Фэнг с Нобу очень опасные противники, так что лучше с ними не воевать. Остальные, увы, угрозы для нас уже не представляли. Жмых умер, будто пытаясь себя задушить, а вот Широ с развороченным животом всё ещё мучился. Очень плохая рана, да и крови он потерял неприлично много. В его случае нужна современная операционная, да и то не факт, что потянет. Если только Панацея в ударной дозе…
Но жженоземец решил не ломать голову и прервал страдания раненного следопыта одним выверенным ударом. Очень жаль, мне нравилась рассудительность Широ, но с такими повреждениями он и до заката не дотянул бы. Даже на порядочном расстоянии чувствовалась вонь желчи, характерная для вскрытых кишок.
Никогда бы не подумал, что научусь по запаху раны отличать, да вот до чего жизнь довела…
Итого наёмников осталось всего трое.
На моё удивление, Чага не стал отлёживаться. Как только Осень закончила с первой помощью, он дохромал до останков Сау и принялся задумчиво ковыряться в них мечом. На лежащую посреди мостовой собственную кисть он не обратил внимания. Кремень, а не мужик. Я вот после ампутации первое время только орать мог. Помимо пострадавшего плеча, ему всерьёз зацепило и бедро, так что ходил командир Багровых с заметным трудом.
Я тоже приблизился к порубленному зомби, решив утолить любопытство. Не каждый день настоящего зомбака встретишь. Вот вроде бы привык уже ко всяким странностям, но каждый раз этому миру удаётся меня шокировать.
Зрелище вышло не из приятных, но мой закалённый мозг тут же выявил несоответствия в человеческом месиве. Помимо слишком малого количества крови, все раны выглядели… Странно. Будто не живого человека, а кусок мороженного мяса рубили.
— Что это вообще было? — поинтересовался я у опытного наёмника.
— Понятия не имею.
— То есть, подобным Багровая гильдия никогда не сталкивалась?
— Если кто и встречался, то уже никому не расскажет. Смотри.
Он вспорол робу на груди лишённого всех конечностей туловища, где торчал арбалетный болт. На бледной коже не осталось ни капли крови, а сама она плотным кольцом охватывала древко, как будто оно вросло в тело. Да и остальные раны на торсе уже практически затянулись. Даже та, что нанёс сам Чага.
— Нужно уничтожить тело, — решил я. — Вдруг он снова встанет?
— Да ты издеваешься! — Фэнг злобно выругался. — Хочешь сказать, что он ещё не подох?
— Не исключаю.
— Значит, порубим так мелко, что от него ничего не останется.
— По-хорошему, его следует сжечь, — прикусив губу, высказался самурай. — Но дым может нас выдать.
— Тогда закопаем? — продолжил перебирать варианты жженоземец.
— Ты хотел сказать — землёй прикроем. Тут не та почва, чтобы нормально копать.
— Есть идея попроще, — я кивнул в сторону руин. — Скинем с обрыва, там ведь достаточно высоко.
Гигантский каньон, оставивший от долины и поселения жалкий огрызок, пролегал чуть ли не через все здешние горы. Будто кто-то полоснул по ним гигантским ножом, разделив надвое. Разрез получился столь глубоким, что внизу, согласно спутниковым снимкам, протекала бурная река.
Идея наёмникам понравилась, и они принялись собирать разбросанные останки.
— Ты сказал, что он предатель, — припомнил Чага. — И собирался это доказать.
— Это ещё важно?
— Если подобные ему… — он замялся, подбирая подходящее слово. — Существа будут сражаться на стороне Святой Нации, то её армия станет непобедимой. Мне нужно убедиться.
— Хорошо. У него трубка при себе была, бамбуковая.
— Эта?
Используя клинок в качестве рычага, Фэнг приподнял изуродованный торс и достал тубус. Его придерживал тот самый шнурок, что выполнял роль ремня. Я сам подпоясан точно таким же.
— Только не открывай! — предупредил я его.
Наёмник оттёр находку от крови, повертел в руках и протянул мне со словами:
— Тяжеловата для бумаг. Ты знаешь, что там?
— Догадываюсь. Но нам нужно немного прогуляться.
Я принюхался к сургучовой пробке и вновь уловил пусть и слабый, но очень узнаваемый аромат. А вот с противоположного конца действительно оказалось утопленное металлическое колечко. Подцепить его пальцами не получилось, пришлось воспользоваться жреческим стилетом. Когда колечко покинуло паз, выяснилось, что от него внутрь тубуса уходит тоненькая бечёвка. Последние сомнения отвалились, как местная штукатурка, но рисковать на открытой местности я всё равно не собирался.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы с Чагой неспешно добрались до ближайших развалин, представлявших из себя круглое строение, частично провалившееся внутрь себя. Тем не менее, несущие стены устояли, а внутри хватало свободного места. С помощью мелких обломков я закрепил тубус на пороге, на всякий случай хорошенько придавив куском стальной опоры. Только после этого подцепил кольцо одним из металлических пальцев и дёрнул на себя, одновременно отскочив в сторону. К тому времени наёмники бросили собирать человеческий пазл в кучку и присоединились к командиру, стоявшему чуть поодаль.
Трубка не подвела. Сначала оттуда раздался шипящий свист, а потом внутри постройки громко бабахнуло и сверкнуло ярче светила, взметнув слежавшуюся за века пыль.
Местные оказались настолько впечатлены демонстрацией, что на их лицах отчётливо проступил испуг. Даже сражаясь с бессмертным чудовищем в облике человека они сохраняли куда большее самообладание. А сейчас все трое прильнули к земле, инстинктивно зажмурившись.
— Ну как? — ехидно поинтересовался я у потрясённых наёмников.
Ответить они пока что затруднялись. А в это время на горизонте появились мои не менее перепуганные подчинённые в полном составе. Явились, не запылились…
Они наверняка слышали взрыв (ещё бы!), так что объяснять я начал лишь после того, как все пришли в себя и вошли в курс дела. Хотя Двойка скептически поморщилась, услыхав про не убиваемого предателя, которого пришлось рубить на куски.
— В моём мире зомби нет, — сразу предупредил я всех слушателей. — Умираем мы точно также, и никто с дырой в груди не бегает. А вот та штука, что вас так озадачила, мне вполне знакома. У нас она используется, чтобы привлечь внимание к конкретному месту. Если направить её в небо, вырвавшийся сгусток света поднимется высоко-высоко, а потом громко хлопает. Ну, вы сами всё слышали. Особенно хорошо это видно ночью. Поэтому направление можно засечь за много миль. Выйди мы в предгорье, нас бы засекли в два счёта.
— Что-то непохожа эта штука на вещицу из другого мира, — с сомнением протянул Фэнг, взяв в руки развороченную бамбуковую трубку.
— Это местный аналог кустарного производства, — пояснил я. — Делали его явно на коленке, поэтому от него и шёл запах пороха.
— Запах чего?
— Того самого вещества, которое делает «бабах»!
Ради пущего эффекта я резко развел руки в стороны, хотя протез как всегда припоздал с жестикуляцией.
Туземцы прониклись и по очереди стали нюхать остатки самодельной ракетницы. Непуганые дикари… А вот к святошам у меня теперь ещё больше вопросов. Они публично открещиваются от науки и техники, а сами тайком бадяжат взрывчатые вещества! С местным засильем холодного оружия это даже пострашнее будет, чем неубиваемые солдаты. Если от безобидных фейерверков они логично перейдут к пушкам, всему остальному миру настанет полный Апокалипздец.
Хотя сейчас переживать на счёт этого не стоит. Зная производственную мощь окранитов, им ещё долго эволюционировать до чего-то серьёзного. А нам в первую очередь нужно подумать о том, чтобы убраться как можно дальше от их границ.
После такой наглядной демонстрации однорукий командир никаких претензий мне больше не высказывал. Вместе с наёмниками мы сбросили останки Сау с обрыва, а павших воинов забросали камнями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Каньон действительно внушал уважение, начинаясь так внезапно, что фундаменты некоторых построек зависли над пропастью. На моё счастье обвал не виден со стороны спуска, иначе всё пошло бы прахом. Повсюду до самой воды — отвесные скальные склоны, где даже козе не за что зацепиться будет. Река бурлила далеко внизу, хоть с парашютом прыгай, а ширина раскола составляла где-то от двух, до трёх километров.
