Что касается Дина Рида, то он к началу 60-х являет собой полную противоположность Высоцкогому: это вполне обеспеченный человек, песни которого издаются на пластинках, а сам он гастролирует как на своей родине, так и за ее пределами. И вот однажды он попадает в Латинскую Америку и видит именно то, о чем мы вели речь выше: голодных детей с вздутыми животами, безработных с похлебкой, фанерные дома бедняков и много чего еще нелицеприятного. И с этого момента он начинает воспринимать свое благополучие как тяжкое ярмо, и совесть его с этого момента становится неспокойной. Он входит в открытый клинч с родным государством, чем по сути ставит крест на своей карьере в шоу-бизнесе.
В 65-м Рид впервые попадает в СССР и снова поражается. До этого он верил американской пропаганде, твердящей своим гражданам о том, что Советский Союз самая несвободная страна в мире, что люди там зачуханные и забитые, а по улицам городов бродят чуть ли не медведи. Однако он видит совершенно противоположное: вполне современные города, добродушных и открытых людей, а медведей — только в зоопарке. Сравнив все это с реалиями Латинской Америки, он становится сторонником советского социализма, поскольку видит в нем строй, который, даже при наличии имеющихся недостатков, является благом для большинства рядовых граждан, обеспечивая им такую жизнь, которая позволяет с уверенностью смотреть в свое будущее.
На основе вышеизложенного, оценивая претензии Высоцкого и Рида к тем режимам, где они жили, невольно ловишь себя на мысли, что у Рида все-таки было больше причин ненавидеть свое правительство. Ведь это в США в 60-е годы убивали президентов и видных общественных деятелей (с 1963 по 1968 год были убиты сразу трое: глава государства Джон Кеннеди, сенатор Роберт Кеннеди и борец за права чернокожего меньшинства Мартин Лютер Кинг), это США нещадно выжимали все соки из соседних регионов (из той же Латинской Америки), обрекая их на нищету, а также ценой невероятного насилия несли другим народам свою «демократию» (как это было во Вьетнаме, где американцы отправили на тот свет почти миллион вьетнамцев).
СССР ничем подобным похвастаться в те же годы не мог: политических деятелей там не убивали, соседние регионы не эксплуатировались, а даже наоборот — Советский Союз вкладывал миллионные средства в развитие как своих союзных республик, так и в социалистические страны. Что касается вторжения в Чехословакию, то с Вьетнамом его сравнивать нельзя: во-первых, это сопредельная и союзная СССР держава, во-вторых — в ходе этой операции погибло чуть больше десятка человек. Вот почему претензии Высоцкого к советскому режиму блекнут на фоне претензий к своему режиму Дина Рида.
В первой половине 1970 года, к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, Высоцкий пишет песню «Переворот в мозгах из края в край…», где представляет СССР в виде Ада:
В Аду решили черти строить райДля собственных грядущих поколений…
На тот же год выпадает и начало политической карьеры Дина Рида в СССР: в апреле он участвует в работе московского пленума Всемирного совета мира, посвященного тому же юбилею — 100-летию вождя мирового пролетариата, в Советском Союзе о Риде начинают много писать, выходят в свет сразу четыре миньона с его песнями. В начале следующего года Рид вступает в полемику с Александром Солженицыным: на страницах «Литературной газеты» он обвиняет писателя в том, что тот идеализирует Америку и демонизирует СССР. «Именно Америка, а не Советский Союз превратилась в самое насильственное общество, которое когда-либо знала история человечества, — пишет Рид в своем письме. — Принципы, на которых построено советское общество, здоровы, чисты и справедливы, в то время как принципы, на которых построено наше общество, жестоки, корыстны и несправедливы… Именно Ваша страна стремится делать прогрессивные шаги во имя человечества, и если в чем-то она несовершенна и порою спотыкается, то мы не должны осуждать за эти недостатки всю систему, а должны приветствовать ее за мужество и стремление прокладывать новые пути».
По сути в своем письме Рид спорил не только с точкой зрения Солженицына, но и с воззрениями таких людей, как Высоцкий. Последний это прекрасно понял и, наверняка прочитав это письмо, именно тогда записал Дина Рида в число своих врагов. С точки зрения Высоцкого (и его единомышленников), американец не имел права учить уму-разуму знаменитого писателя сразу по нескольким причинам: во-первых, потому что американец (то есть человек, плохо знающий жизнь в СССР), во-вторых — Солженицын для всех советских инакомыслящих являлся чуть ли не гуру, настоящим героем, поскольку сидел в сталинском ГУЛАГе, а теперь чуть ли не в одиночку открыто бросал вызов советскому руководству, критикуя его за множество недостатков и даже пороков. Но с подобными претензиями по адресу Рида можно поспорить.
Да, он не был советским гражданином и видел жизнь в СССР исключительно как иностранец. Однако за период с 1965 по 1971 год он четырежды побывал в нашей стране. Вроде бы и не так много, но все же это был хоть какой-то опыт. Ведь Солженицын и Высоцкий даже его не имели, поскольку дальше СССР вообще никуда не выезжали, варясь, что называется, в собственном соку. Но это не мешало тому же писателю восторгаться американской демократией на расстоянии. Дин Рид же хорошо знал не только жизнь в США, но и в других странах, поездив по миру и пожив в той же Латинской Америке, а также и в Европе (с 1966 года он жил сначала в Испании, затем в Италии). На основе этих поездок он и взял на себя смелость сравнивать жизнь в СССР с жизнью в других странах.
1973 год приносит новые совпадения в биографиях Высоцкого и Рида. Первый именно тогда стал выездным — получил право выезжать за пределы родного отечества, поскольку жена его была иностранкой (Марина Влади). Второй покинул Италию и перебрался жить в Восточный блок — в Германскую Демократическую Республику. Там Рид женился на немке Вибке Дорнбах. Кстати, личная жизнь обоих тоже зеркально похожа: у них было по три официальных брака, а также масса побочных любовных приключений. Причем детей тоже было трое: у Высоцкого два сына родились в официальном браке, а дочь в неофициальном, у Рида все наоборот — две дочери в официальных, а сын был рожден вне брака (по слухам — в СССР).
Неприязнь Высоцкого к Риду ширилась и крепла по мере того, как последний все чаще приезжал в СССР не только как артист, но и в качестве борца за мир. Нелюбовь эта зижделась на той основе, что Высоцкий, как истинный либерал, не мог простить Риду того, что он, будучи иностранцем, вместо того чтобы критиковать СССР и способствовать его реформированию, поддерживает кремлевское руководство, тем самым оттягивая момент начала реформ. А последние в понимании Высоцкого, видимо, должны были напоминать то, что происходило тогда в Западной Европе, где еврокоммунисты объединялись с буржуазными партиями, пытаясь таким образом построить светлое будущее. Вот почему, к примеру, Высоцкий уважал позицию своей жены Марины Влади, которая была еврокоммунисткой (и участвовал в агитационных мероприятиях Французской компартии, за что та, в свою очередь, выпускала его диски), но высмеивал позицию Анджелы Дэвис, поскольку та была членом компартии США — самого верного союзника КПСС. Поэтому не случайно в песне «Жертва телевидения» (1972) Высоцкий намекает, что защищать эту американку могут разве что обитатели «психушки».
