меня видеть?
С тихим рычанием Крюгер начал сдирать с себя шерстяные панталоны.
Фонтанка, 16
Секретарь Дубельта Горнич постучал в дверь кабинета.
– Заходи! – крикнул ему Леонтий Васильевич.
Горнич вошел и быстрым шагом направился к столу начальника, который сунул серую папку в ящик стола.
– Думаю, это важно, – озабоченно сказал секретарь. – Только что доложили. Умер Крылов Иван Андреевич. Литератор.
Дубельт быстро посмотрел в темное окно, потом на настольные часы. Он сильно задержался на службе. Но, похоже, не зря.
– Так, – промолвил он, откидываясь в своем кресле. – Кто еще знает?
– Домашние да дворник.
Дубельт кивнул.
– Немедленно послать туда людей. Если в библиотеке остались поздние посетители – запри их в одной комнате до моего распоряжения. Всех домашних с дворником из комнат Крылова также не выпускать. Запретить общаться. Собери мне человек трех опытных людей для обыска. И пока я не скажу – никому ни слова.
– Слушаюсь!
– Одна нога там, другая здесь!
Дубельт сидел, слушая, как Горнич выбегает из приемной. Значит, костлявая пришла за Иваном Андреевичем. Что же, для российской словесности это большая потеря. А для него лично – забота. «Игра не окончена», – вспомнил он последние слова баснописца при прощании. Что же это за игра, толстый ты засранец? И зачем ты втянул в нее меня?
Со вздохом Дубельт встал и надел шинель. Выглянув в приемную, он нашел ее пустой и сел на стул для посетителей, ожидая возвращения секретаря. Наконец запыхавшийся Горнич вернулся.
– Все, как приказали, Леонтий Васильевич, – сказал он. – Первая команда уже выехала. А вторая, для обыска, ждет вас во дворе в экипаже.
Дубельт посмотрел на него.
– Слушай, Миша, – произнес он. – А не засиделся ты на письменной работе?
Горнич вытянулся во фрунт.
– Так точно!
Потом понял, что это получилось не очень вежливо по отношению к начальнику, и сконфуженно добавил:
– Я, Леонтий Васильевич, очень ценю тот опыт, который получаю здесь, в качестве вашего секретаря… Но…
– Но его же надо применять! – перебил Дубельт. – Возможно, твоя помощь понадобится мне не за этим столом, а в настоящей работе.
– Рад стараться, – секретарь снова вытянулся во фрунт.
– Ладно, пошли.
Леонтий Васильевич последовал за Горничем по лестницам во внутренний двор, где стояла запряженная парой лошадей большая служебная карета с задернутыми шторами. Внутри его ждали трое жандармов в штатском – каждого он знал лично.
– Останься здесь и никуда не уходи, пока я не вернусь, – приказал Дубельт своему секретарю.
Дверь кареты захлопнулась, и кучер тряхнул вожжами. Горнич проводил карету, выезжавшую с внутреннего двора, и потер руки.
Обитель
Луиза склонилась над каменным кольцом колодца. После того как доктор стер с него пыль, стало заметно, что оно разделено на четыре части. И на каждой был выбит треугольник. Два из них смотрели углами в сторону отверстия колодца, другие два были обращены к нему своими основаниями. Первые два треугольника содержали в себе черточки, как бы отсекавшие у вершины маленькие треугольники.
– Что это? – спросил Галер. – Можете сказать?
Девушка неуверенно водила пальцами по треугольникам.
– Странно, – сказала она, – я точно видела их, но только…
– Что? Думайте, от этого зависит наша жизнь. Мы, конечно, можем остаться здесь, пока те люди снаружи не сломают стены и доберутся до нас, но на это могут уйти дни, а воды во фляге осталось совсем немного. А без воды человек больше трех дней прожить не может.
– Воды! Точно! – Девушка ткнула пальцем в знаки. – Это знаки стихий. Только это не греческие изображения, а алхимические! Боже, я, оказывается, помню намного больше, чем предполагала!
– Алхимические? – недоверчиво спросил Галер.
– Изображения стихий. Вода, земля, огонь и воздух. Так… – Луиза посмотрела на статую, которая, казалось, улыбалась ей тихой материнской улыбкой. – Деметра – богиня плодородия, земли.
– Погодите. – Галер взялся за круг и слегка повернул его. – Понятно, нужно установить знаком земли к статуе. И тогда… что-то произойдет. Какой из них знак земли?
– Не помню, – растерянно произнесла девушка.
Галер раздраженно уставился на нее.
– Как не помните? – закричал он в отчаянии. – Как вы можете не помнить! Ведь это важно! Что за дурацкая отговорка?
Он с силой стукнул кулаком по каменному кольцу и тут же, застонав, сморщился от боли. Девушка стояла с каменным лицом.
– Может, вы все-таки вспомните хоть что-то еще?
Луиза вздохнула.
– Они объединяются в шестиконечную звезду.
– Нарисуйте.
Девушка присела на корточки и в пыли пола изобразила шестилучевую звезду. Доктор склонился над ее рисунком.
– Знаете, – пробормотал он, – тут ведь должен быть какой-то простой смысл. Во всем сложном, как правило, прячется довольно простой смысл. Смотрите. Эта звезда как бы сложена из двух треугольников. Один смотрит вершиной вверх, а другой – вниз.
– Да.
– Теперь так… Вверху у нас небо, то есть воздух. Внизу – земля. Поэтому нас интересуют только те два треугольника, которые расположены вертикально. Треугольник с вершиной внизу – это и есть знак земли.
Доктор тут же вскочил и бросился к колодцу.
– Они все нарисованы по кругу, значит, окружность – основание их расположения. Нам нужен вот этот! – Галер указал на треугольник с черточкой, указывавшей вершиной на провал колодца. – Помогите мне!
Они вдвоем взялись за круг и с трудом повернули его так, чтобы знак земли оказался самым близким к статуе. Тут же послышался подземный удар. Потом – снова тишина. Луиза тяжело осела на пол, опершись спиной о стенку колодца.
– Все напрасно, – сказала она с унынием.
Доктор оперся локтями о каменный круг и свесил голову. Но тут что-то заставило его насторожиться.
– Вы ничего не слышите? – спросил он.
– Нет. Хотя…
Луиза встала и повернулась к отверстию колодца. Действительно, звук становился все громче.
– Назад! – скомандовал доктор. – Мало ли что это, давайте отойдем к стене.
– Как будто что-то кипит… – прошептала девушка, позволяя увлечь себя подальше от колодца.
– Скорее бурлит.
Звук нарастал, а потом затих. Доктор осторожно подошел к колодцу и взглянул на него.
– Господи! – сказал он. – Давайте скорее флягу!
Лефортово
Деревенька была маленькая – всего несколько дворов. И называлась вполне понятно – Выселки. Марфа Ипполитовна сразу заметила незнакомого парня в просторном коротком пальто и с диковинной широкополой шляпой на голове. На ремне через плечо странный юноша нес большую деревянную раму с подвязанной к ней треногой. Но на плотника он похож не был. Марфа поставила ведро с помоями для свиней, которое несла через дорогу в свинарник, сложила руки на груди и бесцеремонно стала разглядывать парня, шедшего в ее сторону. Из двора выбежал старый Полкан и замер у ноги хозяйки. Когда юноша приблизился, Полкан заворчал.
