- Сначала... да. Я злилась на тебя, Букер. Потому что эти деньги должны были быть моими. Но теперь... теперь я вижу все по-другому. Теперь я вижу, чего хочет господь.
- Мое имя. Ты знаешь мое имя.
Она кивнула.
- Я Вайнона. Вайнона...
- Хамид назвал тебе мое имя, прежде чем ты убила его? Ведь это то, что ты сказала, не так ли? Что ты убила его, и он у тебя в багажнике?
- Послушай...
- Он мне нравился. Я купил ему машину. Но я уверен, что ты и так это знаешь. Где она, кстати? Ты оставила ее себе? Ничего страшного, можешь забрать. Будем считать, это именно то, что тебе причитается.
Говоря это, Букер оставался на месте, и не двигаясь, просто смотрел на старуху сквозь глазницы Селены. Он ласково провел рукой по своему драгоценному Пауэрболу, с губчатого морщинистого тела которого все еще сочился едкий формальдегид. Букер не брал в руки свой везучий номер с того дня, как выиграл, и было приятно чувствовать его счастливую плоть рядом со своей.
Сегодня будет особенная ночь. Последняя ночь его старой жизни.
И вся банда здесь.
- Все изменилось, - сказала Вайнона, глядя на тельце ребенка в руках Букера. - Я понимаю, почему Бог привел меня сюда именно сейчас. И это не из-за твоих денег... это из-за тебя.
Букер усмехнулся.
– Из-за меня?
- Ты и я, Букер. Мы могли бы стать семьей. Ты не думаешь, что есть причина, по которой мы оказались в том магазине в одно и то же время в тот день? Это судьба, вот что это такое. Мы должны быть вместе, я и ты. Такова воля Бога.
Букер указал на пышногрудую девушку, висящую позади Вайноны.
- Разве не это твоя семья?
Девушка, чья кровь из разорванного рта стекала по туловищу на пол, подняла глаза и захныкала. Пожилая женщина повернулась, чтобы взглянуть на нее, и они смотрели друг на друга около минуты.
- Б-ба-бабуля...
Старуха подняла дробовик и практически снесла голову девчонки с плеч. Кровь, мозг и фрагменты черепа взлетели в воздух и расплескались по полу гаража. Тело дергалось несколько секунд, кровь хлестала из того, что осталось от головы и шеи.
От грохота выстрела у Букера зазвенело в ушах, а Вайнона поморщилась и покачивая головой, отшатнулась назад. Букеру никогда не нравилось огнестрельное оружие, но он должен был признать, что то, как оно снесло голову девушке, было захватывающим.
- Видишь? - Сказала Вайнона, когда к ней вернулось самообладание и она повернулась лицом к Букеру. - Теперь ты моя семья. - Она отбросила ружье и вытянула руки, как будто ожидая объятий.
- Быстрый выбор, - сказал Букер, шагнув к ней.
- Букер... пожалуйста...
- Это то, что ты сказала в тот день, помнишь? Ты позволяешь машине выбирать номера за себя.
- Да... да, я так делаю. Однажды выиграла триста долларов. Но...
- Вот в чем твоя проблема. Цифры... они священны. Они должны значить для тебя больше, если рассчитываешь выиграть. Мои счастливые Номера, - сказал Букер, поворачиваясь и указывая на головы, расположенные на полке, - особенные. Каждый из них отдал свою жизнь, чтобы я смог выиграть. За это я буду любить их вечно. Особенно мой Пауэрбол.
- Меня больше не волнуют эти чертовы деньги, ясно? Ты видишь, что я сделала. Я убила свою собственную внучку ради тебя. Ты – вся семья, которая у меня теперь осталась.
- Семья? - Букер протопал через комнату и сбросил телевизор со спины своей матери. - Вот моя семья, - сказал он, проводя пальцами по ее волосам.
- Букер...
- Это моя семья, - сказал Букер и, указав на банки, поцеловал свой Пауэрболл в макушку. - Это все, что мне нужно.
- Ты должен выслушать меня сейчас... я...
- Но вот что я скажу тебе, дамочка. Ты пришла сюда за деньгами, и я дам тебе шанс их выиграть. Честно и справедливо. Итак, я спрошу снова... считаешь ли ты, что сегодня ночью тебе повезет?
Вайнона не ответила, просто качала головой, открывая и закрывая рот, не произнося при этом ни слова.
Букер выключил автомат, шарики для пинг-понга упали вниз, подпрыгивая, прежде чем осесть. Он положил свой Пауэрбол рядом с остальными номерами, взял нож, который лежал на полке рядом с головой Номера 50.
- Погоди одну гребаную минуту!
Когда Букер провел ногтем по лезвию и шагнул к ней, Вайнона чуть не упала назад, пытаясь убежать. Она подняла дробовик, навела его и нажала на курок.
Дробовик щелкнул, но ничего не произошло. Старуха взвела курок, попробовала еще раз, но с тем же результатом.
- Блядь! Черт возьми, Арни, бесполезный ты гребаный пидор! - Вайнона перехватила дробовик как бейсбольную биту, хотя его вес казался ей почти непосильным. Пот струился по ее похожей на кору коже лица.
Букер прижался к телу Селены, запустив пальцы в ее волосы. Когда она захныкала и попыталась отстраниться от него, Букер схватил ее за горло и развернул так, чтобы она оказалась лицом к лицу со старухой.
- Ты знаешь, кто это? - Букер захлопал ресницами, поворачивая лицо из стороны в сторону.
- Господи, - сказала Вайнона. - Это же та латиноамериканка, что называет номера лотерейных билетов по телевизору.
- Верно! Может быть, это все-таки твоя счастливая ночь. - Букер чмокнул Селену в лоб, куда он приклеил кожу с подошвы ее левой ноги. - Мне показалось правильным, что она будет здесь сегодня вечером.
- Попробуй только тронуть меня, - сказала Вайнона, прячась теперь за телом своей внучки. - Господь покарает тебя за это. Ты слышишь меня? Бог...
- Здесь Бог – это Удача. - Букер воткнул свой нож в живот Селены, и потянул его горизонтально. Она задыхалась и захлебывалась за склеенными губами, когда
