- Дочь вождя...
- Отлично! Скромная дочь вождя... Так что мы и сенсацию подкинем, и приличия соблюдем. Пуританство нынче опять входит в моду. Ну, что, я работаю в этом направлении? Начну подготавливать почву?..
- Работай, Мэйбл, работай.
И он отключил аппарат.
Глава 16
- Куда теперь пойдем? - спросил Оайе, зевая. После ланча у мальчика слипались глаза.
- Вообще-то я хотел сыграть в теннис с доктором, но, я вижу, ты совсем раскис...
- Ничего я не раскис, просто немножко спать хочу. Мама сильно болела, я ночью не спал... Но я потерплю вы из-за меня не беспокойтесь.
- Нет, приятель, так не пойдет. Зачем же мне тебя мучить. У меня прекрасная идея. Сейчас мы снимем номер в каком-нибудь отеле, ты выспишься один в номере, как король! А вечером я зайду за тобой, и мы поедем обратно на Кок.
- Я никогда не жил в отелях, - счастливым голосом сказал Оайе и в избытке чувств дал очередь со вспышками света из купленного для него игрушечного автомата.
- Вот и отлично. В жизни самое важное - это впечатления детства и юности. Потом уже ничего так не впечатляет.
На rue Commondant они увидели полукруглую стеклянный стену отеля, три звездочки, назывался "Blue Marine". Как раз то, что надо.
Они вошли в прохладный холл. Портье, белый, наверное, француз, подозрительно уставился на посетителя, перевел взгляд на мальчика с игрушечным автоматом, потом поклонился и сказал:
- Добрый день, месье...
Джон кивнул и спросил:
- Я хочу снять одноместный номер до вечера...
- Мы сдаем номера на сутки.
- Ну, хорошо, пусть будет на сутки...
- Должен вас огорчить, месье, но у нас это не принято.
- Что не принято?
- Спать с мальчиками.
- Ах, вот вы о чем! Ха-ха-ха! Нет, вы меня не правильно поняли. Мальчик поселится один. А я вечером приду за ним и расплачусь за номер.
- Несовершеннолетним не положено проживать в отеле без сопровождения взрослых, - резонно возразил портье.
Джон посмотрел в глаза портье. Это был молодой человек, наверное, студент: честные глаза, челка торчком. Характер и принципиальность. Отлично. Молодые, да к тому же студенты, еще не потеряли веру в человечество.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Сколько стоит одноместный номер?
- На сутки?
- Да, черт побери!
- У нас нет одноместных номеров, месье.
- Ну, хорошо, а какие есть?
- Двухместные номера стоят от 37 до 40 евро или 25 тысяч тихоокеанских франков... простите, месье, у нас не выражаются.
Джон вдруг понял - он не нравится парню. Не как человек, а как американец. Джон говорил по-французски с американским акцентом.
- Вива Франция! - сказал Джон.
- Это не поможет, месье, - ответил портье.
Что ж, это его право, подумал Джон, любить или не любить. Когда сам Джон был в Париже, ему, Джону, тоже не нравились парижане, так что же он хочет от парня?
- Дядя Джон, - мальчик потянул за рукав писателя, - пойдемте отсюда, я уже расхотел спать.
Джон понял, что проиграл. Конечно, можно было попробовать поспорить, и убедительным аргументом была бы стодолларовая бумажка, но не хотелось ломать через колено молодого человека.
- Au revoir! - поклонился Джон принципиальному портье. [До свидания! (фр.)]
- Bonne chance, - ответил портье. [Желаю удачи (фр.)]
- Mersi bian... Allez, mon cher, - сказал Джон и повел мальчика к выходу. [Весьма благодарен... идемте, мой друг (фр.)]
У дверей мальчик оглянулся и выпустил в портье трескучую очередь.
Они вышли на горячую улицу, щурясь на яркое солнце.
- Ну, что ж, - сказал Джон, - прикорнешь на корте, там есть скамеечки...
- Да я, честное слово, уже не хочу спать.
- Ну, ладно, идем.
- Куда, дядя Джон?
- В американское консульство. Там, на корте, меня ждет друг ... Мы будем играть в теннис.
- А мне можно сыграть?
- Конечно...
Они пошли по авеню Шарля де Голля, которая тянется от Рыбацкого порта до чугунных кружев Дворца президента.
