Все не торопясь покинули комнату. Бруснир коснулся запястья талийки, когда она проходила мимо, давая понять что все хорошо. Элерия успела заметить — от цепкого взгляда прибывшей чародейки не укрылось это прикосновение. И Дара скорчила по этому поводу презрительно-недовольную гримасу. Едва талийка ступила за порог, услышала капризный голос чародейки:
— Что эта простолюдинка делает возле тебя?
Элерии захотелось вернуться и пару раз приложить эту стерву лицом об стол. Она замерла, сдерживая этот порыв. Бывают люди, которых начинаешь не выносить с первого взгляда. И каждое их слово, жест или повадка выбешивают до невозможности. Именно такие чувства Элерия испытывала к Даре. Напоследок талийка услышала спокойный голос Бруснира:
— Так и я вроде не король. Думаю, ты приехала сюда не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь?..
— Твоя личная жизнь? — с притворным удивлением переспросила Дара. — Эта пустышка твоя личная жизнь?
Бруснир стиснул зубы и понял, что переговоры будут невероятно сложными.
— Что тебе нужно от нас? И что ты можешь предложить мне взамен? — Дара подошла к сидевшему напротив Брусниру. Встала совсем рядом, облокотившись на стол. Так близко, что он чувствовал тепло ее тела.
Бруснир поднялся и, глядя сверху вниз, тихим баритоном заговорил:
— Мне нужно безопасное место в мире, где все эти люди могли бы жить. Взамен я предлагаю порталы и военную поддержку вальдаров.
— Порталы? — переспросила все это время млевшая от его близости чародейка. — Не может быть!
Бруснир усмехнулся.
— Я покажу тебе.
Он показал Даре порталы. Потом она потребовала экскурсию по Фаренхаду, потом Шаймора. По пути останавливалась и флиртовала с каждым встреченным вальдаром. Через несколько часов Бруснир всерьез думал, что больше не выдержит и взорвется. Наконец, чародейка заявила:
— Хорошо, мне все понятно, но теперь я буду думать. Мне нужно время.
— Думай, — сказал Бруснир. — Только помни, что здесь настолько опасно, что каждый день может стать последним.
Дара фыркнула и взяла Бруснира за локоть:
— Но ты же здесь, и защитишь меня от любых неприятностей?
— Конечно, — заверил вальдар, оглядываясь по сторонам и думая куда бы сбежать.
— А что мы будем делать вечером? — спросила чародейка, заглядывая ему в глаза.
Ненадолго освободившись от нее, Бруснир нашел Шаймора.
— Шаймор, я умоляю тебя, избавь меня от нее. Скажи, что мне пришлось срочно отлучиться. Не знаю, придумай, что ворлоки собрались за стенами, и мне нужно было срочно с ними разобраться. Что гэртовы чудовища вдруг вылезли из бездны и напали, и только я могу с ними справиться. Что угодно, но я больше не выдержу ни минуты.
Шаймор расхохотался и хлопнул друга по плечу:
— Ты итак долго продержался. Прям молодец, я ставил на то, что ты провалишь переговоры в первые полчаса. Хорошо. Иди и где-нибудь спрячься.
— Спасибо, — с жаром поблагодарил Бруснир. Он нашел Элерию, и они вместе спрятались у него дома.
— Я ненавижу эту стерву, — в перерывах между поцелуями говорила Элерия.
— В этом мы с тобой похожи, — отвечал Бруснир. — Но мы должны терпеть ее и угождать ей, если хотим выбраться отсюда.
Уже совсем стемнело, когда в дверь постучали. Бруснир открыл, и через порог, не дожидаясь приглашения, переступила Дара.
— Мне нужно поговорить с тобой, — пропела она елейным голоском, откровенно любуясь одетым по-домашнему вальдаром. На нем были черные штаны с низкой посадкой и расстегнутая на груди белая рубашка.
— Может быть утром? — слегка опешил Бруснир.
— Зачем же ждать до утра, когда вся ночь впереди? — проворковала Дара, делая шаг к нему.
Из спальни вышла Элерия в тонком полупрозрачном платье, в котором не выйдешь на улицу. Она подошла к Брусниру, прильнула к нему и, невинно хлопая ресницами, поинтересовалась:
— Случилось что-то страшное? Рассказывай скорее. Ведь из-за пустяка девушка не явится ночью к мужчине?
Дара раскраснелась и отступила к дверям.
— Ничего, это может подождать. Мне все равно нужно обсудить это с Брусниром наедине. Поговорим завтра, — кивнула она вальдару и выскочила из дома.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Элерия с трудом дождалась пока Бруснир закроет дверь и расхохоталась. Отсмеявшись, сказала:
— Но какова нахалка?
— На самом деле с ней серьезно что-то не так. Ей жизненно необходимо, чтобы все мужики в округе были ее.
— Однако Шаймора она покинула.
— А к нему она пойдет сейчас. Или, может, за день еще кого присмотрела.
Еще несколько дней Дара якобы думала и требовала к своей персоне всяческого внимания. С братом и королем Грегором она была очень близка. Он сразу дал ей добро на переселение шантахцев, но только если она сама так решит. Так что судьба всех жителей Фаренхада находилась в ее руках. Но чародейка не спешила им помогать. И не оставляла попыток соблазнить Бруснира.
— У меня складывается впечатление, что она поможет нам, только если ты переспишь с ней, — сказала Элерия несколько дней спустя.
— Но, к сожалению, я не могу. Ты этого не позволишь, — смеялся Бруснир.
— К сожалению?! — возмутилась талийка и запустила в него подушкой.
— Я сожалею исключительно о судьбах людей, — продолжал отшучиваться вальдар.
Наконец, Дара позвала Бруснира для серьезного разговора. Прогуливаясь с ним по улицам города, она сказала:
— Я согласна предоставить вам убежище в Хистрии. На Драконьем полуострове. Но…
— Что «но»? — спросил Бруснир, еще не до конца осознав, что она согласилась.
— Но я заберу не всех.
Бруснир даже остановился и посмотрел на чародейку, как на умалишенную.
— Не смотри на меня так, — отмахнулась она. — Я готова забрать только вальдаров и, может быть, еще некоторых из выживших. Подумаю, кого еще можно забрать. А лишние риски мне не нужны.
— Ты в своем вообще уме? Вы заберете нас всех или никого. Я никого здесь не брошу.
— Значит, останетесь все здесь, — вскинула подбородок Дара и подбоченилась.
Ты понимаешь от чего отказываешься? — взял себя в руки Бруснир и попытался воззвать к здравому смыслу королевской сестры. — Я предлагаю вам защиту от фаурренов. Да, мы оба прекрасно знаем, что сами вы от них защититься не можете. Ну и что, что сейчас они слабы, это может измениться в любой момент. Я предлагаю вам порталы, о которых весь Адалор мечтает вот уже добрую сотню лет. И, наконец, наши лекари могут исцелить твой народ от любых болезней.
Дара усмехнулась:
— Это плюсы, они бесспорно весомы. Но не будем забывать и о минусах. Миранцы не зря перебили ваших беженцев — они начали превращаться в чудовищ. Поэтому я возьму только тех, кто будет нам полезен, по моему разумению. Или не возьму никого. Решай.
Чародейка одарила Бруснира высокомерным взглядом и зашагала прочь.
— Я хочу связать ее, запихать в трюм корабля и отправить в Хистрию, — говорил Бруснир чуть позже Шаймору и Элерии. Они сидели на диване у Шаймора дома. Он разжег камин, открыл бутылочку вина. И, хоть праздновать было нечего, зато можно помянуть почившие переговоры.
— Нда… ситуация, — задумчиво протянул Шаймор, присаживаясь в массивное и не слишком мягкое кресло у камина. — Даже и не знаю, что тут можно поделать. Может, попробовать выйти с переговорами напрямую на их короля? Обойти это порченое звено, так сказать?
— Пожалуй, это неплохая идея. Хотя бы послать ему письмо что ли… Мол, так и так, мы столько всего готовы дать взамен, но не можем бросить тут часть своего народа, — кивнул Бруснир.
Элерия, до этого подозрительно притихшая, спустила ноги с дивана. Отстранилась от Бруснира и вмешалась в разговор:
— А, может, нужно дать ей то, что она хочет? Убрать меня подальше от Бруснира? Уверена, что вскоре она станет более сговорчивой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— О чем это ты? — подозрительно покосился на нее Бруснир.
— О том, что на нашей с тобой истории надо поставить точку.
Тишина повисла в комнате.
— Из-за капризов взбалмошной бабенки? — тихо и угрожающе спокойно спросил Бруснир.
