— Передай по цепи приказ замедлить скачку! — бросил Кикаха. — Кони не смогут долго выдержать такую скорость, легкие у них уже сейчас в мыле. Может быть, мы сумеем поберечь их и выиграть немного времени, если полукони захотят обстрелять еще каких-нибудь своих неиспытанных. Если же не захотят, ну, какая разница?
— Пока было весело, — сказал Вольф. — Если мы и не сумеем доскакать до цели, то сможем, по крайней мере, сказать, что не скучали.
Кикаха подскакал достаточно близко, чтобы хлопнуть Вольфа по плечу.
— Ты мне по душе! Я счастлив, что познакомился с тобой. О-го-го! Вот уже скачет необстрелянный! Но он собирается выбрать Лапы Росомахи!
Лапы Росомахи, один из тестей Кикахи, находился во главе колонны Хровака и как раз перед Вольфом. Он выкрикивал оскорбления полуконю, атаковавшему его и раскручивавшему болу, а затем бросил копье. Полуконь, видя летевшее к нему оружие, выпустил болу раньше, чем собирался. Копье пронзило ему плечо, бола все же достигла цели и обмоталась вокруг Лапы Росомахи. Потеряв сознание от удара одним из камней, он упал с коня.
Кони Кикахи и Вольфа перепрыгнули через его тело, лежавшее перед ними. Кикаха нагнулся вправо и проткнул Лапы Росомахи своей пикой.
— Они не порадуются, пытая тебя, Лапы Росомахи! — воскликнул Кикаха. — Ты заставил их поплатиться за свою жизнь жизнью.
Последовал период индивидуальных схваток. Вновь и вновь молодые необстрелянные кентавры выскакивали из основной группы бросить вызов одному из людей. Иногда побеждал человек, иногда кентавр. В конце кошмарных тридцати минут от сорока Хровака осталось двадцать восемь. Когда подошла очередь Вольфа, ему достался рослый воин, вооруженный дубиной, усаженной стальными шипами. У него также имелся маленький круглый щит, которым он попытался продублировать трюк Кикахи.
Это не сработало, так как Вольф отбил щит острием пики.
Однако, его защита была на минуту снята, и в эту-то минуту кентавр и воспользовался своим преимуществом.
Он подскакал галопом так близко, что Вольф не мог повернуться и оттянуться назад достаточно далеко, чтобы воспользоваться пикой.
Дубина высоко поднялась, на острых концах ее шипов сверкнуло солнце.
Огромное широкое лицо кентавра расколола победная ухмылка. У Вольфа не было времени уклониться, а если бы он попытался схватить дубину, то кончил бы с разбитой и искалеченной рукой. Не думая, он сделал нечто удивившее как его самого, так и кентавра. Наверно его вдохновил подвиг Злого Ножа. Он бросился с коня, пролетел под дубиной и обхватил полуконя за шею. Его враг пронзительно закричал от страха. Затем они рухнули наземь с ударом, отшибшим у них обоих дыхание.
Вольф вскочил на ноги, надеясь, что Кикаха схватил его коня за узду, чтобы он мог снова оказаться верхом. Кикаха держал коня, но не делал ни малейшего движения, чтобы подвести его к Вольфу.
В самом деле, и Хровака, и полукони остановились.
— Законы войны, — крикнул Кикаха. — Кто первый схватит дубину, тот и победит!
Вольф и кентавр, теперь уже поднявшийся на ноги, — рванулись к дубине, валявшейся примерно в тридцати футах позади них.
Скорость четвероногого была слишком велика для двуногого.
Кентавр добрался до дубины, опередив Вольфа на десять футов. Не снижая скорости, он нагнул свое человеческое туловище и подхватил дубину. Затем он затормозил и развернулся, да так стремительно, что вынужден был встать на дыбы.
Вольф не переставал бежать. Он приблизился, а затем прыгнул на полуконя, даже когда тот встал на дыбы. Кентавр ударил копытом, но Вольф очутился рядом с ним. Хотя удар ногой и задел его, он врезался в верхнюю часть туловища с такой силой, что увлек ее немного назад, и они оба снова упали.
Несмотря на столкновение, Вольф держал правую руку вокруг шеи кентавра.
Он висел на нем, в то время как кентавр упорно пытался подняться на ноги.
Кентавр, потеряв свою дубину, старался одолеть человека превосходящей силой.
Он снова усмехался, так как превосходил Вольфа в весе по меньшей мере на семьсот футов. Его торс, грудь и руки тоже были намного массивней, чем у Вольфа.
Вольф напряг ноги, сопротивляясь напиравшему весу кентавра, у не отодвигался. Захват вокруг огромной шеи сжимался, и полуконь вдруг не смог дышать.
Тогда полу конь попытался выхватить нож, но Вольф схватил другой рукой запястье и выкрутил его. Кентавр завизжал от боли и выронил нож.
Со стороны следивших полуконей раздался рев удивления.
Они никогда раньше не видели такой силы у человека.
Вольф напрягся, рванул и опустил боровшегося воина на передние колени.
Его кулак ударил по вздымавшимся мехам под ребрами и погрузился в них. Полуконь издал громкое «Уф». Вольф отпустил свой захват, сделал шаг назад и использовал правый кулак против толстой челюсти наполовину лишившегося сознания кентавра. Голова откинулась назад, и кентавр рухнул, как подкошенный. Прежде чем он смог опять прийти в сознание, ему раздробили череп его же дубиной.
Вольф снова вскочил на коня, и три колонны поскакали дальше легким галопом. Некоторое время полукони не предпринимали никаких шагов против своих врагов. Их вожди, казалось, что-то обсуждали. Что бы они ни намеревались сделать, они потеряли свой шанс минуту спустя.
Кавалькады перевалили через небольшой бугор и понеслись в широкую ложбину. Она была как раз достаточно глубока, чтобы скрыть от них лежавший там львиный прайд. Очевидно двадцать с чем-то представителей вида Фелис Атрокс съели предыдущей ночью протоверблюда и были слишком сонливы, чтобы обратить какое-то внимание на грохот приближавшихся копыт. Но теперь, когда вторгшиеся внезапно оказались среди них, большие кошки одним прыжком вступили в действие. Их ярость еще больше увеличивалась желанием защитить находившихся среди них детенышей.
Вольфу и Кикахе повезло. Хотя со всех сторон прыгали огромные кошки, ни одна не бросилась на них. Но Вольф оказался достаточно близко к одному самцу, чтобы разглядеть все внушавшие ужас подробности, и это было столь близко, что ближе он никогда не желал бы побывать. Кот был величиной почти с коня, и хотя у него отсутствовала грива африканского льва, у него отнюдь не отсутствовала мощь и свирепость. Он прыгнул мимо Вольфа на ближайшего кентавра, который с воплем упал. Челюсти сомкнулись на горле кентавра, и он умер.
Вместо того, чтобы беспокоиться о трупе, самец прыгнул на другого полуконя, и тот рухнул столь же легко.
Все стало хаосом из рычавших кошек и пронзительно ржавших лошадей, людей и полуконей. Положение было-каждый за себя, к черту битву и все, что происходит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
