заводя пикап, – не волнуйся, Хэрри.
Мы приезжаем на Трейкот-стрит через пятнадцать минут. Я резко выжимаю тормоз, откидываюсь на сиденье и замираю, увидев огромное скопление полицейских машин и автомобилей «Скорой помощи». Люди носятся вокруг небольшого коттеджа, тонущего в зелено-бордовых листьях винограда, а окрестности разрывают звуки сирен и шум голосов.
Что здесь случилось?
Мы с братом одновременно выбираемся из машины. Собираюсь набрать Бетани, но замечаю ее на противоположной стороне улицы. Девушка стоит в зеленом пальто, перепрыгивая с ноги на ногу и морщит красный нос от холода.
– Эй! – Я машу Пэмроу рукой и тащу за собой Хэйдана: – Бет!
– Мэтт, – она подается вперед, прижав ладонь к губам, – вы приехали.
– Что тут творится?
– Это ужасно. Мой отец… ему позвонили с утра, а я позвонила тебе, как узнала.
– Что узнала? – Мы замираем перед девушкой, Хэйдан переминается с ноги на ногу. В какое-то мгновение их взгляды встречаются.
– Привет, – шепчет девушка, смущенно улыбнувшись.
– Привет, – отвечает Хэйдан сиплым голосом.
Я гляжу на ребят. Да, возможно, я позволил бы им и дальше истуканами размышлять о вечном. Но звучит сирена, и я вспоминаю, зачем мы сюда приехали.
– Бет, что тут происходит? Почему нагрянула полиция?
– Директор Барнетт.
– Что с ним?
– Он мертв.
– Что?
– Его убили, Мэтт, – шепчет Пэмроу, – перерезали горло, прижгли раны и подвесили к потолку распятым.
– Не может быть, – я растерянно округляю глаза, – ты серьезно?
– Да. Отец ничего не хотел мне говорить, но я подслушала разговор.
– Какой еще разговор?
– Какая разница? – Бетани вздергивает подбородок. – Черт, Мэтт, я не идиотка, ты не идиот. Мы прекрасно понимаем, кто это сделал!
– Что? – Весь воздух выходит из меня. Я чувствую, как Хэйдан кладет руку мне на плечо, я удивлен, что он это сделал, но еще больше меня поражают слова, что слетают с языка Пэмроу. – Что ты имеешь в виду?
– Там на стене кровью, Мэтт, именно кровью написано: «Смерть не приходит одна».
– И что это, черт возьми, значит?
– Это значит, что она вернулась.
– Кто?
– Ари! Она здесь. И она будет мстить.
– Ари убила директора Барнетта? Ты рехнулась? – Я отступаю от Бет. – Чушь!
– Мэтт, пожалуйста, очнись! – жалобно стонет Бетани, прижав пальцы к дрожащему подбородку. – Кто еще мог это сделать и написать подобное?
– В этом городе полно психов.
– Психов, но не убийц.
– Ты не можешь знать точно, – я цепляюсь за соломинку, хочу верить, хочу надеяться, – доказательств нет, это лишь догадки.
– Они пытали ее, помнишь? – шепотом спрашивает Бетани и глядит на меня пустым прозрачным взглядом. – Мой отец и Барнетт подловили ее у школы, схватили, похитили…
– Ари бы не стала.
– Ари – нет. Но Ариадна Монфор…
– Ты никогда не видела Ариадну Монфор и понятия не имеешь, на что она способна, поэтому прекрати обвинять ее просто так. Не надо!
– Просто так? – вопрошает девушка, округлив темные глаза. – Да там мужик висит к потолку подвешенный, обескровленный, изуродованный, будто над ним издевались сразу несколько маниакальных кретинов.
– Сначала этот мужик ослепил ее, кинул в машину и привез в подвал к фанатикам. И только потом ее привязали к потолку и обескровили.
– Ого, защищаешь ее?
– Понимает, – неожиданно говорит Хэрри, на что Бетани округляет глаза еще шире.
– Понимает? Звучит не менее жутко. Однако, Мэтт, это лишь дает Ари мотив. Она не просто так выбрала Барнетта жертвой, и я знаю, чувствую, следующий – мой отец.
Я вздыхаю. Тру ладонями лицо, смотрю на толпу и мигалки на машинах. Ариадна здесь. Я идиот, которому хочется верить, будто все это чушь и неправда.
Я поддаюсь эмоциям и потому проигрываю.
– Ладно, я должен позвонить.
Собираюсь отойти, как вдруг Бетани хватает меня за руку. Я оборачиваюсь, она смотрит мне в глаза сочувствующе, а это злит и бьет еще сильнее.
– Мне жаль.
– Да брось, Бетани. С чего вдруг тебе жаль? Ты ведь совсем не знала Ари.
– Не говори так.
– Но это правда. Вы были знакомы от силы пару недель, а общались пару дней.
– Это не значит, что мне наплевать на происходящее, ясно? – Девушка обиженно надувает губы, а я по привычке закатываю глаза. – Что? Почему ты мне не веришь? Неужели ты думаешь, что я не успела привязаться к Ари?
– Да, я именно так и думаю.
– Но почему? Почему ты…
– Потому что у меня даже в мыслях не укладывается, что это совершила Ари. Я себе этого представить не могу, не верю, не верю до сих пор. А ты поверила. Вот и все.
Я ухожу, чтобы позвонить Монфор. Думаю, им нужно знать о случившемся. И я почти уверен, что информация им не придется по душе, пусть она и означает, что Ариадна в Астерии, дома.
Мне отвечает Мэри-Линетт бодрым голосом:
– Монфор у телефона.
– Здравствуйте. Это я… Мэтт. – Сжимаю пальцами переносицу. – Говорить можете?
– Конечно. Что-то случилось?
– Ари вернулась.
Несколько секунд женщина хранит молчание, и я слышу только тяжелое дыхание. Но затем спрашивает:
– Ты уверен?
– Я уже давно ни в чем не уверен.
– Где она?
– Сейчас я нахожусь на Трейкот-стрит возле дома директора Барнетта. Он мертв.
– Директор? – переспрашивает женщина. – Директор умер?
– Его убили, но, знаете, скорее всего… – Я запинаюсь и смотрю на людей, мельтешащих перед глазами. Слова никак не произносятся. Это же дикость! У меня сдавливает горло от одной только мысли, что Ари подвесила Барнетта к потолку. – Я думаю, что, скорее всего… скорее всего, это сделала Ари. Ари его убила.
Жду, что сейчас Мэри-Линетт бросит трубку или же скажет, что я спятил, но она зовет Норин, а потом деловым тоном интересуется:
– Нам стоит приехать?
Я удивлен подобной реакцией. Неужели все так или иначе уже не верят в добрую сторону Ари?
– Знаете, нет. Я думаю, вам не стоит светиться, но вы должны знать.
– Верно. Разузнай поподробнее, что к чему, а затем возвращайся.
– Хорошо.
– Справишься?
– Без проблем.
Мэри-Линетт бросает трубку, а я застываю в нерешительности. Кажется, только мне до сих пор не верится, что Ариадна способна на убийство. Наверняка и Барнетта убила не она, а Меган фон Страттен или ее приспешники. Сама Ари внутри невероятно добрая. Она не сумела бы перейти черту, я уверен. И меня она не собиралась убивать. Нечто сильное и дьявольское засело в голове Ари и руководит ее поступками. Но Ариадна борется, она будет бороться. Я точно знаю.
Возвращаюсь к Бет и Хэрри. Брат интересуется:
– Ты… Ты сказал им?
– Да. Я предупредил тетушек, но они не приедут.
– Почему? – щурится Бетани. – Они ведь так долго ее искали.
– Но Ари здесь нет, – напоминаю
