Я отдавала себе отчет, что мне одной не стоит соваться в Заплатановку, самую криминальную окраину Тарасова. В памяти всплыл номер «сарая» на колесах — три четверки и три буквы «х» или, как выразился Толян, три «икса». Да, такие крутые номера обычно покупают для своих авто криминальные авторитеты. Тачки с такими номерами не останавливают гаишники, потому что все «штрафы» проплачены авансом. Я представляла, с кем мне предстоит иметь дело, поэтому нуждалась в подкреплении. Если бы на дворе был день, а не ночь, то Кирьянов без разговоров обеспечил бы мне силовую поддержку, в крайнем случае можно было привлечь Мельникова или Папазяна.
Я немного подумала и позвонила Кирьянову на мобильник — вдруг он еще на работе. Увы, его аппарат был отключен, значит, Киря был дома и, скорее всего, уже видел десятый сон. Звонить ему на домашний телефон я посчитала верхом наглости, поэтому стала продумывать другие варианты.
Неожиданно в голову пришла кандидатура Сергея Родионова. Тем более, по словам Катерины, он сам предлагал мне свою помощь. И потом, он ведь руководил охранным предприятием, значит, мог привлечь к операции своих вооруженных бойцов. Но я совсем не подумала, что сейчас дозвониться до Сергея Юрьевича и оперативно обсудить с ним все вопросы было не так-то легко. Ведь он с Катей, а она отключила телефон. А заявиться к ним в гости и поднять тепленьких с постели было бы нехорошо. К тому же Родионов, по словам Кирьянова, не терпел участия женщин в оперативных мероприятиях. Скорее всего, «помощь» в его понимании состояла в том, что он взял бы расследование в свои руки, а меня просто-напросто устранил бы от дел. Такой расклад меня совершенно не устраивал. Но, с другой стороны, рисковать жизнью Гуревича и его дочери я тоже не могла, поэтому позвонила на свою конспиративную квартиру, мало надеясь на удачу.
— Алло, — сказала бодреньким голосочком Катюша. — Таня, это ты?
— Да, я.
— Почему так поздно? Что-нибудь еще случилось?
— В общем-то, да, случилось. Я несколько раз звонила тебе вечером, но телефон был отключен.
— Нет, я не отключала телефон, просто нас какое-то время не было дома, но мы уже давно вернулись, — откровенность Барулиной натолкнула меня на мысль, что она навеселе от спиртного.
— Катя, зачем ты выходила из дома? Неужели ты не понимаешь, что это опасно?
— Таня, да ладно тебе, все нормально! Просто Сереже надо было сыграть партию в бильярд…
— Значит, ты ездила с ним в клуб «Мишель»?
— Да, а откуда ты знаешь?
— Это неважно. Мне надо поговорить с Родионовым.
— Зачем?
— Он, кажется, предлагал мне свою помощь, так вот, я хочу воспользоваться его предложением.
— Прямо сейчас, посреди ночи? А до утра подождать нельзя?
— Да, именно сейчас. Вы же все равно еще не спите, так?
— Ну, хорошо, передаю ему трубку.
— Слушаю, — сказал Родионов.
— Сергей, это Татьяна Иванова.
— Очень приятно. Я хотел с вами встретиться вечером, но вы меня не дождались.
— Ну, так работаю.
— По ночам?
— И по ночам тоже. Сергей Юрьевич, я напала на след преступников. Они, кажется, решили избавиться от непосредственного исполнителя. В общем, их надо немедленно брать.
— Что ж, я готов прямо сейчас вызвать своих людей и приступить к операции. Где мы с вами встретимся, чтобы обсудить детали? — Родионов оказался на редкость сговорчивым, это меня приятно удивило.
— Приезжайте ко мне. Через пятнадцать минут я буду готова выйти из дома…
— Лучше я подъеду через полчаса, чтоб не пришлось потом ждать. Вряд ли пятнадцать минут вам хватит на сборы, — с ехидцей заметил Родионов. — За это время я успею сделать несколько звонков.
— Хорошо. Через полчаса так через полчаса, — согласилась я и обозначила место встречи. — Я буду в серой «девятке».
Мы сверили часы, и наш разговор закончился. Я стала собираться на операцию, уже имея в голове приблизительный план того, с чего ее начать. Облачившись в тот самый серебристый брючный костюм, в котором Петунья приняла меня за Марсианку, я засунула за пояс газовый «макаров», повертелась перед зеркалом и пришла к выводу, что лучше места ему не найти — складки на пиджаке замечательно скрывали «игрушку». В эсэмэсках говорилось, что преступники вооружены, поэтому и мне надо было быть во всеоружии.
Конечно, одного пистолета было мало. Я достала из сейфа косметичку. В этой маленькой сумочке, расшитой бисером, лежало несколько интересных и полезных вещичек: газовый баллончик в форме дезодоранта, диктофон в виде губной помады, несессер, в котором вместо маникюрных принадлежностей лежал набор отмычек, и прочие шпионские прибамбасы. Все это непременно надо было прихватить с собой.
Я вынула из сумки настоящую косметику и стала наводить яркий, можно даже сказать вызывающий, макияж. После того как я накрасилась, класть настоящую косметику обратно, естественно, не стала. Кроме того, убрала из сумки все лишнее, а мобильник и MP-3 плеер оставила.
Что ж, Таня, выглядишь ты, как легкомысленная искательница приключений, но твой внешний вид совсем не соответствует тяжеловесной «начинке». «Может быть, ты зря обратилась к Родионову за помощью? Разве одна не справишься? — спросила я свое отражение в зеркале. — А если эсэмэски не что иное, как приглашение в ловушку? Тогда прикрытие просто необходимо». Но я не стала долго терзаться по поводу того, правильно поступила или нет, ведь пути назад не было — через пять минут мы должны были встретиться с Сергеем. Все-таки он оказался прав — пятнадцать минут на сборы мне бы не хватило. И так кофе не успела выпить!
Я спустилась вниз, села в машину и посмотрела на часы — было два часа двадцать пять минут. Родионов хоть и пытался убедить меня, что любит пунктуальность, но сам опаздывал. Сначала я не проявляла нетерпения, ожидая его, потом в мою голову полезла разная чепуха. Я вспомнила, что Петунья назвала Сергея Юрьевича одноклеточным, который любит только себя. А Полина Николаевна, говоря о Родионове-одиннадцатикласснике, окрестила его городским отребьем. Да, они отзывались о нем не очень-то лестно. Но вот Кирьянов, мнению которого я доверяла больше всего, хвалил деловые качества шефа «Авангарда», да и Катерина доверяла своей первой любви. Мое мнение о Родионове было двойственным, и я решила для себя: если он не появится во дворе через пять минут, то я не стану его больше ждать, а поеду в Заплатановку одна. Где наша не пропадала!
Внезапно голубой свет ксеноновых фар осветил ночной двор. Черный джип ехал прямо на меня, я помигала ему фарами, но внедорожник, не сбавляя скорости, несся прямо на мою «девятку». Когда расстояние между нами сократилось до пяти метров, я едва не нажала на газ и не повернула резко руль вправо, но в голове сработал какой-то щелчок: «Не дрейфь, Таня, оставайся на месте! Сережа так тебя проверяет». Джип остановился в двадцати сантиметрах от моей «девятки», еще чуть-чуть — и наши тачки столкнулись бы лоб в лоб. Остановившись, Родионов не спешил выходить из машины, вероятно, продолжая тестировать меня на слабонервность. Или у него на уме что-то другое?
Выдержав солидную паузу, водитель джипа… нет, не вышел из него, а открыл дверцу со стороны пассажира, приглашая меня сесть рядом. А он наглец! Разумеется, я не сдвинулась с места, поэтому после недолгого ожидания Сергей Юрьевич все же вышел из своего джипа и сел в мою «девятку».
— Значит, вы и есть та самая Иванова, о которой я так много слышал?
— Надеюсь, хорошего? — спросила я, немного жалея о том, что наша встреча произошла тогда, когда мое лицо было нарочно изуродовано безвкусным макияжем.
Вместо ответа Родионов прокашлялся. Затем, избегая встречаться со мной взглядом, он стал говорить:
— Татьяна, я считаю своим долгом лично решить все Катины проблемы, потому что она очень дорога мне. Кроме того, вы, Татьяна, должны понимать, что угон ее машины со стоянки, которую охраняет вверенный мне «Авангард», дает мне карт-бланш. В общем, я предлагаю вам сделку…
— Какую сделку? — поинтересовалась я, открыто глядя на собеседника и внимательно изучая его лицо.
У Родионова был очень высокий открытый лоб. Такие лбы обычно бывают у упрямых и чрезмерно уверенных в себе натур. Да, Таня, предстоящее общение будет не из легких. Видишь, его круглые темные глаза избегают прямого взгляда? Не обманывает он тебя? Все может быть. Нос картошкой, усы щеточкой… Подбородок слишком тяжел, поэтому лицо кажется агрессивным. Да, так себе внешность, ничего особенного, не в твоем вкусе.
— Я покупаю у вас всю информацию, — небрежным тоном сказал Родионов, — и дальше занимаюсь всем сам. А вы возвращаетесь к себе домой и спокойно ложитесь спать. А лучше всего — отправляйтесь к Кате и поддержите ее морально.
Так вот, значит, как ты, Сережа, решил отстранить меня от операции! Понял, что запугать меня не удастся, и решил откупиться. Наверное, ты слышал, что я неровно дышу к баксам, евро и даже к нашим «деревянным», если они с большим количеством нулей. Это так, мои услуги недешевы, и благотворительные скидки я делаю лишь в исключительных случаях. Да, мне нравится получать высокую плату за раскрытые преступления, но брать деньги за то, что пожинать плоды моих успехов будет кто-то другой, не в моих правилах. Конечно, тебе очень хочется, чтобы Катюша, почувствовав благодарность, согласилась бы отдать тебе руку и сердце. Но, поверь, это не самый лучший способ завоевать любовь девушки.
