Счастливый случай зачастую предстает в совершенно неожиданных ипостасях. В этот раз улыбкой судьбы стал грозный рев.
- Прекратить!!
И тут же послышался звук еще одной зуботычины, звон металла по дощатому полу и придушенный сип:
- Простите, сэр.
И более спокойный голос произнес:
- Что здесь творится, сучьи дети?
Если можно назвать спокойным голос, больше всего похожий на рокот разгоняющегося мотоцикла. Жизнь в казарме остановилась, все замерло, температура упала ниже критической отметки. Где те разъяренные мужики, собиравшие посадить меня на железный шип? Где шумно болеющие и ставящие ставки на исход зрители? Где голосящие пострадавшие? Мертвая тишина. Не люди - статуи. Даже товарищ, которого я уронил с верхнего яруса кровати, не имея сил подняться, тихонько пристроился на полу. И только легкое шипение сквозь зубы показывало, что он жив.
Смекнув, что надо пользоваться моментом, я зашевелился под кроватью.
- Это еще кто там? Вы что, в казарму бабу привели? - рявкнул неизвестный сэр, чем нанес мне несмываемое оскорбление. Я ускорился, но залезать под кровать было существенно проще, чем выбираться оттуда - теория мотивации в действии.
- Никак нет, сэр. Это салага туда утек, - нашелся рядовой посмелее. - Зашел в казарму и сразу стал морды бить, а потом сиганул под кровать и доставай его. Может Вы поможете, с Вами мы б его быстро.
- Вылезай! - опять рев. Мотоцикл, пожалуй, слабоват против него будет.
Я вылез. Грязный, весь в ссадинах, готовый вломиться в очередную потасовку и вляпаться в очередную неприятность. Достал меня этот мир уже. Вот нет слов уже как. На одной врожденной интеллигентности держусь.
- Ты кто? - я заскрипел зубами, услышав этот вопрос. Он преследовал меня на протяжении всей моей здешней незавидной карьеры. Спрашивал здоровый чернявый бородатый мужик, побольше Ника размером, в черном траурном камзоле, и в лаптях на кожаных тесемках на босу ногу. Сочетание более чем забавное, но засмеяться почему-то не получилось.
Грубить тоже не хотелось. Грубить было откровенно чревато. Я из всех сил пытался сдерживаться. Тем удивительнее мне было услышать свое же признание:
- Конь в пальто, - не сдержался так сказать.
Глядя в побелевшее лицо чернявого подумалось, что смерть в могиле под каменной плитой была, наверное, не худшим вариантом.
- Что?
А потом, неожиданно успокоившись, осмотрев мою представительную персону, он спросил:
- Имя твое назови, клоун.
Я мгновение поразмышлял, обижаться ли мне на стиль обращения, но решив, что это еще не самое страшное на сегодня, решил не заморачиваться и ответил:
- Мор.
- Мор, сэр - поправил меня здоровяк. Прозвучало это сильно и авторитетно, спорить было сложно. Все-таки грубая сила вносит свои поправки в манеру поведения, добавляет вежливости. Прикинул ради интереса, что было бы, садани я его по зубам. Решил, что его зубам мои потуги вряд ли повредят, а вот руку после этого могу и не собрать.
- Мор, сэр, - покладисто согласился я.
- Это тебя вместо Рольфа прислали? Уроды, просил же человека дать, нет опять обезьяну. Как будто своих мало. Ладно. Мором ты был в прошлой жизни. А сейчас ты - Клоун.
Очередная смена имени меня не затронула абсолютно. Запал угас. И вообще, перенос явно сказался на моей психике негативно, таким нервным и вспыльчивым раньше не был.
- За тобой, вроде, приходить из дворца будут? Эй, обезьяны, три дня этого задохлика беречь, чтоб больше ни ссадины, ни царапины. А иначе, в каком виде его к Высшим во дворец отводить будут? Если что, с меня спросят. А потом я приду к вам. И спрошу. И тот, кто не утерпит и решит с ним разобраться - пусть лучше сам в землю закапывается.
Он повернулся ко мне.
- Кто морду бил?
Только после этого вопроса понял, почему болит челюсть. Попали все-таки.
- Без понятия, сэр.
- Точно Клоун. Так, Туз, ты старший по казарме. Ты, урод, допустил - тебе и исправлять. Идешь к лекарю, берешь бинты и лично делаешь ему примочки. А я приду и проверю.
- Но, сэр. Он Рохле вон челюсть свернул, Надь ребром мается, а Толстый до сих пор в углу лежит, подняться не может.
Ай да я, ай да молодец. Три перелома. Авторитет, какой-никакой, нарисовался. Стало почему-то грустно.
- Нет, ты что, совсем идиот? Поправим. Так, бери Толстого и лично неси к лекарю. Не надорвешься. Но сначала примочки, это важнее. Да, форму Клоуну сообрази, чтоб нас не позорил.
Потом командир повернулся ко мне и просто сказал.
- Пока на учебные занятия не ходишь. Каждое утро будешь начинать с чистки нужников, Туз тебе лично покажет, что делать и как. Но дальше ты уже сам. А после обеда и до вечера будешь мешки грузить, мы обоз собирать будем, вот ты и погрузишь. А вечером должен быть чист и опрятен - тебе к Высшим идти. И не дай бог тебе запах дерьма не смыть. Отправимся через два-три дня. Вот тогда молись.
Очевидно, что в иерархии этого мира я совершил стремительный рывок вниз с уровня дворца до выгребной ямы. Так сказать, прыжок с вышки в дерьмо с пируэтом согнувшись.
Так началась моя армейская жизнь. А вечерние посиделки в этот день все-таки не состоялись...
...
Из материалов допроса Тона Узарбаша, копейщика, 12 сводный отряд пехоты.
- Не надо меня больше бить, господин дознаватель. Я все скажу. Правду? Конечно, только ее, в смысле правду. Нет, ну господин дознаватель, ну Вы сами представьте. Играем мы, значитца, втихаря в "око тьмы", это игра такая. Как назло я на банке ... Как не по уставу? Почему азартные игры? Да бросьте, что там за азарт. Вот когда Рольфа в пруду топили, вот это был азарт. Ой. Это я так, глупость сказал. Ай. Да больно же. Вы же обещали! Так я ж и говорю! Значитца, открывается дверь, и гвардейцы швыряют в нас какого-то дебила, попутно обозвав вонючими собаками. И уходят, но настроение уже испорчено.
Тут как назло оказывается, что дебил в косяк не попал, дверь открыта и все наше добро на обозрении. И он так не спеша заходит. Тут Лапоть, он у нас на шухере стоял, и не выдержал, выписал ему крендель. Нет, ну а кто бы выдержал? Так этот дебил, нет, не Лапоть, салага этот не нашел ничего лучшего, как свалиться кулем на банк. Там все нафиг рухнуло. Ну, ему и добавили. Кто добавил? Ну, я и добавил! А какого демона он мои бабки по всей хибаре разбросал? Да не отвлекаюсь я. Нет, ну нормальный салага что должен был сделать? Извиниться, сползать собрать монеты, заодно и пол протереть. А этот чего удумал? Он развернулся и в зубы. Нет, не мне. Я-то уже деньги собирал, этим прохиндеям доверься - половину себе в карман соберут. В зубы он Рохле зарядил, тот рядом стоял, ржал, угарок. Теперь нечем ему ржать. Нет, ну Рохле по зубам дать - это благое дело. Его б и упрекать за это никто не стал. А вот с какого перепуга он с Лаптя его сапог любимый стянул? Да вот так, говорю ж, содрал сапог. Лаптя босиком из казармы выкинул, а обувкой в Роха запустил. Нет, ну я ж и говорю, дурак. Да не Рох, тот само собой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
