Герцог улыбнулся:
— Тебе придется заняться более важными вещами.
— Чем., же?
— Любить меня, заботиться обо мне и спасать меня, как ты это уже сделала. Он крепче сжал ее в объятиях.
— Без тебя, Девайна, мое дорогое сокровище, я был бы сейчас намного беднее, а к тому же испытал бы унижение от необыкновенно умной пары мошенников!
Девайна вздохнула:
— Благодарение… Богу, я смогла… спасти тебя!
— И если ты не станешь за мной присматривать, — сказал герцог, — что-то в этом роде снова может случиться со мной. Так что, ты видишь, моя любовь, как ты мне нужна!
Она взглянула на него, как будто спрашивая, правду ли он говорит.
— Кроме того, ты — самая прекрасная женщина из всех, кого я встречал, и ты так не похожа ни на одну из них.
Он прижал ее к себе, и его губы касались ее лба, когда он говорил:
— Меня восхищает твой ум и то, что ты так много знаешь о вещах, интересующих меня. Он поцеловал ее глаза и сказал:
— Меня восхищает то, что ты находишь прелесть во всем и это волнует тебя так же, как волнует меня.
Приблизив свои губы к ее, он сказал:
— Я преклоняюсь перед твоим прекрасным телом, и ты безумно волнуешь меня как женщина. Сдерживая дыхание, он продолжал:
— Есть и еще кое-что. Девайна с трепетом ждала.
— С той минуты, когда мы шли рядом в Мальборо-Хаус, — сказал он, — я знал, что в тебе есть чистота и совершенство. Невинность, которую я всегда искал, но не надеялся найти.
Девайна издала звук, похожий на рыдание:
— Как — , ты можешь говорить мне… такие вещи? — спросила она, — когда я… обманывала тебя, выдавая себя за другого человека?
— Это, возможно, и достойно порицания, — ответил герцог, — но, если бы ты не поехала в Мальборо-Хаус по приглашению леди Брант, я бы никогда тебя не встретил!
Он прижал ее к себе.
— В этом случае, моя дорогая, я бы остался повесой до конца своей жизни!
Она взглянула на него вопросительно, и он понял без слов ее вопрос.
— Все это позади, — сказал он. — Я летал от цветка к цветку в поисках совершенства — совершенства, которое обрел в одной белой лилии, — в тебе!
Он снова поцеловал ее, и Девайна почувствовала, что его поцелуи стали иными.
В них было благоговение, и с этой минуты она знала, что он будет боготворить и лелеять ее, но совсем не так, как леди Люсиль.
Он целовал ее, пока ей не стало казаться, что комната наполнилась ангельской музыкой и их обоих окутал Божественный свет, Она знала, что их любовь друг к другу была плодом ее молитв и веры в Бога и красоту, трогавшую ее повсюду, красоту, которую она увидела в Hope и которую в будущем они умножат своей любовью.
«Я хочу любить, защищать и вдохновлять его до конца моей жизни», — сказала себе Девайна.
— Скажи мне, что ты чувствуешь, — потребовал он.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Иными словами она не смогла бы объяснить свои чувства.
— Навсегда? — спросил он.
— Навсегда… навек.
— И никогда не полюбишь другого?
— Разве я смогу?
Она подвинулась ближе к нему и прошептала:
— Когда я… убежала… из Нора… Я знала, что отдала тебе свою душу… свое сердце.
Она чувствовала, как он тронут ее словами.
— Именно этого я и хочу, — сказал он. — О, моя дорогая, обожаемая, маленькая будущая жена, больше никогда меня не оставляй!
— Никогда, никогда.
— Я восхищаюсь тобой и хочу тебя. Господи, как я хочу тебя!
Она чувствовала, что ее сердце бьется так же бешено, как и его.
Ее душа поднялась в небо, и они коснулись звезд. Они нашли настоящую любовь. Любовь, идущую от Бога, которая и есть Бог и вечная жизнь.
1
Rake (англ.) — повеса, распутник.
2
Хубилай (1215 — 1294) — пятый монгольский великий хан, внук Чингисхана.
