– В какой момент? – не поняла я, хлопая ресницами. – И как одна Призрак смогла уничтожить четверых диэров с почти безграничными возможностями?
– Ну, две семьи просто собрались на пикник, – сообщила мне Кувырла, вытирая слезы, текущие по ее щекам. – Слава Демиургам, хоть детей с собой не взяли. Просто решили слегка отдохнуть без стражи и обязанностей. – Она призналась: – Я точно не знаю, что произошло на той поляне, но, судя по следам, Призрак была не одна. Скорей всего, с отрядом, и я больше чем уверена: она пользовалась редкими артефактами, способными нас как минимум обездвижить и лишить сил. Так что не выжил никто…
– Сочувствую, – выдавила из себя я, не зная, что сказать. Что говорят в таких случаях, когда даже время не лечит боль потери?
– Спасибо, – тихо сказала Кувырла. Она продолжила: – Лишь на траурной церемонии мы встретились с Ладомиром. И я… – Она судорожно вздохнула. – Я оттолкнула его от себя, когда ему больше всего была нужна помощь и поддержка. Он так похож на отца, что все свое отношение к брату я невольно перенесла и на племянника…
– Мне… – Я замолчала. А что было сказать? Какими словами можно облегчить застарелую боль?
– Мне не хочется вас прерывать, – вылетел к нам пулей Болик, – но там обезьяны!
– И что? – быстро собралась расклеившаяся было Кувырла. – Они к вам пристают с грязными намерениями?
– Не знаю, какие у них там намерения, – сообщил нам Болисиэль, поглаживая макушку, – но кидаются они грязными кокосами. – Поежился. – Большими кокосами.
– Так киньте в них чем-нибудь тоже, – хихикнула бабуля, вытягивая ноги и шевеля ластами. – Можете кинуть вашего брюнета. Все равно он уже неспособен к труду. Так хоть для обороны сгодится.
– Боюсь, – задумчиво пожевал нижнюю губу Болик, – он будет сопротивляться. – И усвистал обратно с криком: – Попробуем договориться мирным путем!
– Черчилль! – коротко хохотнула Кувырла. Потом выдернула травинку и сказала: – Так вот, в то время, когда совсем юному Ладомиру была нужна моя поддержка, я отстранилась, видя в нем Миролада. Все так сложно, – призналась она. – Я понимала, что племянник не имеет к этому никакого отношения, что он, скорее всего, сам пострадал от сурового воспитания отца. Мало того, Ладомир из-за меня жутко поссорился с отцом. – Стиснула руки. – Но ничего с собой поделать не могла! К тому же мой брак переживал далеко не лучшие времена…
– Знаете, – резво вскочила я на ноги, – мне не совсем понятен смысл вашего рассказа. – Я запнулась, подбирая слова. – Сожалею, что у вас все так сложилось, но не понимаю, зачем мне все это знать. В чем смысл пересказа этой унылой американской мелодрамы для подростков с Робертом Патинссоном в главной роли, где чувак двести лет ходит в школу?
– Смысл в том, – взглянула на меня Кувырла с грустной усмешкой, – что поддержку Ладомиру оказал мой муж, взявший его под свое крыло после гибели его родителей, а не я, постоянно метавшаяся в своих переживаниях. Племянник несколько раз предпринимал попытки сближения, но каждый раз я его отталкивала. В результате, – она тоже встала на ноги, – Ладомир замкнулся и теперь с большим трудом пускает кого-то себе в душу. Исключение составляет только мой муж, с которым у меня так и не наладились отношения. – Она схватила меня за руки. – Девочка, не повторяй моих ошибок. Не позволяй своим предубеждениям отвести себя от счастья!
– Я подумаю, – кивнула, не зная, что можно еще сказать на это.
– И в завершение, – честно сообщила мне Кувырла, – я всегда сделаю то, о чем меня просит Ладомир, потому что стараюсь хоть как-то с ним сблизиться. Он моя единственная семья на данный момент…
Я открыла рот, чтобы сказать банальную вещь, что семью мы выбираем себе сами и ее состав совершенно не зависит от родственных связей, как вдруг…
К нам из джунглей вышла делегация коати, неся на спинах спеленатых удавами эльфов, и торжественно вручила нам свою ношу. После чего коати так же торжественно удалились, победно вздернув вверх свои полосатые хвосты.
– Доигрались, голубчики, – с кривой усмешкой констатировала бабуля. – А топор мой куда дели?
– Обезьяны сторожат, – гневно прошипел Маголик, синея, но отчаянно борясь со своим удавом, который вел себя достаточно вежливо, лишь сжимал свои кольца все туже и туже.
– Главное, чтобы не порезались, – озаботилась Кувырла и твердым шагом направилась в джунгли.
– Лелечка! – тихо позвал меня стремительно синеющий Лелик. – Ты бы не могла нас освободить?
– Это каким это образом? – удивленно посмотрела я на них. – Вежливо попросить? Потому что до змеи я в жизни не дотронусь. Я их вообще выношу только на экране телевизора!
– Сделай хоть что-то! – на последнем издыхании прохрипел Болик.
– Ладно, – опрометчиво пообещала я. Обратилась к змеям: – Если вам нетрудно, то оставьте мне этих невоспитанных эльфов. Я сама их потом придушу. С радостью и особой жестокостью. Честное слово.
И на удивление, удавы отцепились от своих жертв и уползли.
– Видишь, – с трудом встал на колени Магриэль, – вежливое слово даже змее понятно! И как порядочная воспитанная эльфийка из знатной семьи…
– Счас я их обратно позову! – в сердцах пригрозила я брюнету.
Две ладони тут же запечатали ему рот с разных сторон.
– Не нервничай, Лелечка, – кротко попросил меня Лелигриэль. – Мы за ним сами присмотрим.
Из джунглей доносились частые, глухие удары топора и бодрое хеканье.
– Сделаю вид, что поверила, – сказала я. Кивнула в сторону прохода: – Пошли, первопроходцы, посмотрим, как женщина пробивает себе дорогу!
– Чего вы там застряли? – вынырнула из зелени довольная Кувырла, вытирая со лба пот. – Пошли уже, путь расчищен.
– Если вы так быстро справились сами, – неосторожно полюбопытствовал Болик, – то зачем заставляли нас рубить?
– Как зачем? – весело хихикнула бабуля, вытирая лезвие «аксесюра» пальмовым листом. – Чтобы сказать потом, что мужики, особенно эльфы, ни на что не способны.
– Не надо привносить в этот мир модное нынче у нас движение, – раздраженно бросил Магриэль, отряхиваясь. – Не хватало, чтобы и тут начались проблемы между мужчинами и женщинами.
– Не хочу тебя разочаровывать, – улыбнулась я такой наивности, – но это явление уже давно укоренилось в массах. Феминизм называется.
– Все плохое распространяется быстро, – недовольно пробурчал брюнет. – Нет чтобы следовать правилам поведения, как приличная воспитанная…
– Могу я позаимствовать ваш топор? – недослушав, обратилась я к Кувырле. – У кого-то очень длинный язык. Нужно укоротить.
– На, – протянула мне свой «аксесюр» бабуля. – Я тебе потом личный воспитатель подарю. Действует с первого показа.
– Так мы идем? – быстро сменил тему Маголик и первым двинулся по тропе в джунгли.
Ну что вам сказать? Шли мы с помпой. По обеим сторонам просеки лежали в ряд аллигаторы с открытыми пастями. На голове крокодилов стояли коати с поднятыми вверх хвостами, а сверху на нас бросали цветы и бананы обезьяны.
– Чего это они? – настороженно озирался по сторонам Болик.
Лелик следил за небом. Видимо, чтобы не нанесли ядерный удар кокосами. А Магриэль шел впереди флагманом, смотря строго вперед.
– Надеются, что вы больше к ним не вернетесь, – любезно пояснила Кувырла, поигрывая топором. – Боятся, наверное, что если вы тут поселитесь, то им придется менять место жительства.
Никто в ответ возражать не стал. По всей вероятности, стали сильно гордиться своей живучестью. А я бы задумалась над их неуживчивостью. Это что нужно было отчебучить, чтобы крокодилов достать, а?
Но тут мы пришли. Посередине сильно заросшей лианами полянки стояли развалины майя. Такая четырехугольная коробка, сложенная из больших черных блоков, без окон, но с одним низким входом.
– Пошли, – кивнул на чернеющий проем Магриэль.
И тут я вспомнила, в каком виде я обычно появляюсь в том мире. Конечно, на сей раз могло быть исключение, но я в него не особо верила. Так что лучше подстраховаться.
