— Занятно, — протянула она. — Эй, ты ведь понимаешь меня? В отряде было шестнадцать солдат и пятеро магов… Почему вы убили его?
— Кто попался, того и убили, — тихо ответила Ксаршей.
Женщина зловеще усмехнулась, поигрывая змееголовой плетью:
— Мне не нравится твой ответ, однако я занята… — она повернула голову в сторону синеглазого. — Скажите Ксунвиру, пусть подготовит ее к церемонии. Может хоть это разгонит мою скуку.
Женщина сделал шаг назад, дверь с лязгом захлопнулась, погрузив Ксаршей в темноту, но ненадолго. Очень скоро ее глаза снова ослепил яркий свет. Кто-то потянул за руку, окоченевшие ноги двигались с неохотой. Глаза быстро привыкли к свету, и Ксаршей увидела, что ее держит тот самый синеглазый стражник. Лицо у него было бесстрастным, словно у гранитной статуи. Помимо него неподалеку было еще несколько солдат. Один из них невольно привлек внимание. Очень красивый юноша с необычным синеватым оттенком кожи и волосами цвета чистейшего лунного серебра. Глаза у него тоже были ярко-синими, злыми, внимательными. Мгновение, и на голову вновь опустился мешок, и конвоиры поволокли ее дальше по коридору.
Когда мешок сдернули с головы, вокруг засиял тускло-желтый свет. Он отражался от многочисленных стеклянных и металлический приспособлений, трубочек, колбочек, бочек и предметов, названия которых Ксаршей не знала. Все переливалось, блестело и мигало, а в воздухе удушливо пахло горечью и кислятиной. Среди всего этого богатства стоял желтоглазый дроу, укутанный в изысканную красную мантию. Огоньки отражались в его глазах, заставляя думать о дьявольском пекле.
— По приказу матроны, существо для исследований, — равнодушно сказал синеглазый, пихнув Ксаршей вперед. — Желает, чтобы ты подготовил это к церемонии.
Дроу в мантии оглядел друидку:
— Что же конкретно от меня требуется?
— Найди все слабые места, — ответил синеглазый.
Стражники схватили девушку за руки и приковали к толстой колонне, стоящей на постаменте. Ксаршей заметила небольшие борозды, ведущие от столба к набольшим сливным отверстиям в полу. Камень побурел от крови. У тотчас подкосились ноги, но цепь легко удержал исхудавшую фигурку.
Стражники ушли. Желтоглазый некоторое время изучающе смотрел на пленницу, затем хлопнул в ладоши. Из бокового коридоры вышли четыре женщины. Одеты они были в тускло-серые робы, больше похожие на мешки, в которых проделали прорези для головы и рук. Они были окованы цепями, которые, однако, не мешали им неуклюже ходить и двигать руками. Ксаршей различила двух коренастых дварфиек, человека и эльфийку с поверхности. Желтоглазый повелительно махнул рукой, и женщины безмолвно захлопотали над приборами, а одна принялась раскладывать инструменты на столе. Дроу подошел ближе.
— Ну что ж… Кто же ты такая, скажи? — спросил он тихим шелестящим голосом.
— Ксаршей, — пролепетала девушка.
Все ее внутренности сжались от ужаса.
— Выглядишь ты как обычная дроу, — хмыкнул он. — Что же с тобой не так?
Он подхватил со стола изящный нож с длинной рукоятью, обошел пленницу кругом, а затем провел лезвием по ее руке. Бритва не оставило ни следа на темной коже, подарив лишь легкую боль.
— Хм… Понятно, — произнес дроу, покосившись на бесполезный нож. — Скажи, Ксаршей, ты родилась такой?
— Нет.
Дьявольские глаза приблизились.
— Ты из Гаулдурта?
— Я не знаю, что это. Я с поверхности.
Глаза слегка расширились.
— Должно быть, ты из ренегатов, но это не объясняет… Хорошо.
Оборвав самого себя, дроу сделал несколько шагов назад. Встав в стойку, он выставил вперед руки, сложив ладони веером.
— Балорвир!
С его пальцев сорвался поток ревущего пламени.
Огонь опалил кожу, Ксаршей истошно закричала. “Он сожжет меня, сожжет заживо!” — пронеслось у нее в голове
Мучительную боль прекратил поток холодной воды. Отфыркиваясь, Ксаршей увидела, как женщина-человек поставила пустое ведро на пол. Вода струилась по обожженной коже, невыносимо жгло.
— Тебя берет пламя, — сказал желтоглазый. — Ты не исчадие. Возможно, нечисть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эльф нетерпеливо поманил пальцами, и дварфийка принесла ему колбу с прозрачной жидкостью. Он выплеснул ее прямо на пленницу. Та сжалась, предвкушая боль, но ничего не почувствовала.
— А я думал, что нежить, — задумчиво произнес желтоглазый.
Дальнейшее превратилось для Ксаршей в яркую череду вспышек. Ее мучитель принялся методично бить в нее разными заклинаниями. Сверкнула молния, и все мышцы тела сократились от жгучей боли. Кожу разъели брызги кислоты, оставляя дымящиеся дырки, а по венам пробегали отвратительные яды, заставляя корчится в судорогах. Не выдержав, Ксаршей провалилась в беспамятство. Через минуту она открыла глаза. Перед ней склонилась эльфийка, а на губах стоял кисло-соленый вкус зелья лечения.
— Ты уязвима к магии, но неуязвима к оружию, — прошелестел голос желтоглазого. — Скажи, Ксаршей, как ты стала такой?
— Кажется, после того, как меня укусила подобная тварь, — простонала в ответ друидка.
Зелье лечения немного стянула ее раны, но все равно, как же больно…
— Интересно…
Дроу взял со стола амулет в форме паука, приложил к руке Ксаршей. Повали дымок, кожу стало нестерпимо печь, и девушка закричала.
— Понятно, — сказал желтоглазый, отнимая амулет. — Все очень просто — ты оборотень, — он кинул амулет на стол. — Скажи, Ксаршей-Оборотень, почему ты убила Бергимара?
— Я не знаю, не помню, — простонала девушка, руку все еще нестерпимо жгло. — Это было какое-то помутнение.
— Понятно, — прошелестел голос. — Я слушал, это произошло в полнолуние, — желтоглазый сделал еще несколько шагов назад. — Он был перспективным юношей… Очень жаль, что мне нельзя убить тебя… хотя соблазн велик.
Ксаршей услышала в его усталом голосе стальные нотки нескрываемой ненависти. “Он запытает меня, пока я сама не стану умолять о смерти”, - мелькнуло в голове Ксаршей, прежде, чем мысли потонули в океане боли. В золотых глазах появился маслянистый блеск наслаждения. Он упивался ее корчами, ловил крики, словно изысканную музыку. Сверкали вспышки заклинаний, взрывались каскады разноцветных пятен перед глазами, обрываясь в живительную тьму беспамятства, но ненадолго.
— Нет! — рыдала Ксаршей, когда ее вновь и вновь вырывали из темного и спокойного небытия.
Вскоре с пальцев желтоглазого вместо заклинания сорвался вялый сноп искр. Дроу вытер рукавом блестящее от пота лицо. Видимо, эльф был уже довольно стар.
— Шардин! — крикнул он. — Смени меня, мне нужно отдохнуть!
Из бокового коридора вывалился еще один дроу, в такой же длинной красной мантии, удачно сидящей на поджарой фигуре. Красивое лицо, но заспанной, опухшее и помятое, длинные взлохмаченные волосы, а на груди какие-то неопрятные темные пятна. У этого второго тоже были желтые глаза, только взгляд их казался мягче.
— Эй! — палач Ксаршей потряс юношу за плечо. — Ты в состоянии, надеюсь?
Тот молча покивал головой, и старик медленно удалился из зала. Второй уселся в кресло напротив стола с пыточными инструментами, развязно закинул на него ноги и вольготно откинулся на спинку. Словно вспомнив про Ксаршей, он обвел ее печальными пьяными глазами и вздохнул.
— Давай ты просто поорешь… Будто тебя пытают.
Моргнув от удивления, девушка кивнула только спустя пару секунд.
— Чего киваешь? Ори давай.
Друидка охотно заголосила, дроу в кресле болезненно поморщился, схватившись за лоб. Он выудил из кармана мантии маленькую коробочку, запустил в нее палец, втер что-то в десны. Его передернуло, лицо стало счастливым, и он откинулся на спинку кресла. Коробочка звякнула об пол, выпав из расслабленной руки. Ксаршей не сразу сообразила, что дроу отключился. Позвякивая цепями, к ней подбежала эльфийка с поверхности. У нее были по-оленьи большие карие глаза и медовые волосы, обрамляющие правильный овал лица. Воровато оглянувшись на дроу, она сказала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Чудесно, что он решил поправить здоровье. У нас несколько минут. Ты и правда убила младшего Зауретт?
