- Ты не представляешь как. Не знаю, кто занимается у Вэверли кейтерингом, но это отвратная еда. Я едва притронулась, да и то, только из вежливости.
Эван хихикнула и стала выгружать продукты.
- Хорошо, что тебе всего один день осталось помучиться.
Джулия направилась к шкафчику и достала два винных бокала.
- Не осталось.
Эван была озадачена.
- Что ты имеешь в виду?
- Думаю, из-за моей аварии пожилые мальчики, должно быть, смягчились. Сегодня мы договорились по всем пунктам. В значительной степени “сделано-и-сдано- пылиться-в-архив”, как они тут говорят, - она подошла туда, где стояла Эван и поставила бокалы. - Я свободная женщина на следующие два дня. Итак, - она хлопнула Эван по руке. - У тебя есть планы на выходные?
Эван была в шоке, но рада, что у нее уже истощились все зацепки, которые ей удалось раскопать в связи с несчастным случаем Джулии. Не так уж много чего еще она могла здесь сделать - то, что ей сейчас было нужно, так это вернуться в Вашингтон и посовещаться с Беном. Затем ей придется поговорить с Дэном и Энди.
Она посмотрела на Джулию и напустила на себя задумчивый вид.
- Ну... даже не знаю. Могу я сообщить тебе позже?
Джулия сузила глаза.
- Неужели? Также как и то, чем ты занималась весь день?
Эван продолжала разгружать сумку.
- О, да все как обычно. Кружила по барам, подцепляла женщин...
- Заново знакомилась со старыми друзьями?
Эван с энтузиазмом кивнула.
- И завела несколько новых.
Джулия вздохнула.
- Так много женщин, так мало времени, - она пожала плечами. - Думаю, мне просто придется куда-то отправиться самостоятельно, - она повернулась и стала уходить, но Эван схватила ее руку и дернула ее назад.
- Ну, уж нет.
Джулия подняла бровь.
- Ну, уж нет?
- Точно. Если ты куда-то идешь, то идешь со мной. Я прилипну к тебе как банный лист.
Джулия кинула взгляд на продукты, которые грудой лежали на столешнице.
- Это звучит замечательно, как и все, что ты запланировала на ужин.
Эван посмотрела на цветное ассорти из свежих овощей, специй и риса басмати.
- Так что... - она подняла голову и встретилась с синими глазами Джулии. Черт. Большая ошибка. - Знаешь, как я к тебе прилипну?
Джулия придвинулась ближе.
- Именно это я и хотела узнать.
Несколько минут они наслаждались невербальным общением. В конце концов, Джулия отодвинулась, и ее губы очутились у уха Эван.
- Я была не права, - прошептала она. Ее голос был хриплым.
- В чем? - Эван тоже задыхалась. Запах лаванды сводил ее с ума. Быть так близко к Джулии сводило ее с ума. Вся эта гребаная ситуация сводила ее с ума. Ей нужно было присесть.
- Я не так уж и голодна.
Боже. Эван едва держалась на ногах. Она запустила руки под свитер Джулии и коснулась ее теплой кожи.
- Есть идеи?
Господи. Ей, на самом деле, нужно сесть, пока она не рухнула.
Джулия схватила ее за руку, затем потянула к коридору, ведущему в спальню.
Эван без слов последовала за ней. Ей пришло в голову, что лежать тоже будет хорошо.
ГЛАВА 19
Веруламиум, расположенный на берегу реки Вер, начиная с 50 года нашей эры, находился под юрисдикцией Римской Империи, и был Родиной знаменитой Уотлинг Стрит, дороги, что когда-то связывала античные города Лондон и Дувр, бывшего римского муниципалитета, расположенного к югу от собора города Сен Олбанс в Хартфордшире. Сюда было нетрудно добраться на поезде из Лондона, и Джулия предположила, что это могло бы стать прекрасным местом вдали от города, чтобы провести их последние два дня в Англии.
Эван не возражала по поводу этой идеи. Она переживала, насколько уязвимой сейчас была Джулия в Лондоне, и ломала голову, пытаясь понять, как защитить ее от возможных ‘несчастных случаев’.
Они заселились в комнату в 500-летнем поместье Сент Майклс на Фишпул Стрит, в самом центре Сэнт Олбанса. Отель располагался в двух шагах от собора и аббатства и недалеко от древнеримских руин Веруламиума.
Эван уже однажды посещала Сэн Олбанс во время своей учебы в Университете Лондона, и как ей помнилось, он ей понравился. После того, как они зарегистрировались и распаковались, во время совместной с Джулией короткой прогулки к церкви, она вспомнила, почему.
В отличие от тех многих грандиозных, исторических церквей в Англии, церковь Сэн Олбанс оставалась активным центром поклонения, и удовлетворяла потребности небольшого, провинциального города. Эван была в восторге от обыденной безмятежности этого места, которое было построено во времена норманнов, но по- прежнему было наполнено энергией нескольких поколений людей, которые сидели, обдумывали свои поступки и молились, сидя на рядах простых деревянных стульев, которые выстроились вдоль церковного нефа.
Их экскурсия по собору проходила под аккомпанемент большого органа, на котором кто-то репетировал. Если исполнение на что-либо и указывало, так это на то, что невидимому музыканту требовалось репетировать и дальше.
Они остановились у северного трансепта, чтобы полюбоваться красочной картонной композицией с изображением Нагорной проповеди, автором которой был ‘Класс воскресной школы миссис Фаулер’. Там также находилась молитвенная доска с прикрепленными к ней просьбами, и Эван, поддавшись импульсу, взяла из банки огрызок карандаша и клочок бумаги, чтобы добавить к имеющимся просьбам свою собственную. Когда она подняла глаза и заметила, что Джулия внимательно за ней наблюдает, то почувствовала смущение. Она пожала плечами, чтобы скрыть свой дискомфорт.
Джулия улыбнулась ей.
- Думаю, твоя мать знала, что делает, когда решила назвать тебя Эванджелин.
Эван закатила глаза.
Джулия коснулась ее руки. - Не делай этого.
- Не делать что?
- Не притворяйся, что вера для тебя ничего не значит.
Эван сдержала чуть было не сорвавшуюся с губ рефлекторную реакцию на это высказывание. На самом деле, она хотела послать Джулию куда подальше. Но не смогла это сделать здесь, посреди собора десятого века.
- Хорошо, не буду, - сказала она, вместо этого.
Джулия улыбнулась.
- Я на самом деле, имела в виду то, что сказала тогда ночью.
Эван смутилась.
- Что?
- Я люблю тебя.
Эван была оглушена. По правде говоря, она этого не ожидала. Она думала, что Джулия была вымотана и полуспала, когда произносила эти слова - и что она, вероятно, даже не помнила этого.
- О, - она отступила на шаг назад и бухнулась на маленький, откидной стул. - Хорошо.
- Хорошо? - Джулия продолжала стоять перед ней, освещенная задником Заповедей блаженства.
Эван кивнула.
- Ага, - она выругалась про себя на недостаток красноречия. В голове все смешалось. - Почему ты говоришь мне об этом сейчас?
- Я не знаю, - Джулия подняла голову, ее синие глаза смотрели на высокие арки над их головами. - Мне показалось это идеальным местом для такого рода признания.
Теперь Эван улыбнулась в ответ. Она потянулась и взяла руку Джулии, притянула ее к себе и усадила на стул рядом.
- Я тоже тебя люблю.
- Знаю, - Джулия выглядела самодовольной. - Ты же мне сказала.
Эван знала, что она покраснела. Опять.
- Я не думала, что ты это услышала.
- О, я все хорошо расслышала. Ты не можешь сейчас взять свои слова обратно.
- Я и не хочу брать свои слова обратно.
Джулия сжала ее руку обеими своими. Они были, как обычно, теплыми.
- Хорошо.
Эван сидела, пристально разглядывая ее. Джулия была такой красивой, что это причиняло почти физическую боль. Ее голова была наполнена десятками идей, о том что бы она хотела сделать, но среди них не было совсем ни одной, что сказать.
Джулия позаботилась об этом за нее.
- Я голодная. Давай поищем местечко, где мы бы могли перекусить?
Эван просто кивнула. Они поднялись и зашагали по гладкому каменному полу в сторону выхода из монастыря. На улице начинало темнеть, но если они поспешат, сумеют добраться до отеля засветло.
Развалины древнеримской стены тянулись на протяжении от Сэн Олбанса до Веруламиума. Знаменитая «Уотлинг Стрит» была местом последней, роковой битвы между оккупационными римскими легионами и стотысячной армией повстанцев под предводительством королевы по имени Боудикка.
В 60 году н.э., мятежники, ведомые Боудиккой, отбросили армию римлян к Мидлендсу, в процессе сожгли дотла город Лондиний и уничтожили около 25 000 его жителей. После Боудикка направилась на север, для того, чтобы разрушить Веруламиум (позже Сен Олбанс) - город, по большей части населенный бритами, которые симпатизировали захватчикам. Ее целью было захватить запасы продовольствия римлян, но римский губернатор предусмотрительно их сжег, вместо того, чтобы оставить врагу. Изнуренная и обессиленная, без пищи и прочих припасов, армия Боудикки пала жертвой ужасного голода. Мятежники сплотились для решающей, героической битвы против римского войска где-то в районе дороги Уотлинг Стрит близ Вэст Мидландса. Силы повстанцев потерпели катастрофическое поражение, потеряв убитыми порядка 80 000 человек. Позже появились слухи, что королева Боудикка отравилась, чтобы избежать пленения римскими властями.
