к широкому окну, созерцая бескрайние просторы океана. Такого привычного с годами, но всегда нового.
Эйнаор неуверенно дотянулся мыслью до брата, но и Лаккомо не знал, какие соображения роятся в голове давнего Хранителя. Впервые Аллиет-Лэ столкнулся с кем-то кого он не мог «прочитать» и чьи мотивы ему были неведомы. Незаметно пожав плечами близнецу в ответ, он лишь надеялся, что они прилетели не зря. И вся эта история про подводный мир не обратится в пустую сказку, опутанную красивыми словами ради мистики. И чем дольше Дэохан молчал, тем больше Лаккомо боялся услышать смех над их ребяческой верой в давно потерявший актуальность миф.
Но…
- Я даже не надеялся, что застану сей день, - вдруг ответил Дэохан, поворачиваясь к венценосным особам.
- Так это правда? – впервые за разговор подал голос Лаккомо. – Они не выдумка?
В ответ на это Хранитель посмотрел на него с колкой иронией наставника, готового впервые доказать ученику, что камни тоже могут летать на ветру.
- Запомни, юный король, на Тории нет выдумок, - с улыбкой ответил Дэохан. – Есть только истина, обточенная с годами.
Внимательно слушая, Лаккомо остро прищурился на такое обращение, а потом вдруг ощутил, как старый дъерк вокруг них медленно заскользил кольцами, расправляя длинное тело. Стены остались недвижимы, но внутри них словно все ожило, и тьма потекла вниз по скале к океану.
- Но даже то, что истина, - продолжил свою мысль Хранитель, - может быть недомолвкой. И история, которую сохранили ваши архивы, может оказаться намного полней.
Дэохан отошел от окна, медленно подернув рукава широкой мантии. Приглядевшись, Лаккомо успел заметить на его запястьях переливающуюся паутину рисунков. Как перламутровая татуировка или какой-то оставленный след.
- Но нежели верить мне на слово, вам лучше узреть всё самим, - закончил Дэохан, подойдя к пустому участку стены и осторожно коснувшись ее подушечками пальцев.
А в следующий миг под его касанием прошла слабая волна такого же перламутрового сияния, и часть стены с каменным скрежетом поползла вглубь, утопая во мраке открывшегося коридора. И если Эйнаор изумленно замер, явно рассчитывая, что их поведут очередной долгой тропой вниз по обрыву, то Лаккомо, не мигая, смотрел на мерцающие рисунки на руках, словно видел вокруг них слабые вспышки света. Настолько же неявные, как сами дъерки, но такие же реальные.
- Ваш путь к тому, ради чего вы прибыли, - указав на коридор, ответил Хранитель. – Надеюсь, вы не боитесь темноты.
***
Они спускались по узкой лестнице с одним лишь люминесцентным фонарем, который нес впереди Дэохан в чашке за кольцо. Дольше, чем шли до его покоев, по лестнице с видом на обрыв.
Лаккомо слышал методичный капающий звук, который невольно возвращал его к старым туманным снам. Когда-то в них все было схоже. Та же непроглядная темнота. Те же бесконечные ступени в колодец. Вокруг только влажный камень, а внизу их дожидается черная глубина.
Но как во всякой реальности, действительность оказывалась сильно отличной от сна. Стены оказались слишком тесны. Сырость негостеприимно холодила лицо, а далекие капли, что выбивали эхо по коридору, казались лишь фоном и сопутствующим аккомпанементом, а не главным звеном.
И пока Аллиет-Лэ силился вспоминать то, что навевало ему воспоминания, Эйнаор старался попросту забыть о тесноте коридора. Неуютная каменная спиральная кишка с лестницей его напрягала неимоверно, но король держался, считая ступени. После тысячи он временно перестал считать, выбивая ритм шагов скорее как такт медленной барабанной дроби. А после еще десяти минут размеренного шага, Эйнаор с ужасом представил, как им придется потом тащиться в гору обратно.
Пожалуй, никогда еще Лоатт-Лэ не сталкивался с такой реальной пользой обучения, которую вбил в них еще с детства Эантар. Ведь это благодаря ему братья были научены бегу по Дворцовым лестницам. И благодаря ему они сейчас не напоминают две венценосные развалины.
Успокаивала Эйнаора еще братская связка, которая передавала холодное спокойствие, замкнутое в прекрасной концентрации. Хотя на самом деле Лаккомо просто старался не думать про тесноту монолитной скалы вокруг. Не думать про каменные нагромождения над головой, растущие с каждой новой ступенью. И не думать, что внизу их встретит маленький, выдолбленный в скале мешок с воздухом, который может залить по какой-то мелкой случайности во время циклона.
Самоконтроль Лаккомо звенел натянутой струной, не лопаясь только от необходимости беречь брата, которого сюда понесло по идиотской прихоти.
В то время как Эантар и его старый знакомый и вовсе напоминали скорее машины, нежели обычных людей. Не уставали, не просили перерыва и шли молча, даже не запыхавшись.
А когда спуск, казалось, продлился целую вечность, Лаккомо вдруг услышал среди монотонного капанья звук. Диковатый и странный настолько, что он не мог даже представить, что его издало. Ни человек, ни дъерки, ни электроника или какой-либо музыкальный инструмент. Словно воздух запел нежным голосом, пробуя ноты, а ему ответила приливная волна, сыгравшая на невидимом лезвии.
Дэохан обернулся в тусклом свете единственного фонаря, когда услышал, как позади него остановились.
- Вы слышите это? – чуть резковато спросил Лаккомо, нахмурившись.
- Что именно? – уточнил Хранитель, едва улыбаясь.
- Звон. Вой, - Аллиет-Лэ не мог подобрать определения. – Эхо.
- Да, слышу, - отозвался Дэохан, уверенно и отвернулся, чтобы шагать дальше.
Но Лаккомо не сделал ни шага, пока не получил ответ.
- Что это?
Хранитель неохотно обернулся, словно каждое резкое слово
