едва сдерживаю смех. – Это соус, деревня!
– Дай попробовать, – тянется обратно обжора, и я все-таки смеюсь в голос, не сумев удержаться. Голодный Леша – безумно милый и смешной. Я не видела еще людей, которые бы так сильно любили еду. Даже наш с Сашей одноклассник Витя, который весил тонну, наверное, не так сильно любил еду, как любит ее Леша.
– Горячий еще, ну! – Я разворачиваюсь спиной к нему и аккуратно трогаю соус пальцем, чтобы понять, можно ли уже дать это Чудовищу на пробу, пока он его вместе с сотейником не съел.
Обмакиваю подушечку указательного, аккуратно дую и вдруг задыхаюсь от неожиданности.
Потому что Леша прижимается сзади близко, скалой нависает, перехватывает запястье и слизывает соус с моего пальца… И делает он это так неоднозначно, что я с трудом остаюсь на ногах. Дышать забываю, замираю в секунду, ни обернуться не могу, ни слова сказать. В животе сразу целый рой бабочек просыпается, сердце колотится в груди сумасшедшим ритмом, а Леша…
– Дай еще, – шепчет он на ухо, наклоняясь, мурашками всю мою кожу покрывая. По телу дрожь пробегает, я дергаюсь для самой себя неожиданно и чувствую, что крышу начинает срывать. Леша давно понял, что я в сексе и я в жизни – это два разных человека. Но я просто не контролирую себя. Отдаюсь эмоциями на полную, позволяю им руководить мной, не перехватываю ситуацию в свои руки. Просто плыву по течению. И сейчас, когда я сдаюсь, я точно знаю, что это течение меня принесет куда надо.
Беру еще немного соуса, протягиваю руку назад и срываюсь на тихий стон, когда Леша берет в рот мой палец.
Стою, жду от него действий, хотя сама на грани того, чтобы наброситься. Потому что внутри уже ураган бушует, вулкан, лава! Мне горячо и страстно, заранее вкусно.
Леша снова наклоняется к уху, осторожно убирает пару локонов, выпавших из пучка, и целует мочку, а потом плавно переходит на линию челюсти, перемещаясь на шею.
Боже…
Это буквально невыносимо. Я не представляю, как люди могут прерывать секс. Завестись, а потом передумать… Я не умею думать в эти моменты. Я просто получаю удовольствие.
– Вкусно? – шепчу я в полубреду, все еще пытаясь удержать себя в этой реальности хотя бы ненадолго.
– Ты вкуснее, – добивает меня Леша. Резко разворачивает и сразу целует. Глубоко, жарко.
Поцелуй со вкусом брусничного соуса и долгого одиночества особенно сладок. Несмотря на то что соус с кислинкой, а постоянное одиночество ощущается на языке горечью. Сейчас нам сладко. Так сильно, что мы буквально липнем друг к другу, словно медом измазанные.
Подтягиваюсь на руках, чтобы сесть на столешницу: Леша высокий, нам не слишком удобно целоваться.
Но он пресекает мою попытку на корню, обхватывая руками талию, приподнимает от пола и шепчет:
– Мы не будем трахаться на кухне, Даша. Ты с ума сошла? Это святая святых. – Хохочет возбужденно и поднимает меня на руки. Всеми конечностями цепляюсь, целуя крепкую шею, и сама же от его запаха с ума схожу. Это немыслимо просто. Все, что происходит, – это словно чья-то шутка, вышедшая из-под контроля.
– Куда ты идешь? – спрашиваю я, когда мы выходим из кухни, хотя на деле мне все равно. Пусть хоть на прозрачном балконе меня трахнет на радость соседям, я уже полностью голову потеряла.
– Освежимся? – усмехается он, занося меня в ванную. – Ты так тяжело дышишь. Тебе прописан холодный душ и хороший доктор. Предлагаю совместить…
Глава 22
Даша
Мы бессовестно долго целуемся для тех, кто не является парой. Но оторваться и прекратить это просто невозможно.
Наш первый секс был неожиданным, страстным, резким, эмоциональным, быстрым. Сейчас же мы растягиваем каждую секунду удовольствия, предвкушая.
Я точно знаю, что меня ждет в сексе с Лешей, точно как и он понимает, что ждет его. Мы уже были друг с другом, и от этого предвкушение еще слаще. Потому что то, что было в машине, можно с легкостью назвать лучшим сексом в жизни. Думаю, для Леши тоже.
Он с виду такой заботливый медвежонок, но когда дело доходит до секса… Он меняется на глазах. По щелчку пальцев. Я даже не сразу уловила перемену эмоций сегодня, но он явно зашел на кухню уже с нужным для себя настроением.
И сейчас он держит меня на руках в душевой кабине и целует так вкусно, что голова кругом, и даже прохладная вода, что льется на нас сверху, и ледяная стена, к которой я прижата спиной, не тушат наш огонь.
Я действительно пылаю. И Леша до жути горячий. Я обнимаю его всеми конечностями, он держит меня за бедра, и мне кажется, что от его пальцев останутся ожоги.
Мы целуемся очень медленно. Так, как будто в наших руках есть все время мира. Так, словно за дверью не стоит мой охранник, которому приказано не подпускать Лешу ко мне ближе чем на десять метров. Так, словно за мной не гоняется маньяк, а Леше не нужно уезжать утром на игру в другой город.
Мы целуемся так тягуче, словно остановился мир, но иначе совсем не хочется. Именно сегодня не хочется спешить, потому что никто из нас не знает, когда мы вообще сможем встретиться в следующий раз.
Я обнимаю его за шею и вожу коготками по затылку, чувствую, как он подставляется под эти прикосновения, кайфую от этого. Втягиваю в рот язык Леши, посасываю, стону сама от удовольствия и открываю глаза, встречаясь с горящими пламенем карими радужками. И продолжаю делать то, что делала. И это так эротично… Мы смотрим друг другу в глаза, я имитирую минет, чувствую, как пальцы на бедрах впиваются в кожу сильнее, завожусь еще больше, хотя куда еще, я даже не знаю…
Еще пару движений, в ванной поднимается температура, мы оба сгораем в этой неторопливости и в ожидании самого сладкого. Глаза закатываются от удовольствия, перевожу одну ладонь Леше на грудь, чувствуя, как бешено колотится сердце. Мне нравится, что мы оба молчим. В эти секунды никакие разговоры были бы неуместны, хотя мыслей целый рой.
Отпускаю язык и чуть наклоняю голову, прикусываю губами кожу на скуле Леши и тут же громко вскрикиваю от нетерпеливого и мощного толчка внутрь. Все накаляется еще сильнее. Проволока, которая стягивает все внутренности в один огромный ком, вдруг становится колючей. Глаза закатываются, мурашки бегают по кругу, вообще не пропадая, а в горле сухо так, словно там образовалась пустыня.
И это тоже медленно.
Но
