Каролина отчаянно сопротивлялась, отталкивала Ринка, колотила его кулаками по плечам. Но вырваться не могла. И крики ее были почти не слышны: поцелуи их заглушали, и из горла Каролины вырывался лишь слабый, полузадушенный стон.
В Ринка словно дьявол вселился. Он не помнил себя от ярости. Эта ярость копилась в его душе всю жизнь, но теперь враг Ринка умер, и сражаться больше было не с кем. Поэтому Ринк выплеснул свою бессильную злость на Каролину. Выплеснул потому, что Каролина невольно помогла Роско осуществить его коварный замысел. Поняв чувства, владевшие Ринком, Каролина сообразила, что лучшая защита для нее сейчас — это покорность. И она перестала сопротивляться.
Ринк не сразу осознал, что тело Каролины вдруг обмякло и она больше не пытается вырваться из стального кольца его рук. А когда наконец осознал, тоже расслабился. Поцелуи его стали нежными, а рука, больно сжимавшая грудь Каролины, ласково погладила ее, словно извиняясь за грубость, и разжалась.
Но на самом деле теперь-то и началось самое мучительное. Ринк, набросившийся на нее минуту назад, был чужим, незнакомым мужчиной, и его близость испугала Каролину. А нежность переворачивала ей душу, ибо была до боли знакомой и напоминала о далеком лете, похожем на сказку.
— Ринк! — тихо простонала Каролина.
Господи, сколько же было в этом стоне страсти и… безнадежности!
— Я сделал тебе больно?
— Нет.
— Я не хотел.
— Знаю.
Ринк облокотился о стену и прислонился лбом к дверному косяку. Волосы Каролины слегка шевелились, раздуваемые его дыханием.
— Почему я так хочу тебя? Почему не могу позабыть? Столько лет прошло, а я до сих пор брежу тобой…
Они тесно прижались друг к другу. Сердца их бились в унисон.
— Если бы мы лежали с тобой сейчас в постели, я бы точно так же прижимал тебя к себе, Каролина.
— Не говори об этом, пожалуйста. — Она уткнулась носом в шею Ринка.
— Но ведь мы с тобой оба об этом думаем.
— А ты постарайся не думать.
— Не могу.
Тела их пылали, каждое прикосновение обжигало их сокрушительной волной. Нежная грудь Каролины словно растекалась по стальной груди Ринка. Она чувствовала, как сильно желает ее Ринк, и сама изнемогала от желания.
Каролина и Ринк стояли, не шевелясь, но все равно создавалось впечатление, будто они занимаются любовью. Конечно, они любили друг друга только в мечтах, но эти мечты были настолько явственны, что, казалось, все происходит в реальности.
Ринк шептал ее имя, трепеща от страсти. Дыхание Каролины участилось, ей тоже передалась дрожь Ринка. Потом оба вдруг затихли.
Наступила долгая пауза. Они стояли молча, неподвижно. Каждый наслаждался близостью другого, сожалел об упущенных мгновениях, мечтал о несбыточном.
Затем Ринк медленно отстранился.
— Как ты могла спать с ним, Каролина?
Его голос полоснул ее, словно лезвие ножа. Ринк отошел от стены и нервно провел рукой по волосам.
— Я же вышла за него замуж, — тихо ответила Каролина.
Однако этот ответ вызвал у Ринка новую вспышку ярости.
— Да, но как ты могла выйти за него? Как, скажи на милость? После того, что было между нами…
— Это несправедливо, Ринк! — возмутилась Каролина. — В конце концов, не я же тебя бросила, а ты меня!
— Теперь ты знаешь, почему я женился на Мерили.
— Два дня назад я об этом не знала.
Ринк вскинул голову.
— Неужели ты действительно думала, что я с ней трахался? Дура! Я же на все наплевал, даже на здравый смысл — так мне хотелось быть с тобой!
Каролину покоробила его грубость.
— А что я могла думать? Ты исчез без объяснений, а по городу пошли разговоры, что ты женишься на Мерили Джордж и она уже ждет ребенка. Как, по-твоему, мне следовало к этому относиться?
Ринк чертыхнулся и отвел взгляд.
— Но не мог же я рассказать тебе правду! Ты бы мне все равно не поверила.
— А может, и поверила бы.
— Неужели?
Теперь уже Каролина опустила глаза.
— Вот видишь, — произнес Ринк прокурорским тоном. — Ты бы, как и все, решила, что это мой ребенок.
Он опустился на диван, вытянул ноги и устало потер глаза.
— Да и потом, я боялся, что если мы снова начнем встречаться, у тебя будут неприятности. По городу уже пошли слухи о предстоящей свадьбе, и я знал, что за мной будут неусыпно следить, докладывая отцу о каждом моем шаге. Мне не хотелось втягивать тебя во все эти неприятности, давать пищу сплетням на твой счет.
Каролина собирала визитные карточки, прикрепленные к букетам цветов, которые были доставлены домой от тех людей, что не смогли быть на похоронах Роско.
— А ты знаешь, Ринк, кто был отцом девочки?
Ринк равнодушно назвал фамилию.
— Но это же человек, за которого Мерили вышла замуж, когда развелась с тобой! — удивленно воскликнула Каролина.
Ринк невесело рассмеялся:
— Да, ей не терпелось поскорее сбежать к нему. Но сначала она вытянула из меня все деньги. В наказание за то, что я не хотел с ней спать.
— Ну когда-то очень даже хотел, — еле слышно возразила Каролина, вспомнив разговор в палате Роско.
Ринк вскинул голову.
— Неужели ты будешь попрекать меня этим? Мало ли какие ошибки совершают зеленые юнцы? Потом же я остепенился, — Ринк явно был раздосадован. — Да и переспали-то мы всего пару раз. Мерили вообще спала с кем ни попадя. Но я был не настолько глуп, чтобы не предохраняться! Не могла она от меня забеременеть, понимаешь? А жениться на ней мне и в голову никогда не приходило! Ну позабавились мы пару раз в машине. У кого из парней такого не было?
Каролина сосредоточенно изучала свои руки.
— А ты действительно не…
— Ты хочешь знать, изменял ли я тебе тем летом? — тихо спросил Ринк.
Каролина молча кивнула, в глазах ее блеснули слезы.
— Нет, не изменял. У меня тогда никого, кроме тебя, не было.
— И ты сказал Ро… своему отцу, что хочешь на мне жениться?
— Да.
Их взгляды встретились. Не отрываясь, Каролина и Ринк смотрели друг на друга. Потом Каролина все-таки отвернулась.
— Как зовут дочь Мерили? Алиса?
— Да. Она очаровательная девочка, — грустно улыбнулся Ринк.
Стоило ему упомянуть об Алисе, как лицо его смягчилось.
— Ты любил ее.
Это был не вопрос, а скорее констатация факта.
Ринк нисколько не смутился.
— Любил. Глупо, да? Но знаешь, как только она родилась, я уже не хотел с ней расставаться.
Сердце Каролины разрывалось от тоски и нежности. Она села рядом с Ринком на диван.
— Расскажи мне о своей семейной жизни. Если хочешь, конечно…
— Ну да, ты же всегда умела слушать. Интересно, мой отец тоже изливал тебе душу?
