— Какой позор, — сказал Дрехи, сидевший рядом с их мостом. — Меня тошнит от этого Садеаса.
Остальные бригадники кивнули, и Каладин с удивлением заметил беспокойство на их лицах. Камень и Тефт подошли к Каладину и Моашу, все они носили доспехи из щитков паршенди. Хорошо, что они оставили Шена в лагере. Он бы впал в ступор при этом зрелище.
Тефт нянчил раненую руку. Камень поднял ладонь к глазам, посмотрел на восток и покачал головой.
— Позор. Позор Садеасу. Позор нам.
— Четвертый Мост! — проорал Матал. — Вперед!
Матал махнул им рукой, приказывая пересечь мост шестой бригады и уйти с плато построения. Внезапно Каладина осенило. В голове возникла идея, такая же фантастическая, как расцветающая камнепочка.
— Мы пройдем по нашему мосту, Матал, — ответил Каладин. — Мы только что пересекли расщелину. Нам надо отдохнуть.
— Переходи, немедленно! — провизжал Матал.
— И мы все равно останемся далеко позади, — возразил Каладин. — Быть может, вы хотите объяснить Садеасу, что он должен придержать армию ради одной несчастной бригады мостовиков? У нас есть мост. Дайте моим людям отдохнуть. Мы догоним вас позже.
— А если появятся дикари? — спросил Матал.
Каладин пожал плечами.
Матал мигнул, потом, похоже, сообразил, как сильно хочет избавиться от Каладина.
— Поступай, как знаешь, — сказал он и перебежал на ту сторону по Шестому Мосту, который тут же убрали. Через несколько секунд на плато не осталось никого, кроме бригады Каладина; армия стремительно уходила на запад.
Каладин широко улыбнулся.
— После всех тревог… не могу поверить. Парни, мы свободны!
Остальные, ничего не понимая, повернулись к нему.
— Сначала мы пойдем за ними на маленьком расстоянии, — возбужденно сказал Каладин, — и Матал решит, что мы идем. Потом мы будем все больше и больше отставать от армии, пока не исчезнем из вида. Потом мы повернем на север, при помощи моста пересечем Равнины и убежим, а все решат, что нас догнали паршенди и убили.
Остальные бригадники посмотрели на него широко открытыми глазами.
— А припасы? — спросил Тефт.
— У нас есть сферы, — сказал Каладин, вытаскивая свой мешочек. — Я надеюсь, что все взяли с собой свое имущество. Возьмем оружие и доспехи мертвых и сумеем защитить себя от бандитов. Будет не просто, но нас не будут преследовать!
Люди вокруг загорелись идеей.
Однако что-то заставило Каладина замолчать.
А что будет с ранеными в лагере?
— Я должен остаться, — сказал Каладин.
— Что? — спросил Моаш.
— Кто-то должен остаться, — сказал Каладин. — Ради наших раненых в лагере. Мы не можем бросить их. Если я останусь, я смогу подтвердить рассказ. Раньте меня и бросьте на одном из плато. Садеас, я уверен, пошлет мостовиков за трофеями. Я расскажу им, что на мою бригаду напали паршенди для того, чтобы отомстить за осквернение их трупов, и побросали всех в пропасть. Они поверят мне, ведь все знают, как паршенди ненавидят нас.
Бригадники столпились вокруг, обмениваясь взглядами. Беспокойными взглядами.
— Мы не уйдем без тебя, — сказал Сигзил. Многие кивнули.
— Я догоню, — сказал Каладин. — Но я не могу бросить их.
— Парень… — начал было Тефт.
— Мы поговорим обо мне позже, — прервал его Каладин. — Может быть, я пойду с вами, а потом проберусь в лагерь, чтобы спасти раненых. А сейчас соберите трофеи с этих тел.
Они заколебались.
— Это приказ, ребята!
Они задвигались, больше не возражая, собирая копья и доспехи с тел, брошенных Садеасом. Каладин остался один, рядом с мостом.
Что-то не давало ему покоя. Никак не связанное с ранеными в лагере. Но что? Это фантастическая возможность. Та, к которой он стремился все годы рабства, едва не погибнув. Возможность исчезнуть без следа, считаться мертвым. Мостовикам не придется сражаться. Тогда почему у него так неспокойно на душе?
Каладин повернулся, чтобы посмотреть на своих людей, и был поражен, увидев стоящую перед ним женщину. Белую, полупрозрачную.
Сил, хотя он никогда не видел ее такой, размером с человека, руки сложены перед собой, волосы и одежда развеваются на ветру. Он понятия не имел, что она может быть такой большой. Она глядела на восток с ужасом, в широко открытых глазах плескалась печаль. Лицо ребенка, глядящего на жестокого убийцу, похитившего ее невинность.
Каладин повернулся и медленно взглянул туда, куда она смотрела. На Башню.
На армию Далинара Холина в окружении.
Его сердце сжалось.
Они сражались без надежды на победу.
Обреченные на смерть.
У нас есть мост, и если мы поставим его… поразила Каладина такая простая и ясная мысль.
Большинство из паршенди сосредоточены на армии алети, у расщелины остался только резервный отряд. Достаточно маленький, и, возможно, мостовики смогут сдержать их.
Нет. Глупость. Тысячи паршенди загораживают Холину дорогу к расщелине. Как мы установим мост, если нет лучников, поддерживающих атаку?
Некоторые бригадники вернулись с трофеями. Камень, подошедший к Каладину, тоже посмотрел на восток, его лицо помрачнело.
— Ужасно, — сказал он. — Мы можем что-то сделать для них?
Каладин покачал головой.
— Это было бы самоубийством, Камень. Нам пришлось бы бежать в атаку без армии за спиной.
— Не можем ли мы немного вернуться назад? — спросил Шрам. — И подождать, не удастся ли Далинару Холину проложить к нам путь. Вот тогда мы и поставим мост.
— Нет, — сказал Каладин. — Если мы останемся далеко, Холин предположит, что мы — разведчики Садеаса. Нам придется атаковать расщелину. Иначе он не выйдет нам навстречу.
Бригадники побледнели.
— Кроме того, — добавил Каладин, — если мы спасем некоторых из этих людей, они заговорят, и Садеас узнает, что мы все еще живы. Он откроет на нас охоту и убьет. Вернувшись обратно, мы потеряем возможность освободиться.
Бригадники кивнули. Подошли остальные, неся оружие. Пришло время идти. Каладин пытался растоптать чувство отчаяния, наполнившее его. Этот Далинар Холин, скорее всего, такой же, как и все. Как Рошон. Как Садеас. Как все другие светлоглазые. Претендующие на добродетель, но испорченные внутри.
Но с ним тысячи темноглазых солдат, подумала часть его. Люди, которые не заслужили такой ужасной судьбы. Такие же, как в моем старом взводе.
— Мы ничего не должны им, — прошептал Каладин. Ему показалось, что он видит стяг Далинара Холина, летящую по ветру синюю полосу перед его армией. — Тебе придется встретиться со своей судьбой, Холин. Я не могу дать моим людям умереть ради тебя. — Он отвернулся от Башни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
