— И что? У меня тоже, — сказал он, держа руку у моей щеки и поворачивая меня обратно к себе. — Кэт, ты бы лучше привыкла к этому, потому что каждое утро после пробуждения я планирую тебя целовать, и не думаю, что мне хватит терпения ждать, пока ты почистишь зубы.
Я закатила глаза.
— Ты такой романтик.
Вэст обхватил меня за затылок и, опустив взгляд на мои губы, склонился, чтобы меня поцеловать, как вдруг нас прервал глухой стук во входную дверь.
— Кто, к чертям, это может быть? — простонал Вест, посасывая мою нижнюю губу прежде, чем меня отпустить.
Я слезла с кровати, накинув на себя его рубашку, и вытащила из комода шорты.
— Думаю, мой грязный ротик сказался и на тебе.
Вэст усмехнулся и откинулся обратно на кровать.
— Ты, конечно, можешь издеваться, но твой рот касался многих участков моего тела.
— Думаю, ты только что это выдумал.
Снова раздался стук, и на этот раз более настойчиво.
— Оставайся здесь! — сказала я ему и выбежала из спальни.
— Иду. Придержи свои яйца, чёрт возьми. — Не посмотрев в глазок, я распахнула входную дверь и с удивлением увидела шерифа. — Дрю?
Мужчина был без формы, вместо неё он надел джинсы и толстую фланелевую куртку. Он стоял, засунув руки в карманы.
— Кэт, — произнёс он, немного задыхаясь и осматривая меня.
Я скрестила руки на груди, потому что не успела надеть бюстгальтер.
— Прекрати так на меня смотреть.
Дрю нахмурился.
— Расслабься, я просто разглядываю твой интересный наряд.
— А что? Я всё время надеваю мужские вещи.
Робко кивнув, мужчина шагнул внутрь.
— Ты права, — сказал он. — Извини, что предположил, будто ты и тот незнакомец… Ну, ты понимаешь. Просто… ты надела его рубашку.
Ха! Я оказалась в затруднительном положении: всё отрицать или подтвердить? Тем более раньше я никогда не находилась в таком положении, поэтому сейчас я решила просто промолчать.
— Как ты здесь оказался? Ты не приходил сюда в течение года.
Дрю почесал затылок, выглядя намного моложе своего возраста.
— Я приехал тебя проверить, — сказал он и затем быстро добавил: — И миссис Файф с Фрэнни ниже по дороге.
Может, свою роль сыграл тот факт, что прошлой ночью Вэст видел меня голой, но признание Дрю вызвало необычно тёплое чувство в моей груди. На этот раз мне не хотелось ударить его в лицо за то, что он вмешивается в мои дела.
— Ладно, спасибо. Но тебе незачем обо мне беспокоиться. Я в порядке.
Дрю внимательно осмотрел комнату.
— А где он?
— Наверное, всё ещё спит.
— Вы ладите друг с другом?
Я почувствовала, что моё лицо залилось румянцем, когда вспомнила о том, как мы с Вэстом поладили друг с другом. Моё тело угрожало перегреться от воспоминаний о том, чем мы занимались… и чем нам ещё предстоит заняться.
— Да. Просто замечательно.
Дрю нахмурился.
— Ты что-то скрываешь.
— Ничего подобного.
— У тебя есть два состояния: ты либо сердитая, либо отстранённая. Но прямо сейчас ты другая. Хоть я и не учился в крупной вычурной полицейской академии, но получил эту работу, потому что отлично разбираюсь в людях, — сказал он, указывая на меня пальцем. — И ты что-то скрываешь.
— Отвали, Дрю, — произнесла я, показывая ему средний палец. — Вот, счастлив? А сейчас, если ты закончил, у меня ещё есть некоторые дела, которым я должна уделить своё внимание.
— Например, поставить ёлку? — спросил мужчина. От него не укрылся тот факт, что у меня нет ни одного рождественского украшения.
— Я не отмечаю Рождество. Я буддистка. — На самом деле, меня воспитали христианкой, но желание ставить ёлку отпало несколько лет назад. Было слишком много работы, и ничто не могло сделать меня счастливой, даже во время праздников.
Дрю в неверии фыркнул.
— Ага, а я тогда сайентолог[4].
— Ты вполне можешь им быть. Тебе присуща некая эксцентричность.
— Как думаешь, тебе когда-нибудь надоест вести себя как… — Он не закончил предложение и от злости шумно выдохнул.
— Как кто, Дрю? — усмехнулась я. — Может, как стерва?
Он свирепо посмотрел на меня.
— Я собирался сказать, как истеричка. Кстати, «задница» тоже подойдёт. — Мужчина сунул руку во внутренний карман куртки и бросил подарок на обеденный стол прежде, чем направиться к выходу. — Счастливого Рождества, — сказал он и хлопнул дверью.
— Чёрт, я стерва, — чувствуя себя виноватой, проговорила я и потянулась к подарку. Уверена, он меня подначивал, но мне не следовало поддаваться.
Подарок был завёрнут в красную бумагу с изображением Санта-Клауса и оленей. Я разворачивала его очень аккуратно, тем самым надеясь облегчить свою вину. Внутри оказался диск с альбомом Рэя Ламонтейна «Прежде чем солнце окрасится в чёрный».
— Он помнит, — прошептала я.
— Что? — Вест обнял меня со спины и поцеловал в макушку.
Повернувшись к мужчине, я увидела, что он натянул лишь джинсы, низко сидящие на его бёдрах.
— Ничего, — сказала я, бросив диск обратно на стол, и встала на носочки, чтобы поцеловать Вэста. Этому почти обнажённому мужчине не стоит знать, что, когда Дрю помогал мне с переездом, я очень переживала из-за потери диска Рэя Ламонтейна.
— Однажды ты расскажешь мне о своих отношениях с шерифом Дрю, — чмокнув меня в нос, произнёс Вэст. — Но не сегодня. — Нагнувшись, он перекинул меня через плечо и длинными шагами направился в мою комнату. Секунду спустя я полетела на кровать.
— Полегче, тигр. Ты можешь сломать эту изящную маленькую леди, — немного задыхаясь после падения, сказала я.
Вэст медленно полз по кровати и, словно хищник, подкрадывался ко мне.
— Кэтрин Холлистер, в тебе нет ничего изящного, — хриплым голосом, который отдавался внизу моего живота, произнёс он. Мужчина всё приближался, пока наконец не оказался на мне, опираясь о кровать. — Ты сильная и бесстрашная, и именно это я в тебе и люблю.
Мысль о том, что я не говорила ему своё полное имя, закралась мне в голову, но его взгляд заставлял меня чувствовать себя потерянной, а слова вызывали дрожь во всём теле.
— Ты любишь это во мне?
Вэст тихо усмехнулся, и, казалось, стал выглядеть ещё сексуальнее.
— Если честно, Кэт, — произнёс он, наклоняя голову и целуя чувствительную кожу моей шеи, — я не знаю, где заканчивается страсть и начинается любовь.
Борясь с желанием застонать, я толкнула его в грудь.
— Ты не можешь так думать. Мы не так долго друг друга знаем. Чтобы возникла любовь, нужны месяцы, а то и годы.
