*
Основным недостатком редкого компонента, необходимого для производства “Вещи”, был его возраст: полторы тысячи лет. Запас, что имелся у “Истока” до разгрома основной базы и лаборатории, добыл из спецхранилища тот самый Первичный, которого сейчас разыскивали правохотники. Звали его Чжущиз, и, похоже, он был единственным из правящей касты, кто не хотел мириться с несправедливостью по отношению к Вторичным и Третичным Инам. Жужа рассказал, что давным-давно, когда всё были смертны и могли размножаться, впервые забеременевших Инов брали под свою опеку те, кто, в связи с возрастом, ждал ребёнка в последний раз. Умудрённые опытом старшие передавали свои знания юным, которые ухаживали за ними и помогали вести хозяйство. Так образовывались своеобразные семьи, которые называли детородками. В них Ины жили не только во время беременности, но и после родов – до тех пор, пока малыши не начнут ходить и говорить. После этого детей определяли в некое подобие садов-интернатов. Беременные во второй, третий или четвёртый раз тоже объединялись, но не в группы “стар и млад”, а с себе подобными. Пятые роды были последними, но изредка из этого общего правила случались и исключения. Такие, как Чжущиз. Он родился шестым и оказался на редкость слабым. Благодаря отлично развитой иновской медицине он, конечно же, выжил, но нормально говорить и ходить начал так поздно, что все уже считали его умственно отсталым, даже отец. Он присоединился к детородке в самый последний момент, и едва его сын появился на свет – маленьким, хилым, нежданным и нелюбимым, – как папаша его фактически бросил. К тому времени среди Инов уже вовсю циркулировали слухи о скором выпуске препарата против старения, и отец Чжущиза нашёл себе связанную с этим работу. Он погрузился в неё с головой, совсем позабыв о ребёнке. Заботу о нём взял на себя старший наставник Чххирц, уделяя мальцу не меньше внимания, чем своему собственному сыну. Даже когда детородка распалась, старший наставник продолжал держать Чжущиза при себе, пока тот не преодолел отставание в развитии. Не удивительно, что маленький Ин любил Чххирца больше своего биологического отца, которому вообще не было до него никакого дела. Старший наставник тоже сильно привязался к Чжущизу, и они навсегда сохранили такую же тёплую дружбу, как была у Жужи с Дважисом, несмотря на то, что, с обретением бессмертия, общество Инов активно отвергало подобные отношения. Все Ины равны, уникальны и должны заботиться исключительно о собственном счастье и самореализации – вот что столетиями неустанно внушалось членам рептилоидного общества, поэтому такие, как Дважис или Чжущиз – которые даже по прошествии полутора тысяч лет продолжали любить своих отцов, – были очень большой редкостью. Несмотря на получение бессмертия в весьма почтенном возрасте Чххирц поразительно долго оставался Первичным. Признаки приближавшейся потери разумности проявились у него, когда Ины уже научились использовать аномальных, и Чжущиз изо всех сил хлопотал, пытаясь продвинуть его вперёд тех, кто мог ещё подождать. Но ничего не получалось, власти распоряжались аномальными, исходя из того, насколько много тот или другой Ин может принести пользы правящей верхушке, и Чххирца обходили даже некоторые – особо нужные властям – Вторичные. В итоге наставник сбросился, приёмный сын его клонировал, но тут как раз обнаружилось, что Первичным надо раз в тридцать (а Вторичным – в десять) лет потрошить аномального. При таком раскладе Чххирцу, понятное дело, вообще перестало что-либо светить, и тогда Чжущиз, получив для себя аномального, попытался отдать его своему наставнику. Затея не выгорела, больше того – разразился грандиозный скандал: Первичного обвинили в преступном почитании родственных связей и на ближайшие три года лишили допуска к перегонщику, даже в том случае, если у него появятся признаки грядущего сброса. Тут надо отметить, что Чжущиз всегда симпатизировал идее вернуться к истокам и принять новый – а на самом деле, как водится, хорошо забытый старый! – способ смертного бытия. Он с самого начала искренне верил в историю предков-призраков и их заявление, что рождение детей и нормальная смена поколений приведут к появлению у Инов собственных аномальных, но ссориться с властями не хотел из-за Чххирца. Поэтому, когда Чжущиз понял, что законным способом уже точно ничего не добьётся, он окончательно перешёл на сторону “Истока” и стал, используя своё положение Первичного, активно работать на эту организацию. Вжижс искренне восхищался Чжущизом и тем, как много сделал тот для истокцев, как сильно помог в организации лаборатории, создании и испытании “Вещи”. В частности, добыл из спецхранилища, куда есть доступ только Первичным, замороженный генетический материал, взятый у Инов полторы тысячи лет назад, когда они ещё были смертными. Из этого-то материала и получался тот редкий, но совершенно необходимый для создания “Вещи” компонент. После разгрома секретной базы и взрыва лаборатории, связаться с Чжущизом не удавалось, он пропал и с тех пор находился в розыске. Возможно, именно с его данными и сравнивала Жужины биосканы та очкастая ящерица в здании Главпортала. – Нет, понятно, что тех древних образцов изначально было слишком мало и не хватило бы для производства “Вещи” в нужном количестве, – разъяснял меж тем Вжижс. – Поэтому мы планировали потом, когда испытания пройдут успешно и все нежелательные эффекты будут устранены, получать этот компонент от тех Инов, в ком уже убит артевирус. Но не успели! – он оскалился, округлив глаза. – И теперь нам снова нужен тот замороженный материал! А где его взять, если и без того небольшой запас уничтожен при взрыве лаборатории? – А в спецхранилище разве совсем ничего не осталось? – нахмурился Антон. – Может быть, наш Жужа – он же всё-таки Первичный! – сможет туда проникнуть? – О, это вряд ли! Нет, нет, не думаю. У Первичных теперь жильё, вместе с самыми важными лабораториями, перегонщиками, хранилищами и всем таким прочим, – превращено в настоящую крепость, куда попасть можно только после персональной идентификации. – Мы с Вжижсом обсуждали это, пока вы с Пеговым спали, – повернулся к Антону Жужа. – И я сказал ему, что существует ещё одно место, где хранились – и я надеюсь, до сих пор хранятся! – образцы исходного генетического материала Инов. – Он выдержал многозначительную паузу и, вздёрнув вверх подбородок, объявил: – На Земле! – На Земле?! – обалдело переспросил я. – Ты серьёзно? – Ну разумеется, серьёзно, – рептилоид стрельнул в меня хмурым взглядом. – Разве время сейчас для шуток? – Но как? – не въезжал я. – Зачем надо было эту… генетическую фигню древних Инов на Землю-то привозить? – Исследования генетической совместимости? – предположил Величко. – Не понятно только, почему исходники, а не современный материал? – Так и будешь гадать, или того, кто точно знает, послушаешь? – цыкнул на него Вжижс. – Когда на Земле обнаружились аномальные, Инам захотелось обеспечить свою генетическую совместимость с человеками, чтобы рождающиеся аномальные были сразу же готовы к использованию, так что ты, Антон, правильно догадался, – подтвердил Жужа. – А исходники нужны были для того, чтобы исключить любую возможность привить вам бессмертие, понимаешь? – Совместимые, чтобы легко передать способность противостоять сбросу, но сами при этом смертные, чего уж тут непонятного, – пробурчал Величко и, криво усмехнувшись, добавил: – Бессмертие – это ведь только для Инов! – А туземцам – стеклянные бусы, – подхватил я. – И огненная вода, – дополнил Антон. – Чтоб возникали поменьше. – Какие бусы? что за вода? о чём вы?! – вытаращился Вжижс. – Да не важно, не бери в голову, – отмахнулся Величко. – Ины вас от всех болезней вылечили, конфликты, войны – тоже исчезли, и вообще качество вашей жизни значительно улучшилось. Не так уж и мало! – прищурился Жужа. – Ага, – покивал Антон. – Только всё это надо вовсе не нам, а вам! Развели, понимаешь, людей, словно поросей… – И что? – дёрнул плечом наш рептилоидный друг. – Даже если доброе дело делается по расчёту, оно не перестаёт быть от этого добрым! – А вот и ни хрена! – отрезал Величко. – Во-первых, не доброе, а во-вторых, каждый народ, каждая цивилизация должны самостоятельно выбирать свой собственный путь развития, а не подчиняться навязанному извне! – В голосе его прозвучало сколько злости и твёрдости, словно он не в Жужином подвале с нами сидел, а на галактическом совете выступал, отстаивая права всего человечества. – Да мы могли бы просто силой забирать у вас аномальных, но вместо этого выбрали самый гуманный путь! – Жужины глаза расширились. – При котором никто не страдает, а наоборот, все здоровы и счастливы! – Супер! – восхитился я. – Иди объясни это моим родителям и Матвею Колчановскому! – Несчастные случаи не считаются! – Чего-чего?! – разъярился я. – Какие ещё несчастные случаи, врун! – Следи за языком! – Жужа выпростал клешню в мою сторону. – Ой-ой! Стойте! – воскликнул Вжижс, мгновенно вклиниваясь между ним и мной. – Великий, не надо, прошу! – Он поклонился Ину и, развернувшись к нам с Антоном, прошипел: – Вы чего, человеки?! Пены гнилой наглотались? – Вот когда тебя самого усыпят, как собаку, – процедил Величко, – а потом вдруг воскресят, причём исключительно для допроса, посмотрим тогда, что ты скажешь! И про пену эту вашу, и про рога… в твоей заднице! – Ну, Вжижсу, между прочим, тоже не сладко пришлось! – опустив клешню, вдруг примирительным тоном сказал Жужа, и я проглотил уже готовые сорваться с языка обвинения в разных убийствах. – Точно, – подтвердил тот. – И ещё, возможно, я скоро умру от старости, так что хотелось бы не ругаться, а что-то полезное сделать успеть! – И правда, – согласился с ним я. – На фига мы, вообще, обо всём этом начали?.. – Да просто нехрен втирать, будто Ины – такие гуманисты великие! – свирепо рявкнул Антон. – Тем более уж нам-то с Пеговым! Сказал бы честно, что большое здоровое стадо способно производить больше аномальных, для этого вы все человеческие болезни и лечите. – Спроси сто человек, так ли важно для них, по какой именно причине они остаются всегда здоровыми, – невозмутимо откликнулся Жужа. – Полагаю, ты знаешь, каким будет ответ. – Давайте лучше вернёмся к компоненту для “Вещи”! – взмолился Вжижс. – А философские споры можно и на потом отложить. Пожалуйста! Антон на это только фыркнул, а я полюбопытствовал: – Так что там, с генетической совместимостью? Да хрен им, а не легкосовместимые аномальные, иначе меня в твоей голове попросту не было бы! – Так понимаю, – продолжил я, – ничего не вышло, раз сопряжитель в итоге придумали? – Пока не вышло, – признал Жужа. – Однако разработка средства не свёрнута, ну, по крайней мере, года полтора назад она ещё точно велась в одной из лабораторий земной ВСБ. Новые версии средства человеки регулярно получали вместе с лекарствами и поддерживающими препаратами. Думаю, испытания и сейчас продолжаются, а значит, нужный нам геноматериал на Земле имеется. – Целая планета подопытных кроликов, – обалдело пробормотал я, а Величко лишь молча помотал головой и хмуро уставился в пространство. – Охренеть! – Раз имеется, значит, добудем! – не собираясь отвлекаться на моральные аспекты, гнул свою линию Третичный. – Осталось только незаметно подобраться к переходу на Землю и активировать его, не привлекая внимания, – остудил его пыл Жужа. – Это вам не Зжиххский главпортал с общественными переходами, доступными любому Ину, где никого не отслеживают. Порталов на Землю немного, и все они, конечно же, контролируются. Даже не представляю пока, как нам провернуть это дело! – Ничего! – не терял оптимизма Вжижс. – Судьба не зря послала нам тебя, Жужишишвас! Таких совпадений не бывает, я уже говорил – это явное подтверждение, что наше дело правое. А значит, мы что-нибудь придумаем! Обязательно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
