— Ну, а как вы его вооружить — то решили, ваше потаённое судно?
Я хорошо помнил, что инженер-полковник Герн с этой задачей не справился. Хотя его лодка погружалась и всплывала, но закрепить мину на корабле противника не смогла.
— Дак вооружение стандартное — торпедой конструкции господина Александровского. Нам она хорошо известна и зарекомендовала себя хорошо. Я и учебные пуски и даже один боевой с ней делал. Вот тут недалече на выходе из Балаклавской бухточки мы баржу взорвали. Мне после того пуска и часы именные вручены были, вот эти самые. Я с ними и под воду хожу, они специальные — воду не пропускающие!
— Показывайте ваши чертежи, я с удовольствие познакомлюсь с таким необычным проектом.
— Господин капитан, а может быть, вы на сам корабль взглянете, оно наглядней будет, да и интересней.
— На какой корабль?
— Ну, на наше судно потаённое.
— А где оно у вас?
— А справа на входе в бухту вы необычное парусное судно видели? Это мой «Гидрограф-2», им раньше каперанг Новиков командовал, а потом его в Питер забрали. Нашему — то судну выход в дальние заграничные рейсы запрещён, где-то кто-то сказал видать лишнее, вот говорят, что сам Государь так и распорядился.
Ситуация становилась всё интересней и намного загадочней. Почти детективный сюжет. Нет, надо немедленно идти с лейтенантом и смотреть. Так я впервые оказался на судне, предназначенном для аварийно-спасательных и подводных работ. Это был двойник «Гидрографа» на Ладоге, только с рангоутной оснасткой. Сразу стал понятен смысл приказа оставить его здесь. Лицо, отдавшее приказ хорошо знало, что скоро в бухте появится подлодка и наличие такого корабля лишним не будет. Значит, это как минимум уровень командующего флотом, а возможно и не только его. Версию Тихого, что приказа отдан самим Государем, я посчитал несколько фантастичной.
Подкрепившись чаем с вкусными бутербродами с брынзой, посыпанной какой-то зеленью, мы двинулись смотреть потаённое судно. Я, не смотря на просмотренные чертежи, ожидал увидеть конструкцию, напоминающую лодку Герна, но серьезно ошибся.
Парусный катамаран, на который мы поднялись, больше напоминал плавучие мастерские, коими в некотором смысле он и являлся. Мощные краны и лебёдки, воздушные помпы, блестящие водолазные шлемы и прочие атрибуты сразу выдавали предназначение аварийно-спасательного судна. На что не рассчитывали его строители, так это, наверное, на то, что здесь будет построена сверхмалая подлодка оригинальной конструкции. Которая сейчас была причалена к правому полукорпусу корабля. Рядом с ней находился вихрастый лейтенант в специальном облачении, который, завидев своего командира с незнакомым старшим офицером, постарался принять стойку «смирна» и приготовился отдать рапорт. Впрочем, до него дело не дошло.
— Это мой земляк и помощник — Развозный Петр Владимирович.
Представил лейтенанта мой сопровождающий.
— Вот с ним мы её и строим, ну и конечно весь экипаж «Гидрографа» помогает, тут вдвоём не справиться. Это первую нашу лодку мы вдвоём построили, только плавать она не захотела, едва я тогда вынырнул. Давно это было. Теперь даже самим вспоминать смешно!
Потаённое судно напоминало тунца не только на чертеже, оно и в металле выглядело, как большая хищная рыба, которая только на время удерживается швартовыми у борта. Рубочный люк был открыт, словно приглашая меня поскорее заглянуть внутрь корабля. Этому чувству я не поддался. Ещё успею налазиться по чудесному кораблику, в том, что так будет, я уже не сомневался.
— Как предполагается доставлять подлодку к месту боевых действий?
— Мы пока рассматривали два варианта: буксировка или жесткая швартовка к одному из полукорпусов.
— Как предполагалось осуществлять управление кораблём и его ориентированием?
— Вот мы такую штуку придумали, только она не совсем удалась. Протекает зараза и жесткости не хватает на ходу.
— На ходу? Вы что уже и ходовые осуществляли?
— Ну, навроде того, только не далеко. Аккумуляторы мы от старых учебных торпед использовали и двигатели тоже ихние, торпеды старые, аккумуляторы тоже, потому заряд плохо держат, тут больше чем на три мили нам заряда того не хватало. Приходилось обратно вертаться, чтобы на буксире после не валандаться. Да и казённое имущество ненароком не утопить, а то неприятностей не оберёшься.
— На какую глубину погружались?
— Да, гидростаты мы с торпед снимали, они сами знаете, на два килограмма рассчитаны, потому глубже мы и не ныряли. Опять же и на такой глубине много мелких протечек наблюдалось, страшновато становилось. А ну как совсем раздавит.
— А использовать вооружение, торпеду Александровского, вы как хотели на вашем корабле?
— По этому вопросу я к вам и планировал обратиться. Прошлой осенью штормом один катер на камни бросило, так от него только трубы торпедных аппаратов целыми и остались и то две из четырёх. Мы их поравняли, но здесь расчёты нужны и механика понадёжней. Те трубы мы побортно внутри корпуса разместили, получилось хорошо, но с герметичностью не совладали. Вот и решили к вам за помощью обратиться, посмотреть, как на вашей лодке аппараты устроены и как сподручней торпеду из них выталкивать.
Мне моментально стало понятно, что для проведения специальных операций такие сверхмалые подводные лодки с подводным радиусом действия 40–50 миль могут оказаться весьма востребованными. Здесь, в неприметной бухте, макетный экземпляр имеется и даже «ходовые испытания» прошёл! Только для постройки головного образца нужны деньги, конструкторская документация, серьёзное заводское оборудование и специфические комплектующие. Ничего этого нет. Даже если порастрясти моего БЧ-5 и плавбазу, особенно много не наберётся, но попробовать стоит. Только некоторые изделия типа перископа, аккумуляторов и двигателей надо заказывать специально, здесь в Балаклаве их не найти. Да и прочностные расчёты проверить надо, не дай Бог, раздавит. Глубина — она шуток не признаёт!
— Алексей Михайлович, давайте перенесём нашу встречу на завтра, эдак часиков на пятнадцать. Вы приносите всю документацию, будем с вами думать, как её в серьёзный металл облечь. Заодно я вас с конструкцией торпедных аппаратов на нашей лодке ознакомлю.
Попрощавшись с моряками, я помчался на встречу с командующим минным дивизионом, которая мне была ранее назначена. В кабинете кроме Старицкого находился ещё и Шестаков. При виде «адмирала без погон» я сделал попытку представления по уставу, но был остановлен взмахом руки и предложением присесть за большой рабочий стол с развёрнутой картой турецкого побережья.
— Павел Павлович, поздравляю вас с назначением на должность командующего подводными силами нашего флота на Чёрном море. Вчера получен соответствующий приказ. В течение ближайшего времени вам необходимо побывать в Николаеве и Херсоне, где заканчиваются строительством ещё два подводных корабля. Решить все проблемы с их экипажами, которые прибыли с Ладоги, ну и все остальные вопросы, которых будет предостаточно. Государь Император ожидает ввод этих подлодок в состав флота не позднее средины следующего года. Об этом мне сам Григорий Иванович поведал. Вы уж, голубчик, не подведите нас. Вопрос на личном контроле самого помазанника Божьего находиться!
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день»! Всего час назад я был командиром подлодки и отвечал за тридцать душ её экипажа, теперь на меня наваливается организация штаба подводного флота, ввод в строй новых кораблей, обеспечение снабжения, ремонты модернизация и прочая и прочая, чего я сейчас и предположить то не могу. По выражению моего лица опытные капитаны, мои собеседники, поняли, какие мысли я сейчас испытываю и постарались, как смогли успокоить и ободрить.
— По всем тяжёлым вопросам обращайтесь к нам в любое время, не стесняйтесь. В конце концов, не «Боги горшки обжигают»!
Добавил уже Старицкий Константин Степанович, с которого создание нового дивизиона снимало все вопросы по подводным лодкам, водолазам, аварийно-спасательным судам (в количестве одной единицы) и ещё много разных дел с ними связанных.
— Помещение для вашего штаба практически готово, осваивайтесь, подбирайте специалистов, ну, да вы всё остальное и сами хорошо знаете. Помощника по интендантской части мы вам порекомендуем, есть надёжный специалист, но беспокойный и неуживчивый, видимо, фамилия Ершов его таким сделала. Сейчас он в Севастополе, но на будущей неделе сюда прибудет.
Эти слова принадлежали Ивану Алексеевичу, который как командующий уже минимум один раз оказывался в аналогичной ситуации. Только, пожалуй, ещё и похуже. Тогда ни жилья, ни причалов и вообще ничего кроме развалин не было. За помощника надо не забыть поблагодарить.
— Благодарю вас, господа! Разрешите идти?
