Юми несколько раз похлопала Блэка по спине, затем отпустила со слезами на глазах.
— Ты думал, что он мёртв, — сказала она. — Ты правда думал, что он мёртв.
Блэк кивнул, помедлив, чтобы наградить Ника сердитым взглядом.
— Да.
Последовало очередное молчание.
Блэк продолжал смотреть на Ника, но Ник избегал его взгляда.
Через несколько секунд Блэк нахмурился, обращаясь к Юми.
— Да. Я думал, что он мёртв, — сказал он. — Во многих смыслах этого слова.
Злость и боль Блэка мерцали вокруг меня, окрашивая его свет.
Он толком не мог сдержать свою злость… не тогда, когда уставился на лицо Ника.
— …Я думал, что он безвозвратно исчез, — повторил Блэка. — Но это не так. Он никуда не делся. Ведь так, Ник?
Воцарилась очередная пауза.
Затем Юми выпрямилась с суровым выражением на лице.
— Нет, — заявила она непреклонно авторитетным тоном. — Нет, он никуда не делся. И мой сын никуда не денется… больше никогда. До тех пор, пока я жива.
И снова молчание.
Тем не менее, слова Юми каким-то образом утвердили это.
Я не знала, как именно, но я почувствовала, что все за столом по-настоящему расслабились, даже Хирото, отец Ника.
Юми подошла обратно к своему месту за столом рядом с Ником и села.
Подняв салфетку, она расстелила её на коленях.
Затем жестом показала на блюдо с жареной говядиной.
— Не мог бы ты передать его, Элвис? — вежливо попросила она Ковбоя.
Ковбой поднял блюдо, улыбнувшись.
— Да, мэм.
Он вручил блюдо Хирото, который поставил его сбоку от своей тарелки и начал накладывать говядину сервировочными приборами. После этого по кругу пошла спаржа, пюре из батата, булочки и масло.
Как только еда снова пошла между собравшимися за столом, Юми повернулась к Даледжему.
— Что ты думаешь о детях? — спросила она у него, накалывая на вилку спаржу. — Тебе нравятся дети?
Энджел прыснула вином.
Расхохотавшись, она прикрыла рот и постаралась успокоиться.
Но усилия были тщетными.
Через несколько секунд мы все расхохотались.
Ну… почти все.
Ник сердито смотрел на всех, но я понимала, что он не злится по-настоящему. Как и говорила Юми, он даже сейчас слегка прислонялся к Джему, и его лицо как будто невольно смягчилось, пока видящий всё ещё поглаживал его по плечу, и его глаза до сих пор блестели.
Я наблюдала, как он обводил глазами нас, собравшихся за столом его родителей, и его выражение по-прежнему было почти изумленным, когда он смотрел на наши лица.
Я не могла читать Ника теперь, когда он стал вампиром.
Я не имела действительного представления, о чём он думает.
В то же время я поймала себя на мысли, что знала.
Я прекрасно знала, о чём он думал.
Ник наконец-то вернулся домой.
Глава 17. Сказать всё неправильно
Джакс уставился на Кико, которая смотрела в окно частного самолёта.
Она почти не прикоснулась к еде перед ней.
Джакс знал, что она беспокоится.
Она уже беспокоилась.
«Слушай, — пробормотала Ярли в его ухе. — Тебе необязательно говорить ей прямо сейчас. Но кому-то нужно это сделать. На самом деле, это должна была сделать док, как только все вы добрались в Лондон… но этого не случилось, так что всё ложится на твои плечи, Джакс, если ты хочешь, чтобы она узнала до возвращения».
«Где они сейчас? — Джакс сохранял свои мысли нейтральными. — Босс и док… они поблизости? Они могут хотя бы сами сказать ей? Думаю, если она услышит всё от Блэка, это будет иметь больший вес. Она воспринимает его как кровного родственника… как члена семьи».
Последовало молчание.
«Ау? — сказал Джакс. — Ты знаешь, где они, сестра? Или ты ищешь их?»
Ярли вздохнула. «Даже если бы я сказала тебе, ты бы мне не поверил».
Джакс нахмурился.
«Что это значит?» — послал он.
«Это значит, что все они ужинают в доме родителей Ника, — сказала Ярли, вздохнув. — Джем, Ковбой, Энджел, Мири… и Блэк, если ты можешь в такое поверить… в настоящее время едят с Ником и его человеческими родителями. И прежде чем ты что-нибудь скажешь… знаю. Я могу сказать тебе лишь то, что босс взял с собой пистолет, заряженный теми вампирскими пулями, которые вырывают нахер их сердца и/или мозги. Он также спрятал на спине под курткой меч. Один из более коротких. Так что есть вероятность, что к моменту вашего с Кико приземления это будет уже бессмысленно».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Джакс нахмурился ещё сильнее.
Затем он выдохнул, не сводя глаз с Кико.
«Но ты так не думаешь, — подумал он после этого. — Ты не думаешь, что он убьёт Ника».
Ярли вздохнула, и это было слышно даже по ментальной связи между ними.
«Нет, — призналась она. — Не думаю».
После очередной короткой паузы она снова вздохнула.
«Я даже не могу сказать, что они неправы, — призналась она. — Я говорила с ним, Джакс. И с братом Даледжемом. Ник… странно… но он снова Ник. Сложно было помнить, что он вообще был тем другим существом… по крайней мере, пока я говорила с ним. И я думаю, что он ни за какие деньги не приблизится к Кико. По словам Джема, док практически заставила его, иначе он и к ней бы не приблизился. Но док знала его намного дольше, и думаю, для неё это всё напоминало воскрешение из мёртвых. Для неё то другое существо вообще не было Ником… и на самом деле, судя по тому, что я видела, её позиция наверняка более верна».
Джакс нахмурился, по-прежнему наблюдая за Кико.
«Я не думаю, что Кико стоит видеться с ним. Во всяком случае, не сразу же».
«Никто так не думает, — согласилась Ярли. — Буквально никто. Как я и сказала, я не думаю, что это будет проблемой. Я больше беспокоюсь о том, как она будет чувствовать себя, зная, что мы все общаемся и работаем с ним, и он является частью команды Блэка, пусть даже на периферии. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя отрезанной. Но я также не хочу, чтобы она думала, будто мы действуем за её спиной. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя преданной… Блэком, доком, кем-либо из нас. Я не хочу, чтобы её ранило то, что Даледжем теперь с Ником. Я хочу, чтобы она чувствовала себя услышанной… и увиденной. И значимой. Для всех нас, не только для Блэка».
Джакс снова нахмурился, обдумывая это.
«Я могу бы почувствовать себя так, — признался он. — Преданным. Если бы я оказался на её месте».
Продолжая размышлять, он добавил:
«Мне бы показалось, что все выбрали Ника вместо меня. Мне бы показалось, будто моё место в команде было вовсе не таким, как я думал, — он потёр свою грудь, поморщившись. — Если честно, меня тошнит от одной лишь мысли об этом. Это вызывает у меня желание навредить Нику… даже если он уже не тот».
«Я бы тоже чувствовала себя преданной, — призналась Ярли. — Мануэль тоже так говорит. И Холо. Нас всех тошнит от данной перспективы, но мы не знаем, как сообщить ей так, чтобы не вызвать у неё эти чувства. На самом деле, есть лишь два варианта, брат. Продолжать врать ей ещё какое-то время. Или сказать ей правду. Ты ближе к ней. Я позволю тебе решать».
Джакс кивнул про себя.
Он был согласен.
«Ладно, — сказал он женщине-видящей. — Мне пора».
«Просто будь деликатен, брат».
На это Джакс тоже кивнул, но не ответил.
На самом деле, тут нечего было отвечать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он принес ей мороженое.
Он знал, что это выглядело жалко.
Возможно, даже почти оскорбительно.
И всё же это была какая-никакая подводка. Он знал, что она что-то заметит, так и получилось. Она сразу поняла, что что-то происходит.
— В чём дело? — она вскинула бровь, глядя на него. — Ты не стоишь в углу? Не куришь hiri? Не наблюдаешь за мной с обеспокоенным видом? — поддразнила она. — Мне надо беспокоиться из-за того, что ты решил подойти и поговорить со мной как нормальная личность, Джакс?
