дверь распахнулась: «Я готов. Что случилось?»
— Извини, я заснула за чтением и забыла завести будильник. Я думаю, у нас еще осталось несколько фруктовых пирожных на скорую руку. Иди, проведи щеткой по волосам и зубной щеткой по зубам, а я принесу тебе перекусить.
Я проверила время на своем телефоне. Он опаздывал в школу по меньшей мере на целых пятнадцать минут, а это означало, что на работу я приду еще позже. Я выругалась, набирая номер Эвалин, чтобы сообщить ей об этом.
Она прищелкнула языком, — никаких проблем, милая, я все равно просто сижу здесь и покупаю новые офисные стулья в Интернете.
Конечно, так оно и было. — Спасибо, Эвалин, скоро увидимся.
Повесив трубку, я схватила свою сумочку и надела туфли на каблуках. Я чувствовала, что начинаю терять ту крепкую хватку, которой держалась за свою жизнь и все, что в ней было. Раньше я никогда не опаздывала, а теперь мне казалось, что это становится обычным явлением. Следующее, что случится, — я буду пропускать задания. От одной этой мысли меня затошнило.
Мы выбежали к джипу, как хаотичные создания, какими и были, и я никогда еще не была так благодарна, что не столкнулась с Гарретом. Прошло несколько дней с тех пор, как я пригласила его к себе домой, и я бы солгала, если бы сказала, что с тех пор не надевала его толстовку перед сном каждую ночь. Не потому, что я была одиноким социальным созданием, нуждающимся в мужчине для свидания, а потому, что от Гаррета потрясающе пахло.
Одна быстрая поездка — всего лишь небольшое превышение скорости — и несколько злобных взглядов от школьных служащих позже, я заехала на свою рабочую парковку. Опоздала на полчаса.
Я вздохнула, кладя голову на руль и тратя еще одну минуту на то, чтобы отдышаться. Я могла бы это сделать. Плохое начало дня не означало, что он будет плохим в целом.
Это было бы прекрасно.
Перетасовав бумаги, я переставила их, чтобы сделать еще один набор копий. Мне действительно нужно было воспользоваться принтером большего размера, но я уже сбросила каблуки, и мне не хотелось снова надевать их, чтобы перейти на другую сторону. Я могла только представить лицо Джима, если бы он застал меня расхаживающей по зданию в одних чулках, прикрывающих ноги.
Добавив самый новый набор к стопке на столе рядом со мной, я нахмурилась, услышав, как открылась и закрылась дверь в холл. Эвалин была на еженедельном ланче со своими дочерями в гольф-клубе и должна была отсутствовать несколько часов. Может быть, Джим что-то проверял?
Я уже собиралась окликнуть его, когда ко мне приблизился тяжелый, знакомый топот сапог. Почему? Почему я? Почему именно сегодня? Я съежилась, прислушиваясь к тому, как шаги становятся громче и замирают у двери в мой кабинет. Секунду спустя они снова послышались, ближе к средней комнате, в которой я находилась.
Я представила себе, что именно так могли бы чувствовать персонажи фильма ужасов, если бы они могли услышать тревожную музыку, которая играла для зрителей прямо перед тем, как им неизбежно отрубали головы. Было что-то еще более тревожное в ситуации, когда ты знал, что это надвигается, но не мог этого избежать.
Шаги снова приостановились, но я не прекращала того, что делала, продолжая по одной подавать бумаги в принтер. Я отказалась повернуться или поздороваться с ним, надеясь, что он поймет мое сообщение и уйдет обратно. Это была не его часть компании. Если у него возникнут вопросы, он легко может позвонить либо мне, либо по прямому номеру Эвалин.
Ему не было никакой необходимости находиться на этой стороне здания.
Конечно, он не понял мою неоновую вывеску. Я чувствовала его липкое присутствие позади себя, он наблюдал, но ничего не говорил, как будто наслаждался представившейся возможностью. Жуткий засранец.
Разумным решением было бы сообщить ему, что я знаю о его присутствии, достаточно было бы простого «Привет, Роб». Следующим разумным решением было бы убраться к черту отсюда и не оставаться с ним наедине в этом крыле здания. Но я этого не сделала.
Что-то в этом человеке заставило меня вернуться к худшей версии себя, к той версии, которая перевернулась на спину и заткнулась. Я знала это, видела это. И все же, казалось, я не могла это остановить.
Версия запугивания Роба отличалась от версии Гаррета. Гаррет был устрашающим в своей сильной, молчаливой манере, как телохранитель. Роб был пугающим в том, как он давил на меня, просто чтобы чувствовать себя хорошо. Ему нравилось смотреть, как я извиваюсь. С таким же успехом я могла бы оказаться загнанной в угол в комнате с Аароном, и именно это привело меня в ужас.
Его одежда зашуршала, когда он переступил с ноги на ногу и сделал еще один шаг. Он все еще не произнес ни слова, и мне пришлось проглотить неприятное чувство, подступившее к моему горлу, как густой осадок. Ирония в том, что это была охранная компания, но у нас не было камер наблюдения на этой стороне здания, не ускользнула от меня.
Сделав небольшой вдох — когда мне действительно захотелось вздрогнуть, — чтобы он не увидел моей растущей паники, я, наконец, повернулась к нему лицом, выбрав разумный вариант номер один. — Привет, Роб.
— Доброе утро, дорогая, — был полдень, — ты сегодня выглядишь потрясающе.
Мой нос скривился. Не низкая самооценка заставляла меня не соглашаться с ним. Сегодня я действительно выглядела ужасно, а это означало, что он имел в виду исключительно форму моего тела в платье. Я никогда не пойму нахальства таких людей, как он. Действительно ли у него не было стыда, или социальные сигналы были просто настолько трудны для него?
Решив проигнорировать его комментарий, я спросила, — я могу Вам чем-нибудь помочь? Эвалин скоро должна вернуться с обеда. Извините, если вы позвонили кому-то из нас, я застряла на несколько минут, делая копии.
— Я знал, что Эвалин нет на месте, — его взгляд скользнул по моему телу, и я инстинктивно отступила на шаг, наткнувшись на принтер и отодвинув его на дюйм с пронзительным визгом.
— Ладно, что ж, я сама скоро собираюсь пойти пообедать, так что мне нужно закончить с этим. Оставьте на моем столе записку обо всем, что вам понадобится, и я вам перезвоню.
— Позволь пригласить тебя на ланч.
— О, — ни единого шанса в аду. — Нет, спасибо. Я планировала отправиться домой сегодня во время обеденного перерыва. — я не планировала. Мне потребовался
