прижимая меня к стене упираясь своим лицом в мою шею, коротко нацеловывает кожу.
Такая страсть бурлила, между нами. Будто бы мы, два химических элемента соединились и вступили в реакцию, которая вышла такой огненной, но идеальной.
Мои руки в его волосах. Я глажу и массирую ему голову, слушая его тихое мурчание.
Каждый новый шаг, приближал меня к этому моменту… И я не отступлю… Не в этот раз…
Хочу замереть в этой минуте. Залить нас эпоксидной смолой и сохранить навеки. Но все-таки думаю, нам лучше выйти из душа.
– Сааш?
– М-м-м…– так лениво отзывается.
– Может пойдем в комнату? У меня ноги онемели, – смеюсь потому, что кожа стала морщинистой от воды, но ноги и правда берет мелкая колика.
Нехотя отрывается от моей шеи в очередной раз громко чмокнув и ставит меня на пол.
– Ай… – вырывается из меня. Потому что реально колит неприятно ноги.
– В чем дело, – Саша тут же реагирует и подхватывает меня за талию.
– Знаешь ощущение, когда ногу отсидел и потом мурашки такие неприятные бегают, что аж больно становится?
Смотрит пару секунд и начинает громко смеяться, а я за ним хохочу.
Мужчина раздевается до конца, потому что так и не снял трусы до конца, а штаны лежали в ногах.
Быстро моемся, то и дело цепляя друг друга руками. Или же Саша, когда я оборачиваюсь к нему спиной прижимается ко мне или просто гладит ягодицы.
После душа, он заворачивает меня в огромный черный халат и перекинув через плечо выносит из ванной.
Падает вместе со мной на кровать и накрывает одеялом.
Снова целуемся, шепчемся, улыбаемся.
Я видела его другим. Не думала, что ошиблась. Александр Матвеевич оказался нежным котом. Хотя, когда была наша дурацкая перепалка я увидела, что он возбудился.
Нужно будет потом проверить мои догадки.
– Если ты будешь меня так долго целовать я задохнусь, – смеюсь ему в губы, еле отрывая от себя настойчивого мужчину.
– Не могу остановиться, – снова нежный чмок, через каждое слово. – Слишком ты сладкая.
– Я есть хочу, – капризно дую губы.
– Я тут давно не был, Эмма, пойдем поищем что есть.
– Ага, желательно нашего года, – смеясь выходим из спальни и теперь я наконец вижу, где мы.
Самый настоящий пентхаус. Темно-серые цвета с примесью черного и редкого белого. Красотень.
Гостиная сплошной огроменный диван буквой «П», телевизор почти на всю стены и открытая кухня.
Пока рассматривала обстановку, Саша копошился в холодильнике и по шкафчикам.
– Ну что? Я умру сегодня или же доживу до завтра?
– Тебе повезло, но готовить будешь сама.
Выложил на стол яйца, сливочное масло, красную икру.
– Надеюсь ты остановился, потому что думаешь, что вытащить следующим, иначе я просто не знаю, что из этого можно приготовить.
– Неа, я жду, когда ты приступишь.
– Давыдов, блин. Это что тест какой-то на профпригодность?
– Снова мимо, готовь, я тоже проголодался.
– Ну, хлеб хотя бы есть?
Он прошел мимо меня и заглянул куда-то в нижний шкаф, а после, иронично выгнув бровь спросил:
– А только сыр бывает с плесенью?
Поели яичницу и отправились типа смотреть фильм. По сути, мы обнимались, целовались занимались сексом, почти не останавливаясь. В промежутках отдыхая, Саша рассказывал о своей жизни, юности. Так я узнала, что Олеся Игоревна его подруга, а безопасник из его компании Стас, его друг и ее муж.
Удивительно, что я решила обратиться именно к ней. Засыпали мы почти под утро, окончательно вымотавшись.
Сегодня мне все казалось иным. Я оставляла прошлое именно там, где оно должно быть. У меня будет память… а еще, возможно, уже скоро я перестану бояться новой пропасти, во всяком случае, я стремлюсь именно к этому.
Я оживаю, и хочу жить. Мне больше не стыдно за это.
Глава 21
Иногда я читаю романы, и мне всегда нравились эти моменты, когда героиня просыпается от ласк умелого любовника, мужа, жениха. Думаю, каждая представляла себя на их месте с громким «эх». Я так уж точно. Ну почему бы не подумать о том, что такая любовь действительно прекрасна, хоть и нереальна. Когда доверие, когда, мурашки по коже все года, что вы вместе.
И вот лежу, медленно тая от того, что меня целуют, ласкают нежные губы, а проворные сильные руки помогают им, проникая глубоко.
Не знаю, какими видят мужчины женщину, которой дарят подобные сюрпризы, но стоило мне выгнуться и громко застонать, а после открыть глаза, Саша смотрел на меня глазами, которым не было описания.
Он смотрел и восхищался, он считывал удовольствие с моего лица, и ему это нравилось… это сумасшествие, что творилось в моей голове и то, что он творил со мной… моим телом.
Недолго наблюдает за мной, а после заползает на меня, будто паук, устраивается между моих ног и одним толчком проникает до упора, вырывая утробный крик.
– Черт… какая же ты… – не даю ему договорить, притягиваю его лицо ближе и целую, поднимая ноги и скрепляя их на его талии в замок.
Он двигается быстро, короткими толчками. Возбуждение, которое до этого было в высшей точке, стало еще более острым. Его член скользил внутри меня, задевая каждую струну ответственную за оргазм, который не заставил себя ждать.
Мы снова кончали вдвоем, одновременно, быстро и жадно, ловя каждую секунду этих ощущений, продлевая, как можно дольше.
Оба потные приняли душ и пошли завтракать.
Пришлось надеть вчерашнее платье, которое слегка пострадало от того, что я его тянула, а потом и Саша, но рубашку Давыдова надевать я отказалась.
– Я заказал кофе. Надеюсь, ты не против?
– Нет, спасибо, главное, что еды много, я ужасно голодна, – улыбнулась ему, расставляя на столе тосты, разные джемы, сметану, бутерброды, нарезки сыра и колбас, а еще кофе и сок.
Мы вели себя так, словно такие мероприятия и совместные завтраки были чем-то обычным. Мне в принципе было легко с ним общаться не было неловких пауз, а если они появлялись, то не смущали, не напрягали. Как говорят – будто знакомы много лет. Так же и мы с Сашей. Это удивляло и впечатляло. Мне нравилось быть рядом и все.
– Нам нужно еще продолжить вчерашний разговор, – завел старую песню мужчина, разделавшись с завтраком и мирно попивал свой кофе, наблюдая за мной.
– Давай, мы вернемся к этому вопросу немного позже. Саш, я только начинаю адаптироваться к моей новой жизни. Я себя то не узнаю, а ты хочешь все и сразу?
«Новая жизнь» – это звучит то ли
