умов. Летом, расширяя жизненное пространство, правят воины – аристократия. Осень – время купцов, которые возвышаются на излишках ресурсов. Зима – время крестьян, работников – трудившихся для себя все предыдущие три сезона.
Из-за человеческой натуры зима редко проходит спокойно – потому что лозунг «отнять и поделить», которым часто пользуются крестьяне, является ответом на два предшествующих сезона возвышения воинов и купцов, которые жили за счет грядущих поколений, часто возвышаясь в том числе и на том, что понемногу обделяли крестьян.
Колесо истории на Терре – даже учитывая особенности вашей цивилизации, совершило несколько ровных, почти идеальных поворотов. И сейчас ты легко можешь вспомнить особенности своей цивилизации, которая – учитывая наши отличия, пошла практически по септиколийскому варианту начала эпох. Юг – время лета, там правит аристократия. Запад – закат, осень, время сбора урожая - территория купцов. Север – зима, территория рабочих. Не соответствует лишь Восток – время начала, весны – обычная территория ученых. Но. В вашей цивилизации они оказались заменены жрецами, по мере возможностей закрывших доступ к знаниям. В каждый из сезонов одна из каст поднимается наверх – но, учитывая особенности человеческого рода, часто три остальные оказываются в угнетенном положении.
Колесо времени невозможно остановить – но его движением можно управлять. Именно поэтому возникла идея сверхсилы, сверхгегемона. Тех, что стоит выше всех четырех каст.
- Некая владетельная уния, собравшая под свое крыло ученых, воинов, аристократов и рабочих, после чего поднявшаяся уровнем выше? – попробовал я угадать, и вдруг заметил, как моментально побледнела Мальоза.
- Ты… прав. Некая владетельная уния, - кивнула генерал-губернатор, медленно выговаривая слова. – Опора Трона, - быстро оправилась она
Опора Трона. Тридцать семь Великих Домов. Мог бы сразу догадаться – подумал я, вслух же продолжил рассуждать – видя, что именно этого ждет от меня Мальоза:
- Некие люди, образно, поднялись в повозку, и взяв управление на себя, воспользовались движением колеса времени…
- Люди… - перебила меня вдруг Мальоза. – На твоей родной планете люди сохранились в единственном виде – homosapiens. История Терры наглядно – даже слишком, показывает, что человек – это вершина пирамиды, идеальный хищник. Серийный убийца других видов.
Для человечества у галактики – кроме недавних вторжений терапторов и термитов, есть еще три печальных новости – плохая, очень плохая, и ужасная. Первая - в населении вашей планеты у семнадцати процентов терран обнаружены гены Дома Аквилы. Вторая, очень плохая новость – у терран обнаружены также гены предтеч из Дома Саурос. И последняя, самая ужасная – люди с генами тиранов из рода Сауроса составляют сразу три процента от населения Терры.
Департамент стратегического развития заигрался с вашей планетой – и возможно, древняя поговорка времен начала эпох: «У Септиколии всего три проблемы – тираны, враны и сильваны», теперь будет звучать иначе.
- Как? – поинтересовался я, не сразу справившись с голосом.
- Думаю, что как-то вроде «У человечества в галактике всего три проблемы: терапторы, термиты и терране».
Повисла долгая пауза – мысли метались в голове, и я не знал, что и думать – не понимая, к чему весь этот разговор, но осознавая, что стал носителем сведений, недоступных абсолютному большинству людей, населяющих галактику.
- Септиколия и Терра очень похожи, - вдруг заговорила Мальоза таким тоном, что я невольно подобрался. - Сходны и их истории развития, если сравнивать периоды начала эпох. Вот только есть одно очень серьезное и даже знаковое, определяющее отличие.
Элезейд опустила голову, глубоко вздохнув – словно входя в некий транс на несколько десятков секунд. Когда она подняла взгляд, я вздрогнул.
- На Септиколии во время волчьих веков выжить, а также получить и преумножить власть смогли не только люди, - посмотрели на меня абсолютно чужие, нечеловеческие глаза.
ПРИМЕЧАНИЕ и заметки к главе в записи блога "Стэн. Глава "Скрип Колеса""
Глава 14. Империум. Дворец «Четыре сезона», территория Зимы.
Резкий порыв рванул полы плаща, взвихрились колкие снежинки, закручиваясь вокруг выдвинутого трапа. Не обращая внимания на неудобства, лорд-директор – покинув тепло и уют салона своей яхты, некоторое время постоял на стылом ветру, задумчиво глядя на возвышающееся перед ним скальное плато с Летним дворцом.
Длинную яхту понемногу засыпало – метель бушевала все сильнее, щедро разбрасывая горсти льдистых снежинок. И среди буйства стихии невероятно беззащитной выглядела фигура лорд-протектора – облаченного не в доспех или парадный мундир, а закутанного в обычный тканевый плащ – не защищающий даже от холода, не говоря уже о другой более агрессивной среде.
Гестамп замер, внимательно приглядевшись к возвышающимся вдали фигурным шпилям резиденции Императора, которые сверкали на ярком солнце – над далеким дворцом не было ни облачка, только лазурное, ясное летнее небо. Здесь же, на равнине, клубились снежные смерчи под низкими серыми облаками.
Летний дворец возвышался на круглом, правильной форме плато – на вершине которого всегда было лето, на прилегающей с запада равнине – зима, переходящую к подножию в весну, а с востока – осень.
Все высочайшие императорские приемы в Летнем Дворце начинали обсуждаться задолго заранее – интрига была в том, кто из гостей прибудет в какую зону – лишь немногие избранные получали приглашение прибыть сразу в лето, большинство проходило через весну – разделенную на месяцы со слякотью, ливнями, грозами и солнечными полянами – предвестниками лета.
Многие начинали путь ко дворцу и из зимы – но редко кто, как сегодня лорд-директор Гестамп, получал приглашение прибыть в самый эпицентр снежной бури. Информация об этом молнией распространилась по двору – но пока не было никого, кто осмеливался бы об этом рассуждать открыто – хотя в самом воздухе висело напряжение.
Лорд-директор департамента стратегического планирования был той фигурой, в чьих руках уже долгие столетия находились рычаги реальной власти – и сегодняшнее его падение несло для Септиколии – и для всей Империи, серьезные последствия. Это понимали абсолютно все, но никто пока не осмеливался сказать об этом в открытую.
Все ждали решения Императора.
Гестамп, продолжающий рассматривать Летний дворец на вершине, прищурился - когда по глазам хлестануло колким снегом. И почти сразу почувствовал позади чужое присутствие.
«Нет», - мысленно произнес лорд-директор.
И не ощутил в мыслях стоящего за спиной подчинения. Гестамп даже обернулся, поймав взгляд капитана личной стражи.
- Позвольте следовать сегодня
