версия не казалась Осину убедительной. Галка натерпелась от него, с этим не поспоришь. Но творить зло не в ее правилах. Сам же Роман вряд ли бы ввязался в подобную историю. Рискованно. Вдруг Галочка проникнется жалостью в бедолаге-супругу и бросится его жалеть или спасать.
Еще менее вероятным казалось Осину, что наказывают его Игорь и Людмила. Троюродный брат с супругой могли поставить ему в вину многое. Но перейти от слов к делу? Игорь и Люда были на это не способны.
«Кто же?» — Виктор перебрал восемь возможных кандидатур и каждую отмел. Что делать дальше он не знал. В голове царила полная каша. И морзянкой, как сигнал «SOS», билась мысль: выпить!.
Следуя инструкции доктора Кравченко, в самом крайнем случае, надлежало срочно ехать к клинику. Так Осин и сделал. Тем паче, что итак собрался навестить Олега Ивановича и выяснить у него подробности своей госпитализации.
— Док, Виктор Осин беспокоит. Я подскочу сейчас? Что мне совсем хреново.
— Жду, — без лишних слов согласился Кравченко.
Клиника знаменитого нарколога занимала первый этаж просторного пригородного особняка. На втором и третьем обитало семейство доктора. Жена, двое взрослых детей и три лохматых сен-бернара.
— Олег Иванович, — едва оправившись после сеанса, Осин перешел к сути. — уделите пару минут. Расскажите, каким образом я попал к вам. Правда ли что кто-то из знакомых составил мне рекомендацію и даже оплатил частично лечение?
— Я уже и забыл как было дело…
По смущенному лицу доктора, по торопливому ответу Виктор понял: Кравченко врет.
— Не лукавьте…
Олег Иванович смешался, опустил глаза. Осин терпеливо ждал пока закончится представление. Захочет Кравченко — скажет правду. Нет — слова клещами не вытянешь. Хранить секреты — часть его работы.
— Мне очень надо знать.
— Что ж…
К Кравченко обратился немолодой мужчина с просьбой о помощи. Цены в клинике его не смущали.
— Он звонил или лично беседовал с вами? — спросил Осин.
— Конечно лично, — последовал ответ.
И так инкогнито нарушено! Злодей впервые появился на сцене открыто!
— Мужчина рассказал, что друг его попал в буду. Многие специалисты брались вылечить его и отступали. Я- последняя надежда. Деньги не проблема. И прочая лирика.
— Как выглядел этот тип?
— Обыкновенно. Лет пятидесяти, спокойное уверенное лицо, правильная речь. Одет недорого.
— И все? — разочарованно протянул Виктор. Никто из его подозреваемых не соответствовал описанию. Мало того, такие приметы впору примерять каждому встречному.
— Что вы хотите? Я видел его полтора года назад. Он и тогда не произвел особого впечатления. Сейчас я бы его не узнал вовсе.
— Неужели ничего не помните?
Кравченко пожал раздраженно плечами.
— Рядовая ситуация, типичный случай, банальная внешность. Зачем засорять мозги лишней информацией?
— Хорошо, оставим эту тему. Второй вопрос: я действительно был так плох?
— Вас доставили в тяжелейшем состоянии, — доктор пустился в подробности.
Если до сего момента у Осина оставались иллюзии относительно прошлых подвигов, то с каждым словом Олега Ивановича они таяли. Место их занимал не стыд и не раскаяние. СТРАХ! Страх охватил Осина. Прежде он полагал: ну, запой; ну сильный запой, долгий. Но был и прошел. Ничего страшного. Он ошибался. Он преувеличивал. Приукрашивал ситуацию. Хитрые медицинские термины, которые употреблял Кравченко имели простой и ясный смысл.
— Вы нездоровы. Есть серьезные основания для беспокойства. Алкоголизм-лишь вершина айсберга. Я бы посоветовал лечь в клинику на исследование.
Нет! Осин чуть не взвыл. Врешь! Он чуть не заорал: врешь! Тебе заплатили! Тебя наняли пугать меня! Сволочь! Ублюдок! Козел!
— Назовите диагноз! — потребовал решительно.
Доктор пожал плечами:
— Пока об этом говорит рано. Есть тенденции…предрасположенность…
— Каковы мои перспективы? — Хороший вопрос в свете того, что дражайший папенька спился и закончил дни в желтом доме.
— Все в руках Божьих, — ушел от ответа Кравченко. — И все в ваших силах Мои же рекомендации неизменны: правильный образ жизни, ответственность и контроль. Не злоупотребляйте доверием, которое вам оказывает природа. Не губите организм, не транжирьте отпущенный свыше дар — возможность долго и счастливо жить.
— Долго и счастливо жить? Все в моих руках? — изумился неприятно Виктор. Он бы с удовольствием согласился с доктором, если бы не последние события.
Круглов
Месяцем ранее
— Сколько нам стоил доктор? — спросил Дмитрий.
— Триста зеленых, — соврал Круглов. Он уломал Кравченко за двети.
— Осин поверил?
— Вышел из дверей клиники белее мела.
— Хотя знает, кто оплатил счета за лечение и может смело предположить, что диагноз сфабрикован?
— У страха глаза велики
— Совершенно верно. Отец Осина умер от белой горячки. Потому Виктор всегда будет бояться повторить его участь. И всегда будет носить этот страх в себе. Слова доктора, как бы Виктор к ним не относился, причинили ему боль и посеяли в душе сомнения. Большие и болезненные.
Круглов поморщился. Иногда шеф чрезмерным и не искренним пафосом неимоверно раздражал его.
— Как оно, в своем доме стены греют? — поинтересовался Дмитрий.
Три дня назад нотариус передал Круглову документы на квартиру. Почти двухлетняя эпопея завершилась благополучно. Это вселяло надежду на будущее.
Осин
Ночевать Виктор отправился в Отрадное. Надо было потолковать с бабкой. Липовая или настоящая, но деньгами и имуществом распоряжалась она. От ее воли зависело его будущее.
«Хватит болтать попусту, старая кочерыжка, — думал Виктор по дороге. — Отпиши мне немедленно мебель, фарфор, бронзу, драгоценности. Я — внук профессора. Вещи мои по праву».
Барахло, которым Отрадное было набито под завязку стоило сотни тысяч долларов. А может и миллионы. Но одной из версий, дед вывез в Отрадное имущество из двух старинных баварских замков. По другой, это были не замки, а музеи. Как и остальные итории про деда, эта поражала воображение безусловным талантом профессора устраивать в жизни с максимальным комфортом. Казалось бы лекаришка, умник, а напор, как у бульдозера; хватка, как у капкана. Взять хотя Отрадное. Заполучить такую домину, да еще халяву, удержать дом — не каждому под силу.
