Она вела себя перед ним смело в силу положения, ясакое она занимала при его отце. Он сказал ей: «Нам надо выяснить у ученых, что ему полагается за слова его, а после этого уже последует решение по его делу». Затем эмир — да помилует его Аллах! — приказал Мухаммаду б. ас-Салиму[395] — а он был тогда вали-л-мадина[396] — призвать судью Мухаммада б. Зийада и видных законоведов города. И тот созвал их иа заседание [касательно] распространения клеветы. Присутствовали тогда 'Абд ал-Малик б. Хабиб, Асбаг б. Халил, 'Абд ал-А'ла б. Вахб[397], Абу Зайд Ибн Ибрахим[398] и Абан б. 'Иса б. Динар. Он попросил у них совета относительно его дела, сообщив им, каковы были его слова. Судья Мухаммад б. Зийад, Абу Зайд, 'Абд ал-А'ла и Абан воздержались посоветовать пролить его кровь, а 'Абд ал-Малик б. Хабиб и Асбаг б. Халил дали совет его убить. Мухаммад б. ас-Салим приказал им изложить их мнения, как они есть, в документе, чтобы представить их эмиру — да помилует его Аллах! Они повиновались. Рассмотрев их мнения, эмир одобрил мнение 'Абд ал-Малика и Асбага и решил так же, как и они оба, что его следует убить. Он отдал приказ дворцовому слуге Хассану /
с. 105/, и тот вышел к ним и обратился к сахиб ал-мадина: «Эмир — да будет Аллах щедр к нему! — уяснил себе, какие мнения высказали люди по делу этого нечестивца. И он говорит судье: «Уходи! Мы уволили тебя. А что касается тебя — он имел в виду Абд ал-А'ла, — то Йахйа б. Йахйа уличает тебя в том, что ты зиндик[399]. А от того, кто является таковым, не достойно выслушивать заключения. Что касается тебя, о Абан б. 'Иса, то мы имели намерение назначить тебя судьей в Джаййане. Но я полагаю, что ты не будешь хорошим судьей: если ты сказал правду, то не дорос еще до того, чтобы выносить заключения, а если солгал, то лжецу не доверяют"». А последнему (Абу Зайду Ибн Ибрахиму) он сказал такое слово, от которого рассказчик[400] воздержался, и, я думаю, потому, что постарался уберечь одного из своих сыновей. Затем дворцовый слуга Хассан обратился к сахиб ал-мадина: «Эмир — да будет Аллах щедр к нему! — приказывает тебе выйти тотчас же с этими двумя шейхами 'Абд ал-Маликом и Асбагом. Прикажи [выделить] в их распоряжение сорок слуг-невольников, которые исполнят приговор над этим нечестивцем так, как они оба решили». И вышел 'Абд ал-Малик, говоря: «Извергли хулу господу, которому мы поклоняемся. Если бы мы не отомстили за него, то оказались бы плохими рабами божьими». Затем вывели заключенного, и они оба стояли, пока его поднимали на крест. А он в это время и говорит 'Абд ал-Малику: «Абу Мар-ван, побойся Аллаха за мою кровь! Я свидетельствую, что нет божества, кроме Аллаха, и что Мухаммад посланник Аллаха». 'Абд ал-Малик сказал: «Да, теперь! А раньше ты ослушался...»[401]. Затем его распяли, и они оба удалились[402].
Говорит Мухаммад: Мухаммада б. Зийада не упрекали во /с. 106/ время его судейства, по рассказам ученых, ни в чем, кроме как за вольность обращения, которую допускала по отношению к нему его жена, как обычно делают это жены со своими мужьями. А люди ведь быстро подмечают недостатки. Как раз за это его и порицали в то время. Эту женщину звали Кафат[403][404].
Ахмад Ибн Айман говорит: мой отец Мухаммад б. 'Абд ал-Малик б. Айман сообщил мне: когда власть перешла к Мухаммаду — да помилует его Аллах! — заговорили о возвращении Мухаммада б. Зийада на должность судьи и руководителя на молитве, а он пользовался его покровительством еще до того, как занял свою должность. Но эмир отказался, сказав: «Ты думаешь, что я забыл, как люди бесчестили его в деле с Кафат?» И сделал он его только руководителем на молитве.
Говорит Мухаммад б. Ваддах: я слышал, как Мухаммад б. Зийад во время вторичного исполнения обязанностей руководителя на молитве в дни эмира Мухаммада — да ломилует его Аллах! — говорил служителям мечети, взывая к ним: «Поистине, доходит до меня о вас [всякое][405]. Бойтесь Аллаха, поступайте честно и помогайте мне выявлять истину! [Клянусь Аллахом][406], если я обнаружу, что кто-то из вас учинил беспорядок, я обязательно накажу его как следует!» Потом добавил: «А вы смотрите и наблюдайте за мной. И если увидете, что я вношу путаницу, то вы вольны поступать так же. Если же увидете, что я стремлюсь к истине, помогайте мне, и вы избегнете повода к осуждению».
[№ 24] /с. 107/ Рассказ о судье Са'иде б. Сулаймане ал-Гафики[407]
Говорит Мухаммад: Абу Халид Са'ид б. Сулайман б. Хабиб был родом из города Гафик[408]. Он занимал судейскую должность в Мариде и в других местах еще до своего судейства в-Кордове. Затем эмир 'Абд ар-Рахман сын ал-Хакама — да будет Аллах доволен ими обоими! — назначил его главным судьей в Кордове.
Говорит Мухаммад: а Сулайман б. Са'ид — это не Сулайман б. Асвад, главный судья в Кордове[409].
Говорит Мухаммад: законовед Абу 'Усман ал-А'наки[410][411] рассказывал со ссылкой на Абу 'Абдаллаха Мухаммада б. Ваддаха о том, что мне сообщил Фарадж б. Салама, и об этом упоминал также Халид б. Са'д: исполняли судейскую должность четверо. Благодаря им справедливость распространилась в разных краях земли. [А они]: Духайм Ибн ал-Йатим[412] в Сирии, ал-Харис б. Мискин[413] в Фустате, Сахнун б. Са'ид в Кайруане и Абу Халид Са'ид б. Сулайман в Кордове.
Говорит Мухаммад б. Харис: что касается Духайма б. 'Абд ар-Рахмана б. Ибрахима, то он был из жителей Дамаска. Судьей Сирии его назначил Джа'фар ал-Мутаваккил[414]. Умер Духайм б. 'Абд ар-Рахман, известный под прозванием Ибн ал-Йатим, в Рамле в 245 году[415]. И я не знаю, в какие годы он занимал судейскую должность.
/с. 108/ Что касается ал-Хариса б. Мискина, то назначил его судьей Фустата в 237 году[416] Джа'фар ал-Мутаваккил. Весть о назначении судьей пришла к нему, когда он находился в Александрии. Затем его перевезли в Фустат, и он был там судьей, пока его не уволили в пятницу 23 раби' II 245 года[417].
Что касается
