шансы сделать ей сюрприз. Только придется поторопиться, чтобы успеть провернуть миссию до своих занятий.
Соскочила с кровати и нырнула в шкаф по пояс. Начала впопыхах перебирать вешалки с одеждой, соображая, что лучше всего отразит мое «я».
— Одеваешься? Самое время! — Света ворвалась в комнату с возмущенным пыхтением, а я от неожиданности больно стукнулась затылком о полку, нагнувшись за ботильонами в самом дальнем углу шкафа.
— Да не, мне на пары не скоро. Я так… Убиваю время, собираясь заранее. Ты чего вернулась? Забыла что-то?
— Тебя, Ксюша! Тебя! Пошли сейчас же!
— С тобой в универ что ли? Чего ты так завелась? Стас или Женя опять что-то выкинули?
— Выйдешь на улицу и узнаешь.
— Как мне одеваться-то хоть?
— Побыстрее, Ксюш! На высокой скорости.
Я второпях натянула на себя джинсы и первую попавшуюся футболку. Накинула куртку, прыгнула в кроссовки и, подгоняемая Светой, вышла в подъезд. В последний момент она сунула мне в руки рюкзак:
— Я сама его собрала, пока ты копошилась.
— Не хочешь объяснить, к чему мне готовиться?
— К счастливому моменту в нашей жизни, — съехидничала сестра.
Картина за окном заставила меня замереть на месте — у подъезда стояла машина Стаса. Так вот в чем дело! Света требовала разобраться с ним здесь и сейчас! Опередила меня с сюрпризом. Выигрышное и странное стечение обстоятельств получилось. Я собиралась к парню, а он приехал ко мне сам. Видимо, судьба. Момент настал.
— Чего стоим? Поторопись! Суженый ждет тебя. Он напрашивается на разговор по душам. Точно тебе говорю.
Света взяла меня за плечи и развернула в сторону лестницы. Я медленно спускалась, слыша только удары своего сердца. С каждым шагом решительность слабела, а беспокойная тревожность росла. К последней ступени я растеряла всю уверенность в себе, но пути назад не было. У меня один выход: признаться Стасу, что мы со Светой — сестры-близнецы. Или забыть о его существовании. Дальше тянуть некуда, от моей трусости страдали все.
— Доброе утро. Ты умеешь делать сюрпризы. — Села машину и уставилась прямо перед собой. В горле пересохло, язык еле поворачивался. Я постепенно впадала в оцепенение.
— Доброе. Какое сухое приветствие. Ты ждала кого-то другого?
— Вовсе нет. Никого не ждала, — с трудом выдавила из себя.
— Сегодня прохладно. Я подумал, тебе приятнее будет добраться до универа на машине, чем мерзнуть на остановке и трястись в маршрутке. Я прав?
— Конечно, Стас. Спасибо тебе, — уже прошептала, теряя голос. — Ты очень кстати приехал. Правда. Я только что думала о тебе. Уже собиралась в универ, чтобы найти тебя. Хотела сказать…
Осеклась и прикрыла глаза, переводя дыхание. Пульс зашкалило до космической скорости, дрожащие пальцы перебирали шнурки на куртке. Захотелось разрыдаться от страха неизвестности. Большего всего на свете мне хотелось признаться Стасу, стать для него Ксюшей, собой, быть с ним, в конце концов, без сомнительных интриг и опасений, без постоянных махинаций и переодеваний, без слежки и прятаний.
Но я до боли боялась, что, произнеся давно заготовленные фразы, я наоборот поставлю точку в общении с парнем. Пара слов могли закончить нашу историю раз и навсегда.
А если он не даст мне шанс? Вдруг не захочет больше слушать? Я ведь обманывала его, долго и бессовестно обманывала, и никак не могла набраться смелости, чтобы сорвать с нас густую паутину лжи. Она меня изрядно измучила. Но миллион ужасных «вдруг» парализовали разум, сковывали все тело.
Понимала, понимала, что дальше так продолжаться не могло. И чем дольше я тянула с разговором, тем делала только хуже. Но каждая минуточка со Стасом была бесценна, ведь она могла стать последней, а мне хотелось накопить, как можно больше воспоминаний, чтобы перебирать их и беречь, как сокровенное сокровище.
— Вы с Женей встречаетесь? Поэтому он вчера взбесился? — предположение парня огорошило меня и окончательно выбило из равновесия.
— В смысле? Нет, конечно. Ты чего? Мы просто друзья! Причем тут Женя?
— Куда вчера торопились? — глядя в сторону, спросил парень.
— На фотосессию. Он обещал меня пофоткать в паре клевых мест.
— Хорошее дело. В следующий раз обращайся ко мне. Среди моих есть крутой профессиональный фотограф. У него несколько классных студий в городе. Запись на месяцы вперед. В моих силах устроить тебе настоящую фотосессию. И визажистов замутим, и костюмы арендуем. Только попроси. Все будет. Я сам буду рад. А сейчас пристегнись и поехали. Успеем кофе попить, — скомандовал Стас.
Пальцы не слушались. С трудом застегнула замок ремня безопасности. Полностью лишенная ориентации в пространстве, набрала полные легкие воздуха, собираясь с силами, словно готовилась прыгнуть с тарзанки. Я будто в тумане, растворялась в воздухе, превращаясь в дым.
— Ксюш, ты с родителями живешь?
— Да. Они у нас хирурги. Вечные дежурства, смены и все тому подобное. Живут работой. Спасают жизни, — разоткровенничалась ни с того ни с сего.
«Стоп. Ксюша?» — осознание пронзило тело ударом тока. Я широко распахнула глаза, выпрямила спину, вцепилась ногтями в сиденье и затаила дыхание. В ушах зашумело от напряжения. Я не смела посмотреть на парня, даже не повернулась в его сторону.
— Ты в порядке? Что случилось? — прежним голосом спросил Стас.
— Как… ты… меня назвал?
Глава 28
Ксюша
Стас словно не понял моего вопроса. Удивления тем более. Он с усмешкой глянул на меня и вернулся к дороге:
— Заюш, что такое?
Ничего себе… Послышалось… Видимо, перенапряжение сыграло со мной коварную шутку. Мне уже мерещилось собственное имя. Так, глядишь, скоро совсем запутаюсь, кто из нас, кто.
Стоп. Заюш? Серьезно? Что это вообще такое? Мы вышли на новый уровень общения? Теперь используем приторные словечки и обмениваемся сюсюканьем? Меня передернуло.
В следующую минуту я не узнала саму себя, когда расхохоталась во весь голос вместо того, чтобы тактично промолчать или сдержанно улыбнуться. Смеялась над нелепостью ситуации, над собой, над Стасом, над Светой. Как мы умудрились дружно докатиться до всей этой ерунды с подменами, прозвищами, ревностью и идиотскими выходками. Мы коллективно сошли с ума? Какая чушь.
По лицу Стаса расползлась широкая улыбка, добавившая ему еще больше обаяния. Он заразился моей смешинкой и вскоре сам смеялся от души. Если бы только он знал, что именно вызвало мою бурную реакцию, вряд ли поддержал приступ смеха.
— Ста-ас, — выдавила, задыхаясь и утирая слезы, — не называй… меня так… больше… Никаких заек, мышек и, упаси Боже, кисок. Прошу тебя. Иначе я умру от следующего приступа смеха.
— Что, настолько забавно звучит?
— Меня подташнивает от переизбытка мимимишности. Не наш формат, бу.
— Всего одно слово, а сколько эмоций.
