– Дайте мне знать, как будете готовы, я буду в маркете. Надо переодеться – сказал, он, отворачиваясь и направляясь в сторону огромного крытого магазина.
Когда шаги Азазеля стихли, Элли повернулась к наводчику и посмотрев на него, спросила негромко:
– Что будем делать?
Дерек, в голове которого всё ещё царил сумбур, лишь покачал в ответ головой. Что от него хочет Азазель? И почему он называет его гомункулом? Жив ли кто-нибудь из подразделения кроме них двоих? И знал ли «Эдем» в какую задницу они вообще их отправляют?
Вопрос о выполнении задания и обнаружении группы «Альфа» уже не стоял на повестке, это было ясно как день. Все что они сейчас могли сделать – это попытаться помочь Азазелю остановить Люцифера, ворвавшегося в их мир. В противном случае всё человечество ожидала неминуемая гибель.
– Мы пойдём с ним – через силу произнес Дерек – Пусть нам и нечего противопоставить дьяволу, мы хотя бы не будем сидеть сложа руки.
– Хреновый план – криво усмехнувшись, произнесла разведчица.
– Лучшего нет – ответил он, и подойдя к телу Габриэля, опустился возле него на колени.
Окинув грустным взглядом изможденную фигуру их бывшего менталиста, наводчик тяжело вздохнул. Элли сорвала костюм с Габриэля почти до пояса, и Дерек мог видеть его бледное, худощавое тело, и его впалую грудь, покрытую загустевающим слоем бордовой крови. Габриэль так и не отнял руку от того места, куда угодил Авраамов клинок. Блеснувший на пальце, сквозь коросту засыхающей крови, металл, привлек внимание наводчика, и он, подавшись вперёд, увидел кольцо с множеством маленьких точек на поверхности, которые были заполнены красной жидкостью и выглядели как небольшие, яркие точки. Взяв руку менталиста, парень изучающе посмотрел на кольцо, которого раньше никогда не видел.
– Что-то нашёл? – спросила присевшая рядом Элли.
– Да так, безделушка – произнёс Дерек, опуская руку Габриэля обратно ему на грудь и поднимаясь на ноги.
– Пойдём? – спросила Элли.
Наводчик повернулся к ней и посмотрел в её темные глаза. Решительные и жесткие, они резко контрастировали с его темно-серыми задумчивыми глазами. Даже когда Элли спрашивала, она спрашивала уверенно.
– Пойдём – сказал Дерек, стараясь придать голосу хотя бы половину той решительности, которая прозвучала со стороны разведчицы.
Вручив ей клинки, он поднял лежавший неподалеку «Брандер-48» и они вдвоем пошли в сторону скрывавшегося в тенях высотных зданий, супермаркета. Азазеля они снова нашли в кондитерском отделе.
– О, дорогие мои, так вы всё же надумали? – громко воскликнул блондин, поднимаясь на ноги и стряхивая с себя белые крошки. В руках он держал плитку белого шоколада. Одет он теперь был в светлые джинсы и тёмную рубашку на голое тело. На ногах его красовались кожаные туфли формата полуспорт.
– Мы пойдем с тобой при одном условии – сказала Элли, выступив вперед – Никакой чёртовой лжи.
– Нет проблем. Правдивость вообще, мой главный недостаток, – усмехнулся Азазель. – Слушать одну только правду? На это немногие люди способны, а женщины так вообще всегда считали меня посредственным исключительно из-за моей правдивости. Что в общем то не мешало мне добиваться их расположения.
– Значит женщины не люди? – заломив бровь, спросила Элли.
– Я этого не сказал – улыбнувшись ответил блондин.
– Но имел в виду – возразила разведчица, начиная накаляться.
– Вот о чем я и говорю! – расхохотавшись во все горло, произнёс Азазель – Никто, никто не желает слушать правду.
– Твою правду – прошипела Элли.
– Наплевать, я согласен с вашим условием. Будут еще какие-то требования?
– Нет, это всё – ответил Дерек, видя, что Элли не собирается продолжать диалог.
– Что ж, по рукам. А теперь, если не возражаете, я соберу себе небольшой запас этой ерунды – сказал Азазель, подходя к витрине с молочным шоколадом.
– Нам тоже надо набрать припасов – вспомнив о том, зачем они изначально направлялись в супермаркет, заметила Элли.
– Да, было бы неплохо – сказал Дерек, и они вдвоем направились на поиски того съестного, которое еще не испортилось.
Найдя себе по мощному фонарю в отделе электроники, разведчица и наводчик, освещая стеллажи, двинулись вглубь супермаркета.
Возникая из кромешной тьмы, перед ними показывались полки забитые протухшими, покрытыми плесенью продуктами. Сверкающие белизной в лучах электрического света, идущего от фонарей Элли и Дерека, холодильники хранили внутри себя свисающие с решеток, размороженные куски мяса, капавшие кровью в озёра льда и крови, находившиеся в нижней части и видимые сквозь стеклянные двери. Дальше, за холодильниками, словно огромные яйца насекомых, виднелись раздувшиеся вакуумные упаковки с, плавающими в собственном соку на пластиковом основании, кусками бесцветной курятины. Напоминающие умерщвлённых голодной смертью детей, в разноцветных пластиковых корзинках, ровными рядками лежали иссохшие и заплесневелые овощи. Куда бы не упал взгляд Дерека – всюду он видел одну лишь смерть. Чуть позади него, освещая грязный кафельный пол, шла Элли.
Увидев впереди вывеску «Кондитерские изделия Орландо», Дерек прибавил шагу. Пройдя наконец через бакалейный отдел, наводчик и разведчица оказались среди, почти нетронутых, стеллажей со всевозможными сладостями. Содержащие большое количество натурального консерванта – сахара, они почти не испортились, лишь поверхность шоколадок была покрыта тонкой белой пудрой.
– Бери побольше тех что с орехами – сказал Дерек, подходя к полке, на которой в ряд стояли засахаренные миндаль, арахис, лесной орех и кешью.
– Мы от твоих сахарных орехов уже завтра взвоем – проходя мимо наводчика, с улыбкой на лице проговорила Элли. Сама она направлялась к полке, уставленной разнообразными массивными банками.
Подойдя к ней, разведчица разглядела стоящие на самом верху полупрозрачные пластиковые баночки с надписью: «Мёд из Дорапри», «Кунжутные семечки от Тавеса» и неизменную арахисовую пасту высшего класса «Торкви». Были здесь и жидкие шоколадные смеси со сверкающими в них маленькими белыми шариками из синтетического пурия – вещества, по вкусу напоминающего смесь миндаля с мятой, были здесь и модные нынче «Сахарные монстры».
Элли как-то купила себе одного такого. Зайдя после тренировки по джиу-джитсу, в магазин, она, помимо прочих продуктов закинула в корзину и средних размеров банку с желеобразным содержимым. Когда она, уставшая и измотанная спортзалом, оказалась дома, она вспомнила про новомодную сладость в самую последнюю очередь. Вылив из пакетика в чашку, фиолетовое, желеобразное содержимое, она подцепила вилкой кусочек и отправила в рот. Не заметив ничего необычного (сладость как сладость), она поднесла упаковку из-под, столь популярной, детской забавы к глазам и стала читать инструкцию. Дочитав до конца, она загорелась неудержимым, почти-что детским азартом, и, убежав на кухню, прибежала с небольшим кусочком сахара. Бросив его на поверхность, она наблюдала как он, медленно погружаясь начинает растворяться в фиолетовом, желеобразном теле «Монстра». Когда кусочек наконец полностью исчез, Элли перешла к следующему шагу. Разрезав на несколько долек лежавшее в её холодильнике яблоко, она положила одну из долек на «Монстра». Но долька не растворялась как до этого произошло с сахаром. Она совершенно спокойно лежала на поверхности. Прождав несколько минут, разочарованная Элли взяла дольку обратно и критически её осмотрев со всех сторон, откусила кусочек. Яблочная мякоть по вкусу не отличалась от безвкусного поролона, и девушка, скорчив гримасу, побежала в туалет, чтобы выплюнуть её. Вернувшись к «Монстру», девушка, нагнувшись, осторожно откусила выпирающий кусочек желеобразной массы. Колыхнувшаяся от укуса, сладкая сахарная плоть почему-то напугала ее, и, подставив ладонь, она сплюнула кусочек желе с ярким яблочным вкусом.
С того дня она, словно домашнего питомца, каждый день кормила «Сахарного монстра». Постоянно растущий, он доставлял ей определённые неприятности. Помимо того, что его приходилось переносить во все более объемную тару, оказалось, что, живущий более трёх дней, он начинает выделять запах того чем его кормили, но не в первоначальном виде, а в переваренном, поэтому Элли приходилось закрывать его в банке с плотной крышкой, чтобы не чувствовать кислого запаха, идущего от своего подопечного.
Пока Элли стояла у полки с «Монстрами» и думала про то, какой глупенькой и чересчур эмоциональной она раньше выглядела, вспомнился ей и момент прощания с новомодной сладостью.
Вся в слезах, она стояла перед забросанными разными отходами мусорными ящиками, которые перебивали вонь, идущую из её большого пластмассового ведра, в котором, уже не умещаясь, болтающимися кусками вываливался наружу её «Монстр». Теперь он был поистине монстром – огромным, вонючим и страшным. Но это был её монстр, чудовище которое она кормила, за которым ухаживала, которое разделяло с ней её одинокую, прерываемую постоянными провалами в памяти, жизнь. Только попав в подразделение «Омега», девушка узнала, что эти провалы – не что иное как моменты деятельности её второй личности.
