– С тех пор как мы с твоей мамой встретились в Дарвине, все наши разговоры были только о тебе и твоем здоровье. Все свободное время я проводил с тобой, чтобы лучше тебя узнать. У меня не было времени думать о таких вещах, как любовь и брак.
– Но сейчас оно у тебя появилось, не так ли?
– Нет, Ник. Мне нужно как можно скорее вернуться в Северную территорию. Я строю дома для общины коренных жителей. Они на меня надеются, и я не могу их подвести.
Лицо Ника погрустнело, и Гас поспешно добавил:
– Но я буду поддерживать связь с тобой и... твоей мамой.
Мальчик медленно кивнул, словно обдумывая это.
– Ты все еще сердишься на маму за то, что она не рассказала тебе обо мне? – неожиданно спросил он.
Гас вздохнул и ответил после небольшой паузы:
– Нет, больше не сержусь. Я перестал сразу, как только познакомился с тобой.
Ник робко улыбнулся.
– Но тебе не следует переживать из-за таких вещей, сынок. – Гас взъерошил ему волосы.
– Я почти и не переживаю.
– Хорошо.
– Просто мне кажется, что я понял, почему вы расстались с мамой и она не сказала тебе обо мне.
– Ты не шутишь? – Чем больше Гас узнавал своего сына, тем больше тот его удивлял. – Может, поделишься со мной своими мыслями?
– В общем, у меня кое-что случилось в школе. – Ник опустил взор. – Все знали, что я ложусь в больницу и мне будут делать операцию. В последний день эта девочка из моего класса... – Он снова посмотрел на Гаса. – Она скромная и серьезная.
– Обычно такие девочки самые лучшие, – сказал Гас, едва сдержав улыбку.
– В общем, когда я шел домой после уроков, она догнала меня и пожелала мне удачи.
– Похоже, она правда хорошая.
– Да. – Рот мальчика искривился. – Но я повел себя странно. Сделал вид, будто не слышу ее. Мне хотелось сказать ей в ответ что-нибудь, но я словно язык проглотил и пошел дальше с опущенной головой.
– А теперь жалеешь об этом?
Его сын кивнул.
– Не беспокойся. Ты обязательно скажешь ей что-нибудь приятное, когда вернешься, – утешил его Гас.
– Если мне хватит смелости.
– Ты смелый мальчик. Даже не сомневайся в этом. – Гас улыбнулся. – Значит, думаешь, что в юности я совершил ошибку и не сказал нужных слов твоей маме?
– Возможно.
Устами младенца глаголет истина. Вздохнув, Гас вспомнил тот день, когда провожал ее до станции. Вспомнил, какое потрясение испытал, когда увидел в окне отъезжающего поезда ее заплаканное лицо.
Если бы он только знал причину ее слез.
Возможно, его жизнь сложилась бы по-другому.
Возможно, он не окончил бы университет. Не поехал бы в Африку, не женился бы на Моник, не принял бы участие в многочисленных интересных проектах, не помог бы сотням людей...
Жизнь Фрейи тоже была бы совсем другой. Она столько лет в одиночку боролась с трудностями.
О господи... Его вдруг поразила догадка, и он посмотрел на ее молчание с новой, совсем неожиданной стороны.
Сам того не сознавая, он отнял у Фрейи будущее, о котором она мечтала. Не сказав ему о беременности, она подарила ему его будущее.
Гас печально улыбнулся Нику:
– Наверное, ты прав. Наверное, это у нас наследственное.
Ник улыбнулся ему, затем его внимание привлек кто-то у двери.
– Привет, мам.
Гас повернулся и поморщился, когда его левый бок пронзила боль. Судя по выражению лица Фрейи, она слышала часть их разговора. Она вошла в палату с неловкой улыбкой. На ней были джинсы и мягкий серый кардиган – весьма скучный наряд, но Фрейя выглядела в нем сексуально.
– Рада, что вы оба так быстро пошли на поправку.
Она села на край кровати Ника. На ее щеках играл румянец.
– В другом конце коридора я наткнулась на твою маму и Поппи, – обратилась она к Гасу. – Они спорят из-за инвалидной коляски.
Гас застонал:
– Ох уж эти мне мамаши! Моя намерена усадить меня в эту штуковину и катать как маленького ребенка. – Он состроил гримасу, и Ник рассмеялся. – Ты не могла бы отвести меня обратно в палату? – обратился он к Фрейе. – С тобой я буду в безопасности. Не думаю, что моя мать подерется с тобой, чтобы усадить меня в эту дурацкую коляску.
Несколько секунд она растерянно смотрела на него, затем ответила:
– Конечно. Я с радостью тебе помогу.
Помогая Гасу подняться со стула, Фрейя чувствовала, как горят ее щеки. Он был немного бледным и двигался неуклюже, на нем была полосатая пижама и халат, но все это не умаляло его привлекательности и не ослабляло его воздействия на нее. Ведя его под руку, она наслаждалась теплом его тела, ароматом его одеколона. После того как она подслушала часть их с Ником разговора, ее ни на секунду не покидало волнение. Утром она проснулась абсолютно спокойная, а сейчас каждая нервная клеточка в ее теле звенела от напряжения.
В коридоре они встретили Поппи. Она была одна.
– Тебе повезло, Гас. Медсестре в конце концов удалось убедить твою мать, что здоровым пациентам вроде тебя нужно как можно скорее возвращаться к активной жизни, и она повезла коляску обратно.
– Благослови Господь эту добрую душу, – сказал Гас.
Поппи рассмеялась:
– Это я ее позвала, когда начала понимать, что самой мне с ней не справиться.
Она довольно улыбнулась Фрейе, но та оставила это без внимания. Ее мать не меньше Ника хотела, чтобы они с Гасом были вместе. Фрейя сейчас находилась в полной растерянности. Она наслаждалась каждой минутой, проведенной с Гасом, и в то же время боялась своих чувств. Сейчас, когда операция была уже позади, она не знала, как ей следует с ним держаться. Не была уверена, может ли на что-то рассчитывать после одной-единственной ночи страсти. Боялась разрешить себе надеяться, потому что это могло обернуться горьким разочарованием.
Впрочем, сейчас Гас не представляет для нее особой опасности. Он едва передвигается, и ему явно не до романтических отношений.
– Тебе нужно отдохнуть, – сказала Фрейя, когда они вошли в его палату и она помогла ему сесть на кровать.
– Я в порядке. – Гас взял ее за руку. – Пожалуйста, не уходи. Мне нужно с тобой поговорить. – Он похлопал по матрацу. – Садись.
Она подчинилась, хотя и понимала, что ему нужно отдохнуть. Им представилась редкая возможность побыть друг с другом наедине, и ее нельзя упускать. Ее сердце учащенно билось. Она не знала, о чем он собирается с ней говорить.
Его пальцы нежно коснулись тыльной стороны ее кисти.
– Знаешь, я буду по тебе скучать.
Эти слова доставили Фрейе удовольствие, и в то же время ей было грустно из-за того, что он уже начал думать о своем отъезде.
– Ты ведь останешься здесь еще на какое-то время, правда?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
