Это действительно была она. Я понял, что до сих пор не верил в это.
Линди. Линда. Она и правда была здесь!
Она полюбит розы. В самом деле, это же она первая научила меня ценить их. Может быть, мне надо подняться и встретить её, в конце концов, показать ей комнату и оранжерею.
Потом я услышал ее голос. — У моего отца безумная идея, что здесь живет монстр, и что меня надо заточить в подземелье.
Монстр. Именно таким она увидит меня, если я поднимусь наверх. Нет, сначала я дам ей осмотреться, увидеть красивые комнаты и розы, прежде чем ей придётся ужаснуться от моего вида.
— Монстра нет, мисс. По крайней мере, я ни одного не видел, — Уилл усмехнулся. — Мой работодатель — молодой человек, и, как мне говорили, — не самой удачной наружности. Из-за этого он не выходит на улицу. Вот и все.
— Тогда я могу уехать отсюда? — спросила Линди.
— Конечно. Но мой работодатель заключил сделку с вашим отцом; я полагаю, ваше присутствие здесь в обмен на его молчание о некоторых преступных деяниях, которые были засняты на пленку. Что напоминает мне …
Он сунул руку в карман и вытащил пакетик, который я забрал у взломщика. — Ваши наркотики, сэр?
Линди выхватила у него пакет. — Так вот что это значит? Ты заставляешь меня приехать сюда, чтобы ты смог получить назад свои наркотики?
— Он поймал меня на плёнку, девочка. Взлом и проникновение.
— Я полагаю, это было не первое преступление, — произнёс Уилл, и, судя по его лицу, он уже просканировал парня своим особым шестым чувством слепого и нашел его именно таким, как я и говорил. — И я уверен, что одни только наркотики повлекут серьезный приговор.
Он кивнул. — Минимальный срок заключения — от пятнадцати лет до пожизненного.
— Пожизненного? — Линди повернулась к Уиллу. — И вы согласились на это… моё лишение свободы? — Я задержал дыхание, ожидая ответа Уилла. — У моего работодателя есть свои причины. — Уилл выглядел так, как будто он хотел положить руку на плечо Линди или что-то в этом роде, но не стал. Возможно, он чувствовал, что если попробует, то она сбросит её. — И он будет хорошо к вам относиться, уж, наверное, лучше, чем… Послушайте, если вы хотите уйти, вы можете это сделать, но у моего работодателя взлом записан на пленку, и он отнесет её в полицию.
Девушка посмотрела на отца. В её глазах была мольба.
— Так лучше. — Он вырвал пакетик у нее из рук. — Вот это я заберу.
И, не простившись, он ушел, хлопнув за собой дверью.
Линди стояла, глядя на пустое место, на котором он только что стоял. Она выглядела так, словно сейчас рухнет без сознания. Уилл сказал: — Пожалуйста, мисс. Я могу сказать, что у вас сегодня был трудный день, хотя сейчас всего лишь десять часов. Пойдёмте. Я покажу вам ваши комнаты?
— Комнаты? Во множественном числе?
— Да, мисс. Это красивые комнаты. Мистер Адриан — молодой человек, на которого я работаю — очень усердно трудился, чтобы сделать их точно по вашему вкусу. Он попросил меня сказать вам, что если вам что-нибудь потребуется — что угодно, кроме телефона или Интернет-соединения — обязательно попросите. Он хочет, чтобы вы были счастливы здесь.
— Счастлива? — голос Линди был мертвым. — Мой тюремщик думает, что я буду счастлива? Здесь? Он что, сумасшедший?
В своей комнате я сжался от слова «тюремщик».
— Нет, мисс. — Уилл протянул руку и запер дверь на ключ. Просто формальность. Я рассчитывал на то, что она останется, чтобы защитить отца. Звук запираемой двери был для меня ужасен. Я был похитителем. Я не хотел похищать ее, но это был единственный способ заставить ее остаться. — Я — Уилл. Я тоже к вашим услугам. И Магда, горничная, с которой вы познакомитесь наверху. Пойдем?
Он предложил ей руку. Она не приняла её, но последовала за ним наверх по лестнице, бросив на дверь один последний непокорный взгляд.
Я наблюдал, как Уилл привел ее по лестнице наверх и открыл дверь. Её щеки и глаза покраснели от слез. Она ахнула, когда вошла, окидывая взглядом мебель, произведения искусства, стены, цвет которых в точности совпадал с жёлтым оттенком роз в хрустальных вазах. Как зачарованная она уставилась на двуспальную кровать, застеленную дизайнерскими простынями. Потом подошла к окну.
— Прыгать здесь высоковато, не так ли? — дотронулась она до толстого стекла.
За её спиной Уилл произнёс: — Да, так и есть. И окна настолько широко не открываются. Возможно, если вы решитесь попробовать, то обнаружите, что жить здесь не так уж страшно.
— Не так страшно? Вы когда-нибудь были в плену? Вы и сейчас пленник?
— Нет.
Я изучал ее. Я помнил её с того дня танцев. Тогда я подумал, что с ее рыжими волосами, веснушками и неровными зубами она невзрачна. Зубы не изменились, но на самом деле ее внешность нельзя было назвать однозначно невзрачной. Я был рад, что она не была красавицей, как сказал её отец. Кто-то безусловно красивый никогда не смог бы ничего разглядеть за моим уродством.
Быть может, у этой девушки получится.
— А я была, — сказала она. — В течение шестнадцати лет я была пленницей. Но я сама рыла себе туннель. Совершенно самостоятельно я подала заявление и получила стипендию в одной из лучших частных школ города. Я ездила туда на электричке каждый день. А там богатенькие детки игнорировали меня, потому что я не была одной из них. Они думали, что я ничтожество. Может, они и были правы. Но я училась изо всех своих сил, получая наивысшие баллы. Я знала, что это единственный путь, чтобы выбраться из моей жизни, чтобы получить стипендию, поступить в колледж и уехать отсюда. Но вместо этого, чтобы уберечь моего отца от тюрьмы, теперь я должна быть пленницей здесь. Это нечестно.
— Понимаю, — сказал Уилл. Я знал, что он, должно быть, впечатлен ею, тем, как она говорила. Она даже использовал метафору — о тоннеле. Она действительно была очень умна.
— Что ему надо от меня? — плакала девушка. — Заставить меня работать на него? Или для сексуальных развлечений?
— Нет, если бы это было так, я бы не участвовал в этом.
— Правда? — она выглядела немного успокоившейся, но спросила: — Тогда что?
— Я думаю… — Уилл запнулся. — Я знаю, что он одинок.
Она пристально посмотрела на него, но ничего не сказала.
Наконец, он сказал: — Я дам вам возможность отдохнуть и осмотреться в своём новом доме. В полдень Магда принесёт ланч. Тогда вы сможете с ней познакомиться. Если вам нужно что-нибудь — попросите, и это ваше.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
Я наблюдал, как Линда ходила по комнате, дотрагиваясь до разных предметов. Дольше всего её глаза задержались на одной из ваз с розами. Она вытянула желтый цветок, который, по моему мнению, был самым красивым. На мгновение она поднесла его к лицу, вдыхая аромат, потом прижала его к своей щеке. Наконец, она вернула его в вазу.
