этим я решила, открываю Ромин ноут и берусь за поиск работы. Сейчас перебирать уже нельзя, нужно на любую соглашаться.
В квартиру, что мне хотел снять Кир, я не поеду. Теперь уже нет. Ничего от него не нужно. Лучше уж с Ромой еще немного поживу.
Весь день я посвящаю поиску работы, заодно смотрю и жилье, чтобы прицениться.
Вечером с работы возвращается Рома. Я уже приготовила для нас ужин, и когда он заходит на кухню, приветливо ему улыбаюсь.
— Ух ты! — он удивленно замирает в дверях. — Ты готовишь?
— Да. Вот решила приготовить мясо. Нашла у тебя в морозилке, — поясняю я.
— Ты как-то изменилась, — Рома подозрительно сощуривает глаза. — Стала… спокойнее что ли. Я бы подумал, что ты помирилась с Киром, но я видел его сегодня на работе, и он мрачнее тучи.
— Нет, не помирилась. Просто приняла решение. Мы разводимся, — отвечаю я.
— Оу… — Рома замирает и прикладывает руку ко лбу. — Мне жаль, что до этого дошло. Но уверен, что это правильное решение. Очень сложное, но правильное.
— Угу, — киваю я, — давай не будем больше об этом.
И мы переходим на другие темы.
Я общаюсь нормально и даже улыбаюсь. Немного натянуто, но все же. Я ведь начинаю новую жизнь.
Внутри пусто. Стараюсь не думать о том, что причиняет боль. Нужно просто это пережить. И со временем оно пройдет. Наверное.
После ужина Рома вдруг предлагает немного прогуляться, подышать воздухом. И внезапно я соглашаюсь. А почему бы и нет?
Мы бредем с ним по набережной, с реки дует прохладный свежий ветер, свет фонарей разрезает темноту.
— Знаешь, Ксюш, все, что ни делается, все к лучшему, — говорит он. — Иногда то, что кажется нам ужасным поражением и потерей, может открыть перед нами новый путь. И в итоге, все сложится еще лучше, чем раньше. Тебе сейчас кажется, что это невозможно, но через какое-то время ты убедишься, что так оно и есть.
— Да, возможно, — грустно улыбаюсь я. — С тобой такое было?
— Да я вообще чемпион в этом виде спорта! — смеется Рома. — Я же постоянно проигрывал! И каждый раз искал утешение в том, что понимал, что в итоге выиграл от этого проигрыша. Искал выгоды в этой ситуации, и да, каждый раз находил! Да, бывает в мелочах и не сразу, а через время, но все равно это работает.
— Почему ты постоянно проигрывал? — заинтересовалась я.
— Ну, ты же знаешь, что я по жизни «номер два»?
— Как это?
— Я всегда во всем после Кира. Он всю жизнь во всем меня опережал. Причем, начиная с рождения. Он родился первым. И он был крупнее, и сильнее, и голос у него был громче. В детстве он вечно отбирал у меня игрушки, и отдавал только тогда, когда сам уже наигрался. А еще бегал быстрее, и его всюду брали играть ребята во дворе.
— А тебя не брали?
— Брали. Но только из-за Кира. Потому что он ставил условие, что он играет, если и меня возьмут. Он думал, что этим мне помогает. Что не дает мне чувствовать себя изгоем. Но мне от этого было только хуже. Я понимал, что в любой компании я только лишь потому, что он так сказал. А меня самого по себе никуда бы не звали и не приглашали.
— Но почему тебя не звали? — не понимаю я.
— Я был хилым, часто болел. И от этого стеснялся. Это сейчас мы с братом практически одинаковые внешне, спорт немного сгладил разницу, а тогда различие было куда как заметнее.
Я вспоминаю детские фото, что мне показывал Рома. На них действительно видно, что один ребенок крупнее другого.
— Поэтому я был застенчивым и тихим, никогда никуда не лез. В общем, хороший мальчик, — Рома улыбается.
Совсем как я. Я тоже застенчивая тихоня. Я сейчас хорошо его понимаю и чувствую симпатию. Надо же, у нас с ним есть что-то общее!
Глава 29. Приятная женщина
Между тем, Рома продолжает:
— И опережал он меня не только в детстве. Кир всегда всюду пролезал вперед. Мне оставалось только пыль глотать позади него. Хотя не всегда он все делал лучше. Даже наоборот, я бы сказал, что я делал чаще лучше, чем он. Я более старательный, вдумчивый, педантичный, осторожный и гибкий. Я лучше могу прогнозировать события. Знаю, как решить проблему нестандартным методом. А он порой прет напролом там, где можно обойти. Но люди не замечают того, что не на виду. Видят его силу и энергию и этим впечатляются. Вот взять даже папу. Казалось бы, должен быть непредвзятым, ведь он знает нас как облупленных и любить должен одинаково, а он тоже ставку на Кира сделал.
— Ваш отец? — я поворачиваюсь и удивленно смотрю на него. — Но он же тебе свою компанию оставил!
— Ха! Как же! Поначалу Киру! — сердито хмыкает Рома. — Он его как своего преемника готовил. Все ему объяснял, показывал, вводил в курс дела. А я — вроде как просто рядом присутствовал. Он именно ему собирался компанию передать. Но папа у нас тот еще тиран и зубастая акула был. Это сейчас он сдал, а раньше… Поэтому он здорово Кира прессовал и под себя пытался прогнуть. Но Кир очень уж своевольный. Ему такое не по душе. Они повздорили. Папа пригрозил, что мне компанию отдаст, если Кир не сдаст назад. И тогда тот без штанов останется. Ну, а Кир и согласился. Сказал, мол: «Отдавай Роме. Я свою создам, и она еще круче будет, чем твоя. Задушу тебя конкуренцией». Ну и создал. Правда с отцом они потом помирились, и все же решили не конкурировать, а сотрудничать и разделил рынок на две разные зоны. А мне потом так компания и перешла, когда отец отошел от дел.
Ох, надо же! А я не знала всех этих подробностей! Кир не рассказывал, просто упомянул, что компанию отец оставил Роме, а он свою сам с нуля создал и все.
На следующий день Рома отправляется на работу, а я же начинаю проверять электронную почту — не ответил ли мне кто. Но ответов пока нет. Тогда я начинаю сама звонить по контактным номерам, пытаясь выяснить, получили ли они
