у Джонса, он отыскал отвертку с плоской головкой и принялся надевать цепь на звездочку.
Цепи на звездочках. Он усмехнулся. Разве не так теперь работает их мир?
– Извините, сэр.
Обернувшись, Трой увидел в дверях спортзала Джонса, главного механика на эту и следующую неделю.
– Почти закончил, – сказал Трой. – Вам нужны инструменты?
– Нет, сэр. Вас ищет доктор Хенсон.
Он поднял руку с неуклюжей коробкой рации.
Трой взял из ящика с инструментами тряпку и вытер смазку с пальцев. Ему было приятно работать руками, пачкать их. Это хорошо отвлекало – какое-то иное занятие, кроме как рассматривать в зеркало язвочки во рту или тупо сидеть в офисе или своей комнатушке и ждать, когда снова навалится беспричинное желание плакать.
Оставив тренажер, он взял у Джонса рацию. Трой ощутил волну зависти к механику. Он тоже с удовольствием вставал бы по утрам, надевал комбинезон с заплатками на коленях, брал ящик с инструментами и отправлялся что-то латать и чинить по сегодняшнему списку. Куда лучше, чем сидеть и ждать, сломается ли кое-что гораздо более важное.
Нажав кнопку на боку рации, он поднес ее ко рту.
– Это Трой, – сказал он.
Имя звучало странно. И все прошедшие недели ему не нравилось ни произносить свое имя, ни слышать его. Интересно, как оценили бы такое доктор Хенсон и его психологи.
– Сэр? – откликнулась рация. – Извините, что беспокою.
– Ничего. Что случилось?
Трой вернулся к велотренажеру и взял с руля полотенце. Вытирая лоб, он увидел, как Джонс жадно разглядывает разобранный тренажер и разложенные инструменты. Когда он вопросительно приподнял брови, Трой кивнул.
– У нас в офисе пациент, который не реагирует на лечение, – пояснил Хенсон. – Похоже, еще один кандидат на глубокую заморозку. Мне надо, чтобы вы подписали разрешение.
Возившийся с тренажером Джонс взглянул на Троя и нахмурился. Трой вытер полотенцем затылок. Он вспомнил, как Мерриман говорил, чтобы такие разрешения он выдавал с осторожностью. Здесь хватало людей, которые охотнее проспали бы до самого конца, чем отработали бы все свои смены.
– Вы уверены?
– Мы испробовали все. Сейчас мы его контролируем. Охрана уже везет его к нам в скоростном лифте. Вы можете к нам спуститься? Без вашей подписи мы не имеем права его уложить.
– Конечно, конечно.
Трой вытер лицо полотенцем, ощущая, как аромат моющего средства в чистой ткани пробивается сквозь запахи пота в помещении и смазки из распотрошенного тренажера. Джонс ухватил педаль мускулистой рукой, крутанул. Цепь плотно сидела на звездочке, тренажер снова работал.
– Уже спускаюсь, – сообщил Трой, отпустил кнопку и вернул рацию механику. Некоторые вещи чинить приятно. Другие – нет.
* * *
Подойдя к лифтам, Трой понял, что лифт уже ушел, взглянув на бегущую индикацию этажей. Тогда он нажал кнопку вызова другого лифта и попытался представить разыгрывающуюся внизу печальную сцену. Кто бы ни был ее главным персонажем, Трой ему сочувствовал.
Он вздрогнул, решив, что виной тому прохладный воздух коридора и влажная кожа. В комнате отдыха за углом щелкал по столу мячик для настольного тенниса и поскрипывали по полу кроссовки, когда игроки отбивали подачу. Там же телевизор показывал какой-то фильм, звучал женский голос.
Опустив взгляд, Трой осознал, что стоит в шортах и футболке. Ему всегда казалось, что властью его наделяет только комбинезон начальника, но возвращаться наверх и переодеваться было уже некогда.
Звякнув, открылись двери лифта, разговор в кабине оборвался. Трой приветственно кивнул, двое в желтых комбинезонах поздоровались. Они молча проехали несколько этажей, потом двое вышли на сорок четвертом, общем жилом этаже. Прежде чем двери закрылись, Трой увидел, как в холле перед лифтом другие двое играют в мяч. Они смеялись и кричали, но виновато смолкли, заметив Троя.
Металлические двери сошлись, отрезав ему вид на более простую и нормальную жизнь.
Слегка дернувшись, лифт поехал вниз. Трою все сильнее казалось, что грунт и бетон сдавливают его со всех сторон, преграждают путь наверх. Нервный пот смешался с потом от физической нагрузки. Скорее всего, решил он, это еще одно последствие отказа от таблеток. Каждое утро Трой чувствовал, как к нему возвращается кусочек его исходной личности, и с каждым днем этот процесс казался все более медленным.
Промелькнули пятидесятые этажи. На них лифт никогда не останавливался. Коридоры этих этажей заполняли аварийные запасы, которые, как Трой надеялся, никогда не понадобятся. Ему вспомнились эпизоды занятий по ориентации, проходивших, когда никого еще не уложили спать. Вспомнились кодовые имена, которые придумывали для всего, и как новые ярлыки и названия постепенно вытесняли прошлое. Что-то в этих воспоминаниях упорно не давало ему покоя, но он все не мог сообразить, что именно.
Далее следовали технические этажи и общие склады, а за ними два этажа с реактором. И наконец, самое важное из всех хранилищ: Наследие, мужчины и женщины, спящие в полированных гробах. Выжившие из прошлого.
Дернувшись, лифт замедлил ход и остановился, двери открылись. Трой сразу же услышал суматоху в офисе доктора: Хенсон что-то громко и отрывисто говорил помощнику. Трой торопливо зашагал по коридору, в спортивном облачении. Пот на коже быстро остывал.
Войдя в комнату, он увидел пожилого мужчину, его удерживали на каталке двое из службы безопасности. Это был Хэл – Трой узнал его, вспомнив, как они разговаривали в кафе в первый день его смены и еще несколько раз позднее. Доктор и помощник копались в шкафчиках и выдвижных ящиках, собирая все необходимое.
– Меня зовут Карлтон! – ревел Хэл, размахивая худыми руками. Расстегнутые привязные ремни свисали с каталки.
Трой предположил, что Хэла пришлось обездвижить, чтобы спустить его в лифте, а освободился он уже здесь. Хенсон и помощник нашли то, что им требовалось, и подошли к каталке. При виде шприца глаза Хэла расширились: жидкость в нем была синяя, как небо.
Доктор Хенсон отвел взгляд и увидел Троя. Тот стоял в шортах и футболке и, словно парализованный, наблюдал за этой сценой. Хэл еще раз выкрикнул, что его зовут Карлтон, и продолжил лягаться, молотя тяжелыми ботинками по каталке. Охранники удерживали его с трудом.
– Поможете? – пропыхтел Хенсон, стиснув зубы, и вцепился в руку Хэла.
Трой подбежал к каталке и схватил ногу Хэла. Он стоял плечом к плечу с охранниками и держал ботинок, стараясь не угодить под удар. В мешковатых штанинах комбинезона ноги Хэла казались по-птичьи тонкими, но лягался он не хуже мула. Одному из охранников удалось затянуть ремень на его бедрах. Трой навалился на лодыжки Хэла и держал их, пока затягивали второй ремень.
– Что с ним? – спросил Трой.
Его тревоги о себе испарились при виде
