– Не знаю. Полагаю, мне придется искать себе другую работу.
– Для такой хорошенькой и расторопной девушки, как вы, это не будет очень трудным. Может быть, с мистером Везерспуном кто-то сотрудничал и этот человек может продолжить его дело?
– Сюда несколько раз приезжал один мексиканец, но я не знаю, работал ли он вместе с мистером Везерспуном. Он мог быть и его клиентом.
– Мне кажется, я его знаю: тонюсенькие усики, как будто нарисованные карандашом, невысокого роста, но с очень широкими плечами?
Она кивнула и задумчиво посмотрела на меня:
– Больше ничего не хотите узнать? Мне пора домой.
– Извините, что я вас так долго задержал. Последний вопрос: где живет мистер Везерспун?
– У него квартира над офисом.
– Он не женат?
– Нет.
– Еще раз огромное спасибо.
Я признательно ей улыбнулся и ушел.
Проходя через двор, я посмотрел на здание со служебными помещениями. Над офисом было четыре окна квартиры.
Я поехал в отель «Прыгающая лягушка». За столом администратора сидел Боб Вьет. Я подумал, что его кончина не за горами.
– Печальные новости, – сказал я, останавливаясь перед ним.
Он вымученно улыбнулся:
– Человек предполагает, а Бог располагает…
– Вам придется искать другого покупателя на ваш отель. Найдете, не сомневаюсь. Это не конец света.
– Я о себе не беспокоюсь, меня очень волнует Пегги.
– Как ее дела?
– Мне сказали, что она поправится. Ей дают какой-то наркотик. – Он печально посмотрел на меня: – Она одинока. Я не могу уйти отсюда, чтобы навестить ее.
– Думаете, ее обрадует посетитель? У меня свободное утро. Я отнесу ей цветы и поболтаю с ней.
Его лицо прояснилось:
– Правда? Мне кажется, вы ей симпатичны, мистер Уоллес. Больше я никого не могу просить. Здешние дамы ее недолюбливают.
– Оставьте это за мной. Я сейчас поеду. Где находится больница?
Оказывается, она находилась в полумиле от Сирла.
Итак, вооружившись довольно безвкусно подобранным букетом и последним бестселлером Юдит Кантц, я отправился к Пегги Вьет. Она сидела на балконе маленькой больницы, кроме нее, никого там не было, и печально смотрела на сосновый лес.
Она удивленно посмотрела на меня, потом ее лицо просветлело:
– Ой, Дирк! Вот сюрприз!
– Как поживает девочка? – спросил я, положив цветы и книжку рядом с ней на стол.
– Все будет о'кей: я с этим справлюсь. Доктор Венс завтра отправляет меня домой.
– Правда? Так быстро?
Она рассмеялась:
– Я не алкоголичка, хотя вела себя как таковая. Это была любовная тоска.
Я сел рядом с ней.
– Хорошая новость. А как любовная тоска?
– Два часа назад сестричка сказала мне, что он умер… – Пегги посмотрела мне в лицо: – Я не смогла пролить ни единой слезинки. Во мне все перегорело. Теперь мне кажется, что я была ненормальной.
– В вашем возрасте я тоже чуть не сошел с ума из-за девушки, – солгал я. – Потребовалось время, чтобы я с этим справился. Но все прошло совершенно бесследно.
– Как там папа?
– Ему будет лучше, когда вы вернетесь. А сейчас ему трудно приходится без вашей помощи.
– Догадываюсь. Бедный папа! Он такой несгибаемый. Я вернусь завтра. Вы скажете ему?
– Непременно.
– Значит, отель не будет продан?
– Найдутся другие покупатели помимо Везерспуна.
Она кивнула:
– Я хочу уехать отсюда. Меня здесь никто не любит.
– Поговорите с Виллисом Поллэком. Он сумеет найти покупателя.
– Да, во всяком случае, я подожду, пока… не уйдет. – Она отвернула в сторону лицо. – А это случится очень скоро.
– Пегги, возможно, вы сумеете мне помочь. Чем дольше я ищу Джонни Джексона, тем все более сложными становятся мои поиски. Вы не против рассказать мне про себя и Везерспуна?
– Какое это имеет отношение к Джонни? – удивилась она.
– Не знаю… Я подобен рыбаку. Закидываю крючок наугад, авось рыбка клюнет… Когда вы с ним впервые встретились?
– Приблизительно два года назад. Он пришел в отель поговорить с папой о его продаже. В нем было что-то такое, что привлекло меня. – Она подняла вверх руку беспомощным жестом. – Дирк, девушки часто бывают невероятными дурами!
– Мужчины тоже!
– Возможно. Я влюбилась в Гарри. Сначала он меня едва замечал, а потом заинтересовался. Однажды вечером, когда папа себя плохо чувствовал и рано лег спать, пришел Гарри. Он попросил меня показать ему лучшую комнату. – Она горько рассмеялась. – О'кей, я пошла на это. Вы можете догадаться, что случилось… Он действительно потряс меня. До этого я уже была близка со многими мужчинами, но Гарри знал, как надо это делать. Я получила такое наслаждение, что после этого только и думала о том, когда же мы снова будем заниматься любовью. Встречаться у нас было опасно из-за папы, поэтому мы договорились, что я буду приходить к нему. Туда было всего пять минут ходьбы. У него симпатичная квартира над офисом. Мы бывали вместе три раза в неделю. А мне все было мало. Потом я почувствовала, что он начал охладевать. Он мог забежать на ленч, посмотреть на меня с улыбкой и сказать, что у него дела, так что сегодня не приходи.
Я была как в бреду, чтобы погасить жар в крови, я выпивала целый стакан джина, ложилась спать и ревела всю ночь напролет…
– Такое случается, и очень часто.
– Не сомневаюсь. – Она пожала плечами. – Я прошла через это. И теперь я рада, что все это позади. Последнее время я виделась с ним всего раз в месяц, но продолжала пить.
– Почему вы рады, Пегги?
– В нем было что-то… трудно объяснить. Я думаю, что он участвовал в каком-то рэкете. Бывали случаи, когда мы ложились в постель, а тут звонил телефон, и он моментально бежал в офис. Фабрика была уже закрыта. Несколько раз я слышала, как он сердито кричал, а когда он поднимался наверх, у него было такое разъяренное лицо, и жестокое. И тогда он прогонял меня прочь. Ссылался на дела, а когда я один раз попробовала протестовать, он напугал меня своим злобным видом.
– Вы можете забыть его, Пегги. Он ушел из вашей жизни.
– Поэтому-то я и рада.
– Вы сказали, что думали, что он замешан в каком-то рэкете. Откуда такие мысли?
– Ну, не совсем же я идиотка! С какой стати ему будут звонить в два часа ночи, и он моментально прогоняет меня прочь, толкуя о делах? Ну, а потом грузовик, который приезжал где-то в три часа ночи.
– Что за грузовик?
Поколебавшись, она махнула рукой:
– Ну, теперь он умер… так что… Это случилось в то время, когда я была от него без ума. Наверное, я слишком много пила. Он явился вечером в ресторан в тот день, когда мы всегда встречались. Ох, Дирк, как я мечтала об этой ночи! О том, как он будет держать меня в своих объятиях и брать снова и снова… Меня сжигало неудовлетворенное желание… – Она посмотрела на меня: – Почему я это вам рассказываю?
– Говорят, что признание облегчает душу, – сказал я, ободряюще ей улыбаясь.
– Боже, вы вытянете информацию даже у устрицы!
Внезапно у нее изменилось выражение лица, и я переполошился, что что-то напортил:
– Пегги, это очень важно для меня. Расскажите мне про грузовик.
Она посмотрела на цветы на столе и взяла их в руки, погладила розы и сладко пахнувшие магнолии.
– Вы первый, кто подарил мне цветы.
– Еще будут дарить, вы же молоды!
Она положила цветы и стала перелистывать книжку.
– Пегги, – не выдержал я, – расскажите о грузовике!
– О'кей. Он вечером дал мне отставку, и я, очевидно от обиды, набралась до того, что совсем перестала соображать. Лежа в постели, я решила, что Гарри наверняка завел себе другую. Я должна была это выяснить. Я оделась и отправилась на фабрику. Время было за полночь, но ворота не были заперты. В его окнах горел свет. Наверное, вам меня не понять, но в этот момент я была как в бреду. Джин и ревность… Это было ужасно!
Она посмотрела на меня.
– Я вас понимаю.
Она пожала плечами:
