– А почему Хезер сюда нельзя?
– Она теперь мне не мама.
– Это еще почему?
– Потому что мне не нравится этот дядька.
Мика понимал, что она пыталась сказать. Айдан появился из прошлого, которое так пугало девочек.
– Ну давай же, выходи, – уговаривал ее Мика. – Здесь только мы со Стар.
– А еще у нас дома сидят Поппи и Гриффин. Он мне тоже не нравится.
– А мне нравится, – сказала Стар.
Мисси высунула из шкафа голову:
– Он тебе нравится, потому что ты любишь шоколадки, но ты еще слишком маленькая и не понимаешь того, что понимаю я.
– Так что же ты понимаешь? – спросил Мика.
– То, что он хочет забрать от нас Поппи, так же как кто-то забрал у нас Хезер и нашу родную мамочку.
– Нет, детка, ты не права. Он этого совсем не хочет. Все наоборот, он хочет, чтобы Поппи была с ним, а Хезер вернулась домой.
Мисси сердито посмотрела на него:
– Мне не нужна Хезер.
– А я думал, ты ее любишь.
Стар прошептала:
– Я ее люблю. И ты тоже, папа, правда?
– Мика! – позвала Поппи. – Касси хочет, чтобы мы поехали с ней.
Он поднялся, по-прежнему держа Стар на руках.
– Я не могу никуда ехать. Надо варить сок.
Мика уже прошел по коридору и хотел было выйти через заднюю дверь, но тут его остановил Гриффин:
– Нам надо встретится с Хезер. Айдан тоже едет.
– Ну что ж, поезжайте.
– Ты должен ехать с нами, Мика. Это очень важно, – сказала Поппи.
Мика уже был у Хезер, и она не захотела с ним разговаривать. И сейчас все будет точно так же.
– Мне надо работать, Поппи. Сок ведь не ждет. Если я им не займусь, то кто же займется?
– Я, – сказал Билли. – Сейчас сяду за телефон и соберу помощников. Друзей у меня в городе полно.
Поппи принялась тихо, но настойчиво уговаривать Мику:
– Как ты можешь сердиться, после того что рассказал Айдан? Мы ведь все очень близкие люди. Касси нужно, чтобы Хезер подтвердила эту историю. А тебе?
Да, ему это было очень нужно.
– Когда она увидит Айдана, это ее подтолкнет, – продолжала Поппи. – Но если тебя не будет с нами, Хезер на него не прореагирует, ей будет все равно. Она любит тебя, Мика. Ты ей сейчас нужен как никогда в жизни. – Она замолчала, чтобы перевести дух. А потом прошептала: – Хезер и так уже боится, что потеряла тебя, потому что ты не поехал ее навестить в прошлый раз. Неужели ты не можешь простить ее?
Стар пришла Мике на помощь, так что ему не пришлось отвечать на этот вопрос.
– Я помогала Поппи делать бутерброды, и там есть один с тунцом. Мама их очень любит. Может быть, если ты отвезешь ей бутерброд, она вспомнит обо мне?
Для пяти человек комната была слишком тесной. Но Касси убедила начальство, что для защиты Хезер очень важно, чтобы на встрече присутствовали все четверо посетителей. Мика держался поодаль, убеждая себя, что пришел сюда только по просьбе Стар. Но это продолжалось лишь до тех пор, пока в комнату не вошла Хезер. Когда она встретилась с ним взглядом, он понял, что лгал себе. Его сердце разрывалось, так же как в то утро, когда ее увезли.
А потом Хезер увидела Айдана. Ее лицо – и без того бледное – стало белым как мел. Она в отчаянии посмотрела на Касси. Та быстро подошла к ней и заговорила тихо и ласково.
– У меня наконец-то появились веские аргументы для твоей защиты, – сказала она. – Айдан даст показания, что Роб тебя избивал, и мы построим защиту на том, что ты опасалась за свою жизнь. Семейство Диченца очень дорожит своей репутацией. Они много уже наговорили о том, какая ты ужасная, и никто не мог оспорить их правоту, потому что ты молчала как рыба. Все изменится, если ты решишься заговорить. Им не захочется, чтобы твои признания цитировали газеты. Они сами предложат закрыть дело быстро и без лишних слов.
Хезер взглянула на Айдана и прошептала:
– Почему ты решился на это именно сейчас?
– Потому что эти люди издеваются над всеми. Ты так страдала! Я сам отвозил тебя в больницу. Дважды. И я рассказал об этом отцу Роба. Он сказал мне в ответ, что попытается об этом забыть, и посоветовал мне сделать то же самое.
– И вы его послушались! – с возмущением сказал Мика. – Вы боялись раскрыть рот, когда ее обвинили в убийстве.
– Она тогда пропала, уехала из Сакраменто. Она нашла себя, была счастлива. Мое преступление не в том, что я промолчал тогда, а в том, что позволил зайти так далеко новому разбирательству.
– Расскажите, пожалуйста, о ребенке, – попросила Касси. – Думаю, мать Роба не захочет, чтобы в прессу просочилось хоть слово о том, что ее сын настаивал на аборте.
– Он заявил, что ребенок не его, – прошептала Хезер.
– Анализы могут подтвердить, что это не так. Мы найдем твою дочь, Хезер.
– Она меня возненавидит за то, что я сделала.
– Никто тебя не осудит за прошлые поступки. Но твое нынешнее молчание оправдать нельзя.
Хезер смотрела только на Мику. Она смотрела на него такими глазами, как будто он был для нее центром вселенной, как будто единственным важным для нее в жизни была его любовь.
И вдруг стена, к которой прислонился Мика, показалась ему невыносимо холодной. Он шагнул к Хезер, обнял ее и попросил:
– А теперь расскажи мне все своими собственными словами. Она какое-то время молчала, вглядываясь в его лицо. А потом заговорила:
– Я не хотела с ним встречаться. Нет, неправда, все-таки хотела – ведь это было для меня очень лестно, любая девушка могла об этом только мечтать! Такой парень, из такой семьи! Но я всегда знала, что ничего у нас с ним не получится. Мы были слишком разными. Он все говорил, что это не страшно, что он любит меня, но что пока мы не должны никому рассказывать о наших отношениях. Потом, когда настанет подходящий момент, он сам обещал объявить об этом всему свету.
– Но он бил тебя, – сказал Мика.
– Только спьяну. И всегда потом извинялся. А потом я забеременела, и все пошло кувырком. Он был просто в бешенстве. – Она перешла на шепот. – Мне так хотелось ребеночка! Я никогда не требовала, чтобы он на мне женился. Я просто попросила его помочь мне содержать ребенка.
– Вы в ту ночь поссорились из-за ребенка?
– Я вообще не хотела говорить с ним на эту тему. Я в тот вечер работала. Но он не отставал от меня и много выпил. Он прямо в кафе начал громко обзывать меня, так что в результате я вышла с ним на улицу, чтобы попытаться его как-то утихомирить. Он сразу спросил, сделала ли я аборт, и, когда я ответила, что нет, заявил, что сам этим займется.
Мике стало нехорошо.
– Как это – сам?
– Выбьет ребенка из моего живота. И он начал толкать меня. Когда я попыталась убежать, он погнался за мной.
Мика видел, какая боль застыла в ее глазах.
– И что случилось потом?
