с открыванием щеколды. Дом выглядел уже не просто неряшливо, а нежилым. Настолько, что казалась странной сама мысль о проживающих тут еще месяц назад людях. Создавалось ощущение минимум годовалой заброшенности. Чудные люди, привозят с собой бардак, а когда уезжают, после себя еще больший шалман оставляют. Где-то в головах у них генератор неустроенности установлен, не иначе. Кочевники, но не из тех, у кого везде дом, а наоборот — из тех, у которых любой приличный дом в кочевье превращается.
Фролову было совершенно неинтересно, кто теперь в доме будет хозяйствовать, лишь бы не соотечественники прошлых хозяев. И он не планировал устраняться от контроля за данным вопросом. Кто-то скажет, жестокость, экстремизм, Пётр для себя решил иначе — ксенофобия и любовь к родине. У малой. Вот мы тут живём своим укладом, своим обычаем, ваш уклад уважаем, только к нам его не везите. Башкиры хорошие люди, татары — однозначно молодцы, все народы Дагестана, Чечно-Ингушетии — тоже. А еще же в нашей многонациональной стране есть чуваши, хакасы, якуты… Все молодцы, и никого Фролов учить жизни не будет. Но на его территории порядки будут традиционно русские. Калитка одобрительно скрипнула, ставя точку в этом мысленном разговоре. Она готова была чуток постоять закрытой в ожидании своих новых хозяев. Из своих.
— Фролов, а когда у тебя отпуск?
— Согласно КЗоТу через одиннадцать месяцев после приёма на работу, в сентябре.
— Ой как долго!
— А ты уже устала?
— Дурак! Я за тебя переживаю. И вообще, хочется куда-нибудь съездить всей семьёй, отдохнуть. А то мы когда последний раз на юг ездили.
— Да когда первый, тогда и последний. Не нравится мне там. И народу везде — не протолкнуться, и грязно, и сервиса никакого… Давай лучше, пока время есть, оформим загранпаспорта, а через годик-другой полетим отдыхать как люди. В Турцию или Египет.
— Так мы языка не знаем их. Что мы там делать будем.
— Они все английский понимают, не заблудимся.
— А ты знаешь английский хорошо? Сомневаюсь.
— Лена, достаточно разговорника. Показываешь циферку на купюре, и все сразу всё понимают. Главное, чтоб там надписи были на английском. Ну или на немецком, с марками тоже можно ехать. Но лучше с долларами.
— А у нас есть доллары?
— Есть пока. Главное, всё не потратить до отпуска.
— Что ж я тебя люблю, дорогой супруг! Твоя верная жена согласна годик подождать, а потом ехать отдыхать как человек.
А отдых, отдыхать Фролов решил в родной Тульской области, благо в хорошую погоду и тут можно неплохо отдохнуть. Кинул в багажник раскладной мангал местного производства, кастрюлю с шашлыком — и под каждым кустом тебе ресторан, под каждым деревом зона отдыха. А если еще и палатку с собой взять, то детям большей радости и не представить. На Первомай в этом году изрядно потеплело, сезон Фроловы открыли удачно, всем понравилось. А с палаткой пацаны познакомились в своём дворе — Пётр им для игр установил на лужайке бледное подобие шатра из палок и брезента — чуть не оглох от счастливого визгу. Сам не ожидал такого эффекта. Вообще, удобно иметь собственный большой двор, не загроможденный всякими парниками смородиной с картошкой, чтоб детям было где поиграть. И близнецами расти очень удобно — всегда под рукой есть товарищ для игр.
Глава 13
Пули и двери
Советские праздники, пропитанные идеологией коммунистического общества, превратились в дополнительные выходные, на которые у властей не поднялась рука. И если седьмое ноября стал просто серым выходным днём, то Первомай заблистал новыми красками у части населения. Всероссийский праздник открытия сезона шашлыков в исполнении одних, и день посадки картошки для большинства прочих. Обнищавшее население бросилось сажать картошку везде, кое-кто даже на клумбах многоквартирных домов. Причем по неведомой Фролову причине старались делать это как можно раньше. Словно опасались, что не удержатся и сожрут семенную картошку раньше, чем её закопают. А так в холодной земельке она полежит в сохранности лишнюю пару недель, целее будет.
Семейка Фроловых выкатилась на пикник, в картофелеводы из них никто записываться не спешил. Скромно и безалкогольно, зато с дымком и пострелушками из пневматической винтовки. Её Пётр купил пацанам для обучения навыкам стрельбы. Лёжа на старом одеяле с винтовкой на валике и с папиной поддержкой, четырёхлетние мальчики осваивали первую науку. Воздушные шарики сами себя не лопнут, приговаривал папа, слегка подправляя ствол «Байкала». В отличие от классической однозарядной воздушки, эта модель была полегче, опять же заряжание боковым рычагом позволило без проблем укоротить ствол и приклад. Сказано же — винтовочка детская, так что пусть. Мама тоже приняла участие в истреблении шариков, раз уж она записалась в отряд домашней самообороны.
Место для шашлыка оказалось популярным, хотя и удалённым. В процессе пикника к Фроловым пыталась присоседиться некая шумная компания с алкоголем, бурным настроением и матюками на весь лесок. Петру пришлось вежливо просить их уехать куда-то подальше, где обсценная лексика не будет наполнять лексикон мальчиков.
— Чувак, вас четверо, нас шесть. Демократические принципы как-бы против. Не нравится — валите отсюда. И это я еще не рассказал тебе про то, как мы будет доказывать твою неправоту — если убрать все непечатные слова, речь нежелательного соседа могла бы звучать примерно так.
— Да мне плевать, сколько вас. Положу всех, запихну в вашу же «Волгу» и под обрыв в пруд скачу. Найдут через годик. А к тому времени раки отъедятся. Оно тебе надо? — в качестве аргумента Фролов передернул затвор мгновенно извлечённого Зига. Распахивать полу куртки и светить подмышечной кобурой как герой Бельмондо он не стал. Не та сейчас ситуация, чтоб выпендриваться.
— О как! Газовый в ход пошел. Думаешь, ты один такой резкий?
Выстрел хлестнул по ушам, сзади смелого парня бзимкнул разлетевшейся пластмассой блок задний фонарей. Машина стояла к Фролову боком, он стрелял так, чтоб пуля вынесла фонари наружу. Веселым гражданам стало не до веселья, а еще стало ясно, что пистолет не газовый, а стрелок реально резкий. В полной тишине вся компания покидала ранее разложенные вещички в багажник, игнорируя развороченную корму своей баржи, а потом также молча свалила. Народ решил, что в данных условиях типовые крики про «мы еще встретимся» будут неуместны. Когда в автомобиле, даже таком большом, как «Волга» набивается шесть человек, у пули нет шансов не попасть в кого-то из пассажиров.
— Фролов, это было обязательно?
— Что-то подсказывает мне, что все остальные варианты решения ситуации были бы еще хуже. Кроме одного, где мы бы молча
