— Я не могу исправить того, что сделал Сантьяго, но я так же не могу отвечать за его грехи.
Он видел, как конвульсивно дернулись ее мышцы. Он бил по самому больному месту и хоть и понимал это, не мог остановиться, не имел права. От этого зависела судьба его брака. Да и его самого.
— Не могу исправить того, что сделал с тобой Джейсон. Не могу вернуть тебе сестру и Алекса.
— Не смей произносить его имя.
Он покачал головой, давая понять, что не остановится.
— Не могу исправить того, что пришлось перенести твоей сестре перед смертью, не могу забрать у тебя того чувства вины, которое ты испытываешь из-за смерти лучшего друга, который отдал свою жизнь ради тебя…
Она так быстро оказалась возле него, что он даже с трудом в это поверил. В ее-то положении…
Диана с такой силой ударила его, что его голова метнулась в сторону, и если бы он не ожидал или был поменьше ростом, наверняка бы упал. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, как от этого сжались его мышцы, помнившие другие удары.
Она уже занесла руку для второго удара, но он перехватил ее.
— Хватит.
Его холодный и спокойный голос, похоже, не возымел никакого успокаивающего действия, а наоборот.
— Убирайся!
Она сказала это с такой ненавистью, что он даже отшатнулся.
— Убирайся.
Она повторила это, словно заклинание.
— Нет.
Его голос хоть и был спокоен, но она все же уловила в нем что-то еще.
Подняв голову, Диана с бешенством и еще чем-то смотрела на него. Он же видел, что начинает побеждать, пусть медленно, но он побеждал.
— Я знаю, что тебе больно. Знаю, что Алекс был для тебя не просто другом. Ты и он дополняли друг друга, были одним целым. Потому тебе еще больнее от этого. Ты чувствуешь себя так, будто была убита часть тебя. Ты считаешь, что на его месте должна была быть ты, а не он. И винишь за это не только себя, но и немного его. Пусть даже сама не осознаешь этого.
— Замолчи, ты сам не знаешь, что говоришь. Ты ничего не знаешь. Ничего.
Она вырвала руки и отошла к окну. Похоже, она медленно брала себя в руки или же сдавалась?..
— Уходи.
Он победил. Он чувствовал это, но не мог до конца поверить.
Вместо того, чтобы, как она сказала, уйти, он подошел к ней сзади и обнял.
— Не могу. Я люблю тебя.
Он чувствовал, как напряглась ее спина. Как ее мышцы превращаются в скалу и так же быстро обмякают в его объятиях.
А потом ее плечи начали подозрительно сотрясаться.
Тони повернул ее к себе лицом, и она уткнулась ему в грудь, сотрясаясь в болезненных рыданиях.
— Ты… не можешь… меня любить… не можешь…
Она все повторяла и повторяла эти слова, не заметив даже то, что дверь распахнулась, а после медленно закрылась, оставив за собой удивленно округлившиеся глаза и раскрытые рты. Она не услышала слов: «это все из-за беременности». Она не заметила, как грязноватая рубашка Тони превратилась в абсолютно мокрую под ее лицом. Слишком много всего накопилось, чтобы обращать внимание на такие мелочи…
Глава 11
— Ты успокоилась?
Оба сидели на диване. Диана, подняв ноги , сидела в крепких объятиях мужа, положив голову ему на плечо. Похоже, прошло около часа после того, как он вошел в эту комнату.
— Да.
Она и вправду успокоилась. Тупая боль в груди, которая была с нею с тех пор, как умер Алекс, прошла. Пусть и не совсем, но прошла.
Она еще немного помолчала. Потом бросила быстрый взгляд на мужа и улыбнулась.
— Что тебя рассмешило?
— Твой вид. Теперь ты не только грязный, но и мокрый.
Он тоже улыбнулся.
— Думаешь нужно помыться?
Она прыснула.
— Да.
Встав, протянула ему руку.
— Пойдем.
Когда они вышли в коридор, там никого не было. Только теперь Диана вспомнила, что нужно будет весьма серьезно поговорить с Ричардом.
Они поднялись в ее спальню.
— Ванна сейчас будет готова.
— Я не спешу.
Она покачала головой и улыбнулась.
— Скоро ужин. Леди обидятся.
— А у них в руках будут ножи?
Ее улыбка стала еще шире.
— Да.
— Может, мне лучше тогда поесть здесь?
— Да нет. Пока ты со мной, они тебя не тронут.
Тони скептически покачал головой.
— Спасибо, мне стало легче.
Она порылась в шкафу и извлекла оттуда рубашку, штаны, обувь. Почти все, чтобы он снова выглядел, как джентльмен.
— Вот. Не ходить же тебе в этом.
Она брезгливо посмотрела на его одежду.
— Ты приехал без смены одежды?
— Недавно лишился ее.
— Понятно.
Она уже уходила, когда он снял рубашку. Ее взгляд остановился на исполосованной шрамами груди и она окаменела.
— Я надеялась, что шрамов не останется.
— Они исчезнут, со временем.
— Не все.
Оба понимали, что она говорила не о телесных шрамах.
Покинув комнату на время приема Тони ванны, она решила перекинуться парой слов со своим дорогим помощником.
* * *
— Ты.
Она вошла в гостиную, даже не удосужившись закрыть за собою дверь.
Ричард замер с поднятой рукой, в которой держал уже вставленный в рамку рисунок.
— Мама, мама, не ругай дядю Ричарда.
— А с каких это пор ты начала его защищать?
— Ну…
— Никаких ну, моя дорогая. К тебе у меня тоже есть пара вопросов. Например, с каких это пор ты пускаешь в дом незнакомых тебе людей?
Несмотря на строгий тон матери, Стефани улыбнулась.
— Он сидел на Аполлоне. Если бы это был чужой и украл его, вряд ли бы он приехал на нем аж сюда.
— Ваша логика, юная леди, меня нисколько не устраивает. Ваше наказание мы обговорим позже.
— Но ведь все сложилось как нельзя лучше.
Диана смотрела в упрямое личико, которое точно не собиралось сдаваться без боя. Она чем-то даже напомнила ей саму же ее, Диану.
— Стефани.
— Да?
Она улыбнулась, почувствовав победу.
— Ты неделю не будешь подходить к конюшням.
Ее глаза раскрылись, а потом она их сузила и уставилась на Диану.
— Я ему все расскажу. Он мне разрешит.
— Ты так думаешь?
— Я знаю. Он, как и любой мужчина, очарован прекрасным моим личиком.
У Дианы даже челюсть приоткрылась. Она смотрела да убегающую девочку и не верила собственным ушам.
— Нужно будет запретить ей общаться с некоторыми молодыми особами.
— Я давно говорил тебе об этом.
Но Ричард тут же пожалел, что открыл рот. Теперь свое внимание она сосредоточила на нем.
— Я могу все объяснить.
— Не нужно.
Он поставил портрет на камин и направился к двери.
— Куда ты?
Диана смотрела на его поникшие плечи.
— Пойду собирать вещи.
— Зачем?
Он поднял голову.
— Хоть ты и поступил крайне опрометчиво, хочу заметить, обернись все иначе, тебе бы уж точно сейчас пришлось собирать вещи, а так… Спасибо, Ричард.
