– Ты что, конечно, нет. Перед кем я буду выпендриваться, рассказывая обо всех этих породах?
– Мне нравятся твои рассказы, – улыбнулась Дана, – как там называется эта порода? Грейхаунд?
– Да, – хитро улыбнулся Юра, показав ямочки, – ты быстро учишься.
– У меня хорошая память. И я все еще не забыла, как ты сказал, что со мной могут ужиться только змеи.
– Прости, прости, прости, – Юра сложил ладони вместе, – как мне загладить свою вину?
– Хм, – задумалась Дана, ее забавляла эта игра в повелительницу и раба, – для начала расскажи вон о той породе.
– Это шнауцер, – с умным видом сообщил Юра, – довольно энергичные собаки.
– Я готова слушать, – красавица одарила парня кокетливой улыбкой, но мигом ее погасила, сообразив, что такая улыбка предназначается для особых случаев. А сводить с ума юного ухажера совсем не хотелось.
К приезду Таи Екатерина Федоровна уже спала. Константин направлялся на кухню, чтобы раздобыть чего-нибудь перекусить. Начинался футбольный матч, который он не мог пропустить. Мама юной поэтессы не могла похвастаться чутким сном, поэтому спокойно оставалась в мире снов, даже когда перед ухом эмоционально комментирует футбол его ярый болельщик.
Тая не стала здороваться с Константином, потому что уже поприветствовала сожителя утром, а сразу прошла в свою комнату. Девушка поленилась смыть косметику с лица, хотя и знала, что это вредит коже. Она хотела с ходу упасть на кровать, но ее безумно мучила жажда. Тая отправилась на кухню, куда ей не хотелось идти из-за Константина. Она слышала, что мужчина все еще там: он брякал дверцами шкафов и хлопал холодильником.
Непроизвольно у Таи получилось очень тихо подойти к двери кухни, и она нечаянно стала свидетелем телефонного разговора.
– Да, она вообще не догадывается ни о чем, – говорил мужчина, – я уже видел заявление. Какой еще взнос? Я же сказал тебе, что заплачу через несколько дней. У тебя, что, совсем нет денег? Ладно, что-нибудь придумаю.
Тая коротко выдохнула. Во время подслушивания она не дышала, боясь пропустить хоть одно слово. Если Константин смог одурачить ее маму, то ее ни в коем случае. Девушка взяла себя в руки, чтобы не начать предъявлять мужчине претензии прямо сейчас, и на цыпочках вернулась в комнату. Впереди ее ждала долгая ночка, во время которой нужно было обдумать, как сообщить маме об аферисте.
Юра вместе с Даной доехал до ее дома. Он до конца отыграл роль джентльмена, пытаясь произвести на девушку впечатление. Красавица не переставала улыбаться, баскетболист смешил ее каждую секунду то шутками, то своим поведением. Пожелав друг другу спокойной ночи, ребята разошлись по домам.
Дана вернулась домой в приподнятом настроении. Этот день отвлек ее от унылых мыслей, она на время перестала думать о полученном сообщении. Как и предполагала Тая, художница ежесекундно мучила себя размышлениями об измене мамы. Она думала, как рассказать об этом отцу и нужно ли вообще это делать. Как сообщить маме, что она все знает, нужно ли осудить ее или попытаться понять. Что будет после того, как все станет известно? Но Дану не покидала и надежда, что это сообщение – дело рук недоброжелателя, который хотел причинить девушке боль.
Надежда рухнула, когда Дана зашла на свою страничку в социальной сети. Доброжелатель вновь отправил сообщение, в котором не было слов, но оно и так оказалось понятным. Это была фотография, на которой Арина Валерьевна целовалась с мужчиной. Любовник стоял спиной к фотографу, но Дана поняла, что это не ее отец.
Девушка долго вглядывалась в фотографию, стараясь то ли чудесным образом развернуть мужчину, то ли пытаясь определить, где находится секретная парочка, то ли найти ответ в лице матери, почему она это сделала. Но ни первого, ни второго, ни третьего девушка обнаружить не смогла.
Глава 15. Я тебя не знаю
Утром Тая не успела поговорить с мамой, потому что та рано уехала на работу. Выдавать себя раньше времени Константину девушке не хотелось, и она пыталась вести себя с ним, как ни в чем не бывало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Будущая журналистка не любила вылезать из теплой постельки будними днями. Она долго не могла проснуться. Девушке не помогали ни кофе, ни бодрящий душ, ни зарядка. Но когда Тая выходила на улицу, и ее лицо обдувал легкий ветерок, организм начинал пробуждаться.
Во дворе, ожидая Дану, шатенка встретила папу подруги. Он выглядел счастливым и присвистывал. «Еще ничего не знает», – печально подумала девушка, а вслух сказала: «Доброе утро».
– Привет, Тая, – улыбнулся художник и остановился рядом с девушкой, чтобы немного поболтать, – Дана надевала сапоги, когда я уходил. Как прошла выставка?
– Какая выставка? – не поняла Тая.
– Дана ходила вчера на какую-то выставку, ты не пошла?
– А, выставка, – девушка сделала вид, что вспомнила, о чем идет речь, – да, выставка была классная, мне понравилось.
– Это хорошо. В следующий раз возьмите и меня с собой, – подмигнул мужчина.
Дана вышла через несколько минут после ухода Михаила Павловича. Она выглядела опустошенной, глаза отекли и выглядели мутными, без единого признака жизни. Тая грустно вздохнула и шепотом поприветствовала подругу.
– Ты совсем не спала? – девушка заранее знала ответ, но все же спросила.
– Может, пару часов, – Дана задумалась.
– Зачем ты издеваешься над собой? – Тая хотела пожалеть подругу, но знала, что та этого не любит.
– Я не могла заснуть. Мне нужно тебе кое-что показать, – Дана достала свой телефон и открыла присланную вчера фотографию.
– Это твоя мама, – на лице Таи отразилось замешательство.
– И она с другим мужчиной.
– Ты уверенна, что это не твой папа? – шатенка продолжала тщательно изучать изображение.
– Абсолютно. Я бы узнала своего папу.
– Это тоже прислали с фейковой страницы?
– Да, вчера вечером.
– Я ничего не понимаю, – произнесла вслух Тая. Она была озадачена больше, чем Дана. Девушка точно знала, что не посылала никакой фотографии. Кто же сделал снимок? Старшеклассница пыталась вспомнить, не видела ли никого в школе в тот день, когда переписывала сочинение. Память точно отвечала, что кроме нее там не находилось ни души.
– Интересно, кто присылает тебе сообщения.
– Мне это не важно, – Дана погрустнела еще больше. От обиды и непонимания даже не появилось азарта узнать правду, кем являлся «доброжелатель».
– Но нужно же выяснить, кто это сделал, – не унималась Тая.
– Зачем? – повысила голос Дана, видимо ее нервы сдавали, хоть она и пыталась их контролировать, – От этого ничего не изменится. Моя мама изменила папе, у нее есть любовник. Вот доказательство! – Дана стукнула ладонью по экрану телефона.
– Успокойся, – Тая взяла подругу за руку, – мы сейчас не будем ничего предпринимать на этот счет. Тебе нужно прийти в себя.
– Знаешь, я редко не знаю, как поступить, но сейчас по-настоящему растеряна. Мне кажется, в голове не осталось никаких мыслей, кроме этих, – Дана посмотрела на подругу пустыми глазами и попыталась улыбнуться, но вышло лишь неуклюжее дерганье уголков губ.
Таино сердце разрывалось. Она никогда не думала, что этот сильный человек, который привык держать все под контролем и который не позволяет проблемам овладеть собой, так страдает. Дана самолично сжигала себя изнутри мыслями, догадками, угрызениями совести. Девушка за что-то винила себя. Она понимала, что это глупо и нелогично, но чувства одолевали.
В школе Дана немного оживилась, поддерживала легкомысленные разговоры с Таей и слушала лекции учителей на уроках. Окончательно отогнать от себя дурные мысли помог чай, который подруги отправились пить на большой перемене.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Сегодня утром твой папа спросил меня про какую-то выставку, – невзначай сообщила Тая и сделала острожный глоток, чтобы не обжечься.
– Я не говорила ему, что ты идешь, – Дана уверенно смотрела подруге в глаза, убеждая ее в своей невиновности.
