Эумаля, и от греха, что они содеяли в Ночь Великого Злодеяния. И если праведны были дела их, то в нужный час слышали они глас смертоносного Бала, и уходили в Риа, где перерождались ильвами под песнь белого Сао. Великое Древо Элун же сгорело, а на его пепле выросли новые города и страны. Дева Лалафэй отправилась на небо, вслед за своим любимым Хасиналем. Было еще многое сказано после, и велись долгие споры среди Высших, кому восседать на покинутых тронах братьев, но так и не пришли они к согласию. Так закончился мой рассказ о появлении Первородного Зла.
Феликс стоял, широко раскрыв глаза и пытаясь уместить в голове все, что в этот момент увидел и услышал. Он думал, что сейчас пещера вновь станет собой, но теплый свет, исходивший от Рануила, померк, и ненадолго все присутствующие очутились в непроглядной тьме.
— Владыка, вы тут? — дрожащим голосом произнес Гелиос. — Ответьте же нам, умоляю!
Но Рануил молчал, и Феликса стал понемногу охватывать тревожный страх. Ему чудилось шипение, исходившее из темноты, а его лицо обдало холодным порывом гнилостного ветра. Затем Феликс увидел впереди себя еле уловимый свет, после чего тот начал расползаться, отгоняя тьму, словно стремительно убывающая ночь. Наконец Феликс очутился на заснеженном берегу широкой реки, в которой бурными потоками бежала вода. Хоть он никогда и не бывал в этих местах, но чутье северного жителя сразу подсказало ему, что это Эльва — одна из пяти главных рек Стелларии. Оглядевшись, он увидел и остальных своих спутников, которые так же, как и он, недоуменно осматривались по сторонам.
— Помилуй нас всех Господь, это еще не конец? — пробормотал Декстер, поднимаясь с колен. Феликс приметил, что хоть все вокруг было занесено глубоким снегом, воздух был совсем не таким холодным, каким должен быть.
— Наверное, это еще одно воспоминание. — сказала Зено, вставая рядом с Анастерианом.
Почти все присутствующие собрались рядом друг с другом, и лишь Ареля нигде не было видно.
— А где наш дражайший капитан? — спустя несколько секунд спросила Зено.
— Там, у берега реки. — сказал Синох, указав ладонью чуть в сторону. — Смотрит за камнями.
Все разом посмотрели в ту же сторону, и Феликс действительно увидел одинокую фигуру капитана, который стоял на мокрых камнях у кромки воды. Его взгляд был направлен на темные волны, которые с каждой секундой становились все больше и стремительнее. Налетел сильный ветер, подняв пушистый снег, и ненадолго загородив белой пеленой взор Феликса. Маленький никс слышал, как завыла налетевшая вьюга, словно звонкий клич лесного атамана, и в этой снежной кутерьме ему отчетливо послышался отчаянный женский крик:
— Рейнарель! Рейнарель!
Но продлилась эта неразбериха недолго. Буквально спустя пару мгновений вьюга утихла, и когда снег опал, то Феликс увидел, что река теперь увеличилась до размеров океана, а сам он теперь стоит вместе со всеми на пустынном скалистом берегу, в тени одних из самых необычных гор, которые он когда-либо видел. Верхушки их закручивались в разные стороны, словно рога барана, и сверкали в тусклом свете солнца железно-радужным блеском. Присмотревшись, он приметил что и небо тут какое-то непривычное. Облака закручивались маленькими водоворотами, а солнце было укрыто темной тенью, как во время затмения, но при этом света было столько же, сколько в пасмурный день.
— Это еще что за… — начал было говорить Анастериан, но остановился.
Феликс и все остальные, кто мог, выхватили свои мечи, когда над ними нависла громадная лохматая тень, а затем вышел и ее обладатель. Великан, размером с трехэтажный дом, вышагивал по берегу, неся что-то в руке. Его кожа была серая, как пепел, и покрыта белыми знаками с ритуальными шрамами. На лбу же у него был один единственный закрученный рог, а сквозь губы пробивался уродливый клык. Он выглядел как старик, а его коричневая борода доходила до пояса, где была привязана к туловищу грубым ремнем, сшитым из обрывков разномастной кожи. Можно было подумать, что кроме ремня на нем больше не было никакой одежды, но под бородой Феликс смог разглядеть мешковатую набедренную повязку.
Только оправившись от первого потрясения, Феликс сообразил, что это всего лишь еще одно воспоминание, и что чудовище не причинит им вреда. Остальные тоже это поняли, и один за другим, мечи вновь вернулись в ножны.
— Что это он делает? — нахмурив брови, спросил Эскер.
Великан и вправду вел себя странно, хотя Феликс и не мог знать, как на самом деле ведут себя великаны. Странным это выглядело для обычного человека. Поднеся кулак к губам, он что-то шептал в него, и из его рта выходили клубы черного дыма с огненными искрами. Когда же тот подошел достаточно близко, Феликс увидел, что в недрах его густой бороды, словно в накрытом сухими ветками костре, тлеют яркие угольки. Это ненадолго захватило внимание маленького никса, и только взволнованный голос Анастериана помог ему вернуться к другим мыслям.
— Да это же ребенок! В руках этого чудовища!
Присмотревшись, Феликс и вправду увидел безжизненную детскую руку, высовывающуюся сквозь громадные пальцы великана.
— Сам ты чудовище! — раздался голос Ареля за их спинами.
Посмотрев назад, Феликс заметил, каким недобрым взглядом капитан посмотрел на Анастериана.
— Объяснитесь, господин Арель! — обиженно и требовательно сказала Зено, когда тот с угрюмым видом прошел мимо них.
— Идем, сами увидите. — только и бросил он через плечо.
Делать все равно было нечего, и ни у кого не было других идей, как выбраться из этого места, а поэтому они двинулись за великаном, который уже успел скрыться в скалистой расщелине. Самому гиганту пришлось сильно потрудиться, чтобы протиснуться в нее, но для обычного человека не составило труда пройти между темных и гладких камней.
Когда все они прошли во внутрь скалы, то увидели, что на самом деле это был больших размеров грот, чем-то напоминающий тот, который находился на базе Железных Масок. Затем Феликс увидел множество предметов быта, большинство из которых были сделаны из материала, очень похожего на чистое золото, соединенного с черным мрамором. Тут были каменные стулья и столы, а в другой стороне стоял загон с громадными козами, каждая величиной с карету. Феликс отметил, что несмотря на то, что вся мебель была сделана из камня или золота, выглядела обстановка довольно уютно. С потолка свисали пучки разных неизвестных ему трав, на многочисленных полках ютилась золотая кухонная утварь, а на каменных стенах висели пушистые шкуры разных животных, которые как раз и придавали уют холодному камню и железу. Феликс даже увидел исполинские круги сыра, которые созревали на все тех же
