Бушинский хмыкнул и пожал плечами. Что может скрывать от него Ступников? Но обещание нарушать нельзя.
– Назвался груздем – полезай в кузов, – буркнул он и вышел на дорогу.
В свете луны на траве блестела роса. За забором темнел сад. Бушинский зашел за угол, примерился и… отказался от этой затеи. Пожалуй, у него не получится. Он не в той физической форме, чтобы лазать по заборам. Прошли те времена, когда он занимался фитнесом и бегал по утрам. Мысль проверить заднюю калитку не пришла ему в голову.
Отряхнув брюки, он вернулся к машине и поискал брелок, чтобы открыть ворота. Обычно это делал управляющий по его звонку. Но нынче – особый случай.
Ворота были хорошо смазаны и тихо заскользили в сторону. Бушинский отчего-то заволновался. Неужели ему неловко перед Аркадием за эту проверку?
Он выругался и заехал во двор. Зашуршали шины, и один из ротвейлеров подал-таки голос. Однако из дому на жалобное подвывание пса никто не вышел.
– Спишь крепко, Аркаша? – удивился хозяин и повеселел. – Тем лучше!
Ступников не был алкоголиком, но выпить мог много и после возлияний засыпал мертвецким сном. Правда, такое случалось редко.
Бушинский поставил «Хонду» на усыпанную гравием площадку и поднялся на крыльцо. Подергал дверь. Заперто. Рука потянулась к звонку, но он ее отдернул и достал ключи. Ротвейлеры заводили в вольере уже в два голоса.
Вообще-то ночью собакам полагалось бегать по участку, а не сидеть на приколе.
– Здорово ты набрался, брат, – пробормотал Бушинский. – А если бы это были грабители? Так можно собственную смерть проспать!
В доме было сумрачно и пусто. На первом этаже управляющего не оказалось, на втором тоже. Хозяин обошел комнату за комнатой, щелкая выключателями. Везде чистота и порядок, все вещи на местах. Горничная постаралась. В кухне она оставила открытое окно, видимо, проветривала.
Наверное, Ступников уснул где-нибудь в беседке или во флигеле. Где пил, там и улегся.
Странное чувство охватило Бушинского. Словно его дом, двор и сад дышат опасностью. Он постоял на крыльце, глядя в сторону беседки. Оттуда не доносилось ни звука. Только ротвейлеры продолжали завывать, и этот вой теперь казался не радостным, а тоскливым…
* * *
Бушинский нашел в холодильнике початую бутылку водки, хотел выпить, но передумал. Сварил себе кофе и сделал бутерброд с сыром.
Управляющий куда-то исчез. Из открытого окна в кухню доносился вой собак. Вероятно, тот забыл покормить ротвейлеров, и они выли от голода.
Бушинский не выдержал, нашел в сарае мешок с кормом и насыпал своим любимцам полные миски. Ротвейлеры поели, но вели себя странно. Вместо того чтобы радоваться хозяину, жались друг к дружке.
– Что с вами? – удивился он.
Поведение собак вызывало тревогу. Отсутствие Ступникова злило. Куда он запропастился? Бросил дом без присмотра и не торопится возвращаться. Может, какая-нибудь местная красотка его приворожила?
Бушинский обошел двор, заглянул в беседку. Мангал стоял с перегоревшими углями, на столе было чисто, ни крошки. Остатки трапезы управляющий убрал, а выбросить угли не успел. С кем он тут пировал? Неужели один?
– У-у-ау-у… у-у-ууу… ау-у-у… – выводили ротвейлеры.
У Бушинского заныло сердце. Позвонить, что ли, Ренату? Спросить, как действовать дальше? Впрочем, тот же сказал: по обстановке.
Впервые хозяину было неуютно в собственных владениях. Он тщательно обследовал дом, заглянул в каждый угол. Потом спустился в подвал. Помещения выглядели обычно. Дальняя кладовая была закрыта на ключ.
– Что я ищу?
Ничего подозрительного Бушинский не заметил. Тревога и бессонная ночь утомили его. Он всё-таки выпил водки и прилег на диване в гостиной.
Во сне он сражался с тенями и звал Джейн. По его лицу текли слезы, замерзали от студеного ветра и превращались в лед. Ему было холодно, очень холодно…
– Джейн, – стонал он. – Джейн, где ты? Я потерял тебя навсегда…
Из белого марева выплыла фигура женщины с ножом в руке. Она склонилась над ним, острое лезвие коснулось его горла. Бушинский закричал и… очнулся. В гостиной было нечем дышать. Он встал в холодном поту, распахнул окно и вздохнул всей грудью. В саду пахло яблоками и скошенной травой.
– Ну, Ступников, получишь…
Джейн с лицом Рассохиной укоризненно качала головой.
– Ты целился в меня из пистолета?
– Нет, нет… Я просто… То была игрушка! Сувенир…
– Ты хотел избавиться от меня, – не поверила Джейн. – Потому что виноват передо мной. Клялся мне в любви, а женился на другой. Ты оказался предателем! Ты бросил меня!
Бушинский потянулся к ней, чтобы обнять, прижать к себе крепко-крепко и больше не отпускать. Но она превратилась в легкое дымное облачко и выскользнула в окно.
– Джейн! – кричал он в отчаянии. – Не уходи! Я твой должник! Я обещаю, что убью жену! Убью Татьяну! Она мне изменила! Я найду ее и прикончу! Я стану свободным… Тогда ты вернешься ко мне?
– Опомнись, Самсон! – успокаивал его мужской голос. – Татьяна – твоя жена. Не надо ее убивать.
Бушинский открыл глаза, увидел взволнованного Ступникова и сел на диване.
– Ты мне снишься?
– А ты мне? – управляющий стоял рядом и недоумевал. – Не ожидал застать тебя в доме. Почему ты мне не позвонил, не предупредил о приезде?
– Где ты был, Аркадий?
– У женщины… Прости, но я живой человек с физическими потребностями. Мне иногда нужен секс. Да! Тебя это удивляет?
– Не понял…
Бушинский окончательно проснулся и убедился в том, что перед ним – человек из плоти и крови, а не образ из сна.
– Надо было позвонить. Телефон при мне. Я бы сразу же пришел. Давно ты приехал?
– Ночью. Вижу, тебя нет. Загулял, значит?
– Дело житейское, – усмехнулся Ступников. – Против природы не попрешь.
– Поэтому я не звонил. Не хотел тебя беспокоить, – соврал хозяин. – Догадался, где ты можешь быть. С горничной, что ли, роман закрутил? Она деваха видная, все при ней.
– Ага, с горничной…
Они уставились друг на друга, как два волка. Ступников думал о Татьяне. Догадывается Бушинский, что она здесь, или нет?
Хозяин нервничал, сдерживая недовольство. Не много ли себе позволяет бывший партнер?
– Надеюсь, я имею право провести ночь с женщиной? – оправдывался тот. – Я тебя не ждал, иначе был бы на месте.
– Да все нормально, Аркаша. Все ок.
– Что-то ты не в духе. Много работы?
– Хватает…
Управляющий запустил пробный шар.
– С Татьяной повздорили?
Бушинский отвел глаза, промолчал.
– Ладно, не хочешь, не говори, – пожал плечами Ступников. – Как насчет рыбалки? У меня снасти готовы, лодка на ходу. Мотор барахлил, пришлось разбирать. Исправил!
Бушинскому было не до рыбной ловли. Он приехал с другой целью. За поведением управляющего что-то крылось. Ушел на ночь к любовнице, хотя та могла спокойно остаться здесь. И вообще… для того, чтобы переспать с горничной, у него была куча времени в течение дня. Может, горничная ни при чем?
– Чертовщина! – выругался Бушинский, смахивая ладонью испарину со лба.
– Кошмар приснился?
– Не без того. Нервы шалят, Аркаша. Устал я! Решил отдохнуть. Плюнул на всё и приехал! На реке тихо, свежо… не то, что в городе. Ничего не хочется, веришь? Только лежать в саду в гамаке и ни о чем не думать. Ни о чем!
– Значит, рыбалка отменяется?
– На сегодня да. Доживем до завтра, поглядим.
– Ты один приехал? – как бы между прочим спросил управляющий. – Без жены?
Вопрос насторожил Бушинского. Он вспомнил свой сон и обещание, данное Джейн.
– Ее еще не хватало! Посидим вдвоем, поболтаем, сверчков послушаем. А ты что, по Татьяне соскучился?
– Просто ты убить ее грозился…
– Убить? – натянуто усмехнулся хозяин. – Ты что-то путаешь, брат.
– Ты во сне обещал прикончить ее. Я слышал.
– Так то во сне! Чудак ты, ей-богу. Мало ли, что человек спросонья бормочет.
– Ты говорил, она вроде тоже собиралась приехать…
– Собиралась, да передумала. У Татьяны семь пятниц на неделе. В Москве осталась, на какую-то премьеру идет. И меня в театр тащила, но я отказался.
Ступников все топтался в гостиной, не уходил. Слова хозяина обеспокоили его. Раз Бушинский врет, тому есть причина. Татьяна не зря его боялась.
– Ты в подвал спускался? – зачем-то спросил он.
– Нет. На кой мне подвал?
– Может, меня там искал?
– Я дом обошел, а до подвала не добрался. Выпил рюмашку и лег. Сморило.
Бушинский не понимал, с какой стати он врет, выкручивается. В конце концов, это его собственность. Здесь всё принадлежит ему. И дом, и сад, и подвал – всё! Он может хоть поселиться в подвале!
Но что-то мешало ему признаться, что он осматривал каждый закоулок, в том числе и подвал…
Глава 33
Москва
Квартира, которую снимал Беспалый, была опечатана. Рассохина осторожно поддела ножом бумагу, и та отклеилась. В прихожей пахло тленом. Мысль о том, что здесь недавно лежал труп, наводила на хозяйку жуть.
