Снова звук. Шипение отточенной стали, вынимаемой из проложенных мягкой кожей ножен. Шелест Южных сандалий. Приглушенные удары копыт — лошадь мягко ставила ноги на песок.
— Значит он нас все-таки нашел, — пробормотала она.
Позвякивание металла: украшения уздечки и трензель; скрип Южного седла. Я почувствовал, что лошадь заупрямилась, но остановилась.
— Слезай, — пригласила она. — Я окажу тебе честь: ты можешь нарисовать круг.
Ответил мужчина. Голос был странный, ломающий гласные.
— А зачем мне круг?
— Разве ты приехал не для того, чтобы бросить ему вызов?
Он молчал несколько секунд, потом ответил.
— По-моему сейчас он немного не в форме.
— Сейчас — да, — согласилась она. — Но я могу его заменить.
— Я пришел не к тебе. По крайней мере… я не собираюсь встречаться с тобой в круге. Постель гораздо мягче.
— Ты можешь рассчитывать только на встречу в круге.
— А вдруг я у тебя выиграю? А призом будет ночь с тобой? — снова скрип седла. — Но я приехал по другой причине.
— Она послала тебя.
Он не сумел скрыть своего удивления.
— Ты знаешь о ней?
— Наверное больше, чем ей бы хотелось.
— Хорошо, — он прочистил горло, но хрипота осталась. — Что с ним приключилось? Конечно не Незбет… если Песчаный Тигр не постарел настолько и не стал таким беспечным, что даже мальчишка может справиться с ним.
Презрение Дел к Незбету было очевидным.
— Незбет не танцевал с ним. Это… — она остановилась. — Ты все равно не поймешь.
Украшения уздечки зазвенели, когда лошадь мотнула головой.
— Зато я уже давно понял, что Песчаный Тигр изменился и не в лучшую сторону. По Искандару ходят слухи, их подхватили уже и в Харкихале… Люди любят слушать разные истории, когда собираются выпить и поиграть в кости.
— И ТЫ, конечно, в этих историях главный герой. И часто они бывают правдивы?
Он хрипло засмеялся.
— Даже я заметил, что Тигр не такой, как прежде. Ты же не будешь мне возражать, Дел… хотя ты не видела его в расцвете.
— В его расцвете, — она разозлилась. — В его расцвете он был… он и сейчас… трижды мужчина, чем ты.
— Трижды, — заявление Дел его развеселило. — Да, что касается мужчины
— тех требований, которые женщина предъявляет к мужчине — только ты можешь судить. Я с ним никогда не спал.
— Трижды мужчина, — повторила она, — и в постели, и в круге.
Дребезжащий голос стал опасно мягким.
— Откуда ты знаешь? Я ведь никогда не спал с тобой.
— Только не с тобой, — отрезала она.
— Только если я не выиграю у тебя это право.
Ее голос стал не менее опасным.
— Это по-мужски, — сказала она, — в первую очередь думать о женском теле и забывать о женском мастерстве.
Он слез с коня, снова зазвенели украшения уздечки.
— Я знаю, что мастерство у тебя есть. Мы танцевали вместе, помнишь? Путь недолго, но я был шодо для… — он помолчал, — ан-истойя?
— Ты преследовал свою цель, — ответила она, избегая ответа на вопрос.
— Это все, Аббу.
Шаги прошелестели по песку. Он остановился около моей головы.
— Он мертв?
— Конечно нет. Ты думаешь, я охраняю тело?
Голос звучал очень близко.
— Кто тебя знает. Я привык к Югу, а ты Северянка. И ты женщина. А они порой делают странные вещи.
— Он просто измучен. Он отдыхает.
— Он без сознания, баска. Думаешь я не вижу? — он помолчал. — Что с ним случилось?
— Ничего.
— Поэтому он выглядит полумертвым?
— Не выглядит.
Судя по его тону, он рассуждал вслух.
— Я был в Искандаре, помнишь? Я оказался в самом центре неразберихи, как и сотни других людей, только меня не охватил религиозный экстаз, — он помолчал. — Его теперешнее состояние как-то связано с магией?
— Да, — неохотно выдавила она.
— Я это подозревал, — сказал он. — И я начинаю задумываться.
— Задумываться о чем? — спросила она.
— Племена думают, что Аджани был джихади.
— Да, Потому что Аджани постарался убедить их в этом.
— Но Песчаный Тигр совсем не старался, потому что это не в его стиле. Он привык просто ДЕЛАТЬ, — короткий шаг ближе, человек опустился около меня на колени. — Вот я и думаю, а на что еще он способен?
— Тигр есть Тигр, — сказала она. — Они не джихади, хотя он это и утверждает.
— Он говорит, что он джихади?
Тишина.
Потом сухо:
— Конечно, он мог придумать это в надежде произвести на тебя впечатление.
— Нет, — отрезала Дел и неохотно добавила: — Он говорит, что мой брат показал на него.
— Твой брат? А какое отношение твой брат имеет ко всему этому делу?
— Он Оракул.
Снова тишина. Потом в голосе Аббу появилась ирония:
— Я тебе не кажусь легковерным? Или это игра, которую придумали вы с Песчаным Тигром? — он фыркнул. — Если так, то вряд ли это сработает. Сейчас десятки ОЧЕНЬ злых воинов идут по вашему следу, не говоря уже о дюжине — или около того — танцоров мечей, нанятых дочерью Аладара.
— Верь во что хочешь верить, — песок зашелестел, когда она встала поудобнее. — Ты будешь рисовать круг?
— Не сейчас, — ответил он и издал хриплый смешок. — Ты меня очень напугала, баска. Я не осмелюсь танцевать с тобой.
Она бросила выразительную фразу на высокогорном. Я открыл рот, чтобы ответить.
15
Чоса Деи кивает.
— Пройдут годы и ты устанешь. Тебе все надоест, как и мне. Ты
пресытишься этим миром, и в конце концов согласишься, что надо изменить его, начать все сначала.
Шака не согласен, он качает головой.
— Я не позволю тебе причинить вред людям.
— Они жалкие, смешные игрушки.
Шака в ярости разражается бранью.
— Ну тогда займись чем-нибудь! Если ты такой мастер, создай что-нибудь. Что-нибудь ДРУГОЕ, Чоса. Оставь мой мир в покое.
— Твой мир! ТВОЙ мир? Мы создавали его вместе, Шака.
— Теперь это не имеет значения. Тебе он больше не нужен. А мне нужен.
Чоса полон презрения и лицо его кривится.
— Ты сам не знаешь, что тебе нужно.
— Ты тоже, Чоса. И это одна из твоих проблем.
— У меня НЕТ проблем. А если и есть одна, единственная, то это ты.
Шака Обре вздыхает.
— Просто уходи. Ты вносишь беспорядок в мой мир.
— Тебе будет недоставать меня, если я уйду.
Шака пожимает плечами.
— Я знаю чем себя занять.
Снова Аббу:
— Так что ты сделала с ним, Дел?
— Ты не поймешь.
— Все равно расскажи.
— Это долгая история.
— Расскажи. У нас есть время.
— Придут другие и что тогда с нами будет? Я не могу танцевать против всех, а ты мне не поможешь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
